Принято говорить, что основной чертой выборов 14 сентября стала предсказуемость. Это, конечно, верно. Однако непредсказуемых выборов у нас нет с конца 90-х, так что для понимания того, что происходит в стране (а что-то все-таки происходит же!), надо искать другие метафоры и измерения.

Две новости заслуживают внимания. Во-первых, Москва на общем фоне становится оазисом почти совсем честного голосования. Именно голосования и подсчета голосов, но не выборов в целом. Слишком много произвола остается на этапе регистрации, сбора подписей и снятия с дистанции. Вообще, зона манипуляций сместилась со дня голосования на более ранние этапы, включая игры с законодательством. Разница в том, что в Москве оставили одно и перешли к другому, а в других регионах с удовольствием занимаются и тем и этим. Срок полномочий истек лишь у 11 губернаторов. А на выборы пошли 30. 19 попросились в досрочную отставку и двинулись на выборы в качестве врио, сломав графики конкурентов себе на пользу. Само собой, это ничуть не отменило манипуляций в день голосования.

Во-вторых, страна погружается в хлипкий анабиоз. На примере Москвы, поскольку здесь фуфла заметно меньше, эта тенденция видна особенно четко. Впервые официальная явка составила всего 21%.На самом деле было чуть меньше — без приписок все равно не обошлось, но с лужковскими масштабами никакого сравнения. На участки пришли на 792,3 тыс. москвичей меньше, чем год назад на выборы мэра. Минимум явки (18,1%) зафиксирован в Отрадном, максимум (33,4%) — в Восточном административном округе, с явными признаками ее грубого «подтягивания». Красноречива городская микрогеография: в двенадцати районах явка упала на 15% и более. Это главным образом Центр, Юго-Запад и Северо-Запад. Там, где год назад наиболее активно поддерживали Навального.

Можно предположить, что среди 792 тысяч, решивших на этот раз проигнорировать городские выборы, оказалась большая часть из тех 640 тысяч, что год назад голосовали за оппозиционного кандидата. Предсказуемо легли в спячку.

Немного вырос процент проголосовавших на дому — стало 5,8% против 4,5% год назад.Не очень хороший признак. Впрочем, на фоне мегаполиса это мелочь. Естественно, эти нехитрые манипуляции сосредоточены на самой тихой городской периферии. В сельском (по сути) Молжаниновском районе на дому «проголосовала» четверть избирателей — 24,5%! Маленькие прелести и секреты пасторальной жизни.

Зато почти не было «досрочки».Которая, после того как законодатели вернули ее к жизни (вот еще пример «опережающих» манипуляций!), сразу стала основным ресурсом для накачивания нужного результата в других регионах страны. В Москве досрочно проголосовали 0,4% от общего числа избирателей — 27,4 тыс. И по большому счету, все чисто: признаков системного насилия над статистикой не обнаружено. В Таганском районе этим правом воспользовались 15 человек, в Тверском — 17. За уши явно никого не тащили. В Бибиреве установлен городской рекорд — 678 досрочных избирателей. Даже если на отдельных участках что-то и было искусственно подтянуто, на городском фоне это даже не пустяки, а того меньше.

Для сравнения. В городе Самаре на выборах губернатора досрочно проголосовали 75,4 тыс. человек. Всего же по Самарской области изнемогали от желания как можно скорее отдать свои голоса г-ну Меркушкину целых 227,2 тыс. Притом что общее число избирателей там в три раза меньше, чем в Москве. Вот масштаб так масштаб! При этом мощь электоральных деяний следует поставить в заслугу не столько народонаселению Самарской области, сколько лично губернатору Меркушкину. В бытность его начальником Мордовии там тоже систематически наблюдались результаты истинно исполинские. Вот и сейчас он получил от добрых самаритян 91,4% поддержки. Да кто бы сомневался! Мастерство не пропьешь.

Экспансию провинциальных методов фальсификационного менеджмента можно наблюдать на примере Петербурга. Что, например, Татарстан всеми четырьмя конечностями ухватится за возможности, открывшиеся с возвращением досрочного голосования, было ясно изначально. В рамках той самой предсказуемости. Он, натурально, и ухватился — около 350 тыс. счастливых граждан республики пришли волеизъявляться с опережением графика. С Петербургом же история немного сложнее. Хотя по-своему тоже предсказуемая для тех, кто следит за процессом. Избирательные участки в городе внезапно стали труднодоступными, голосовать трудящимся приходится досрочно или на дому.

Вообще, судя по официальным электоральным данным, труднодоступность России нарастает пугающими темпами.

Год назад председателем Петербургской городской избирательной комиссии был назначен ударник электорального труда Алексей Пучнин, который прославился на президентских выборах 2012 года, будучи руководителем скромной Тамбовской областной комиссии. В.В. Путин тогда набрал в области 72% — рекорд Центрального федерального округа. Тектонический масштаб свершений по странному стечению обстоятельств сопровождался общероссийским рекордом в голосовании на дому: 20% избирателей области волеизъявились вне помещений для голосования. Сердце истинного патриота не может не радоваться как высокому результату президента, так и отеческой заботе о сиром и убогом избирателе, которому было нелегко под мартовской вьюгой дохромать до избирательного участка. Особенно в труднодоступной Тамбовской области, еще с советских времен густо заселенной волками.

Однако, как сказал поэт, «протестует разум!». Прикинем на пальцах. Если в среднем на участке голосуют около 1000 человек, то 20% — это в среднем 200. Допустим, на каждый адрес, по которому надо доставить избирательную урну (отмахиваясь по дороге от волков), уходит 10 минут. По регламенту, на каждом участке не может действовать более одной бригады с переносным ящиком для голосования. Итого 200 адресов по 10 минут — 2000 минут. Или 33 часа. Процесс голосования должен уложиться в 12 часов — с 8 утра до 8 вечера. В стандартных условиях на дому обычно голосуют от 10 до 30 человек. Но то в стандартных условиях! А тут выборы президента, да еще какого — событие явно экстраординарное. По этому случаю остается предположить — к переносным урнам на территории, подведомственной г-ну Пучнину, были приделаны реактивные двигатели или пропеллеры, как у Карлсона. И летали они в тамбовских небесах вместе с выездной бригадой по самому надежному навигатору ГЛОНАСС, не отвлекаясь, чтобы поесть и пописать, безошибочно затрачивая не более 4 минут на адрес…

Что характерно, если из общего тамбовского результата в 72% вычесть 20 «домушных» процентных пунктов, получится как раз наиболее правдоподобный (если очистить от фальсификата) уровень реальной поддержки В.В. Путина в Центральной России, каким он был на март 2012 года. Где-то около 50%, плюс-минус. Что, надо признать, достаточно много. Но где тогда место трудовому подвигу?!

Родина не забыла своего героя. В иной социокультурной среде дело, возможно, кончилось бы тюремным сроком, но только не у нас. У нас г-н Пучнин, подобно г-ну Меркушкину из Мордовии, пошел на повышение. И теперь уже некогда столичный Петербург решительно осваивает передовой опыт Тамбовской губернии. Правда, не в области надомного, а досрочного голосования. Но какая, собственно, разница?

Если в Москве дома голосовали 0,4% избирателей, то в Питере, как сообщил А. Пучнин, 9,2%. Разница почти в 25 раз — если сравнивать доли. Но даже не это самое забавное. Днем в воскресенье г-н Пучнин выступил с сообщением (может, слегка не подумав?), что на 12 часов дня явка в Питере составила 12,8%. Включая досрочное голосование. Человек, сведущий в арифметике и в счете на пальцах, сразу займется операцией вычитания: 12,.8 минус 9,2… э-э-э, как там? Шесть на ум пошло… Да, точно! Выходит 3,6%. Именно столько живых избирателей пришло на участки за первые четыре часа голосования, с 8 утра до 12. Никогда прежде и нигде такого у нас в России не бывало.

Учитывая, что люди всегда активнее голосуют именно в утренние часы, итоговая питерская явка, представленная г-ном Пучниным (39%), смотрится уже не как фальсификация, а просто как откровенная глупость. Собственно, в этом и состоит главный нерв выборов 14 сентября. Тамбов пробует навязать свои провинциальные правила Питеру. Мордовия то же самое делает с Самарой. Как продвинутые метрополитенские агломерации к этому отнесутся — проглотят?

Москва, как мы помним, на подобную попытку в 2011 году ответила выходом на площадь. И мэр Собянин — надо отдать ему должное — сумел найти более гибкие формы электоральной коммуникации с городом. Не идеальные — не будем обольщаться — но, безусловно, более вежливые и аккуратные. Это важно понимать. Вертикаль все время ставит над нами эксперименты. На то она и вертикаль. Ежели здесь чуть-чуть поджать и там чуть-чуть подтянуть — стерпят или нет? Раз терпят, отчего же не продвинуться дальше. Вот если начинают брыкаться — тогда, конечно, пардон, мы вовсе даже и не это имели в виду, вы просто нас немного неверно поняли… (Давай скорей отвинчивай назад, пока не рвануло! Потом подвинтим в другом месте!)

Особую пикантность ситуации придает то обстоятельство, что сам В.Е. Чуров, обладатель недреманного ока и вседержитель электоральной справедливости, счел необходимым возмутиться тем вполне невинным обстоятельством, что на пяти участках в Петербурге некоторые муниципальные кандидаты набрали 105%. С одной стороны, с кем не бывает. С другой — что же там за козлы сидят на участках — почему нельзя было ограничиться 99,8%, как в Чеченской Республике на выборах президента РФ? Чистая же подстава выходит, товарищи! Необходимо разобраться и наказать тех, кто не умеет пользоваться калькулятором. С третьей стороны, что характерно, благородное негодование вызвали именно мелкие муниципальные финтифлюшки, но, конечно, никак не губернаторские. В старом проверенном стиле: иногда кое-где у нас порой еще имеют место отдельные недостатки. Да-с! И мы беспощадно с ними боремся, делом доказывая преданность светлым идеалам суверенной демократии и государственной вертикали.

Ну кто же рискнет спорить с высоконравственным и патриотичным г-ном Чуровым! Так что все правильно; вон давеча вертикаль с негодованием оттолкнула корыстного капиталиста Евтушенкова от его собственности… Очистилась.

Впрочем, это уже немного из другой оперы. Хотя не слишком далеко. Изъятие прав и изъятие собственности суть процессы параллельные. Москва на сегодня — единственный субъект Федерации, продемонстрировавший способность к сопротивлению. На нее терпеливо и последовательно, при поддержке из Кремля и с Лубянки, наступает социальная, культурная и политическая периферия. Берет в осаду, мягко душит, вводит инъекции лжи, разрушающие волю и разум. Раскалывает социальные коммуникации, кислотой растворяет узлы и опоры юридических и гражданских институтов, изолирует очаги человеческой активности и погружает их в системную глушь провинциальной безответности.

Тихая Вандея. Которая раньше или позже станет громкой. Сон разума в условиях взаимной труднодоступности. Запомним эту дату — 14 сентября 2014 года.