«Новая газета» и международная организация журналистов-расследователей (OCCRP) продолжают исследовать самую крупную в истории стран СНГ операцию по отмыванию доходов, добытых преступным путем. Напомним, в №93 от 22 августа 2014 года мы рассказывали об уголовном деле, возбужденном в Молдавии по факту отмывания почти 20 млрд долларов черезMoldindconbank. Все эти средства были выведены из России с помощью сфальсифицированных судебных приказов. Теперь нам удалось получить дополнительные материалы из этого уголовного дела — документы Службы по борьбе с отмыванием денег Молдовы. В документах упоминаются имена российских банкиров, которые получали на свои личные счета десятки миллионов долларов от офшорных компаний, участвовавших в схеме вывода денежных средств из России.

Ключевой новаторской идеей в изучаемой нами схеме вывода денежных средств из России стало использование десятка молдавских судов, которые выносили приказы о взыскании фиктивной задолженности на сотни миллионов долларов с российских фирм-однодневок в пользу офшорных компаний из Великобритании, Белиза и Новой Зеландии. Ранее же стандартным механизмом для незаконного вывода денег из страны считались фиктивные импортные контракты под поставку несуществующих товаров. Однако выявить эти схемы было легко: когда выяснялось, что товар физически не пересекал границу. И для того чтобы обойти эту опасность, банкирами и была придумана история с принудительным взысканием денежных средств по решению суда.

На практике это работало так. Две офшорные компании заключали фиктивный договор займа на 100–800 млн долларов. «Гарантом» по этому договору выступал житель какого-нибудь молдавского села. Наличие гражданина Молдовы позволяло организаторам схемы использовать юрисдикцию молдавских судов. «Гарант», в свою очередь, должен был найти «поручителей», каковыми оказывались фирмы-однодневки из России.

Когда приходило время платить по долгам, должники с сожалением сообщали заемщику, что обязательство они признают, но исполнить его не могут. Тогда заемщик шел в суд, который выносил судебный приказ о принудительном взыскании задолженности. Приказ передавался судебным приставам. Приставы имели счета в кишиневском банке Moldindconbank. В этом же банке по счастливому стечению обстоятельств были открыты корсчета российских банков, в которых обслуживались российские фирмы-«поручители». И с 2011 по 2014 год «на основании судебных постановлений были принудительно взысканы 697 млрд рублей», говорится в документах Службы по борьбе с отмыванием денег Молдовы. Деньги были списаны со счетов примерно ста российских компаний через 21 российский банк. Взыскав средства с российских фирм, молдавские приставы конвертировали их в иностранные валюты и переводили на счета зарубежных компаний («заимодавцев») в тот же Moldindconbank или латвийский Trasta komercbanka.

Как выяснили молдавские правоохранительные органы, судьи принимали решения на основании незаверенных и сомнительных копий документов. А в некоторых случаях решения были и вовсе сфальсифицированы: судьи отказывали в рассмотрении дел, однако их подписи под приказами подделывались. IP-адреса, с которых удаленно управлялись банковские счета офшорных компаний, принадлежали интернет-провайдерам из России и Украины.

Чтобы выявить организаторов этой схемы, Служба по борьбе с отмыванием денег Молдовы изучила движение средств по счетам офшорных компаний. Наибольшие обороты пришлись на две компании из Великобритании — Westburn Enterprises Ltd и Seabon Ltd. На двоих в пользу этих фирм за три года было взыскано более 6 млрд долларов. При этом, согласно официальным финансовым отчетностям, обороты обеих компаний были почти нулевыми.

Полученные из России деньги Westburn и Seabon дальше переводили в том числе на счета компаний I.C.S. Saagton S.R.L (Молдова) и Dodia Proprietary Ltd (ЮАР).

Как выяснили молдавские финансовые разведчики, «впоследствии в период с декабря 2013 по май 2014 года вышеуказанные компании перевели, соответственно, 20,6 млн долларов США и 750,8 тыс. евро на счет Григорьева Александра Юрьевича в банке BC Moldindconbank S.A. с назначением — «за продажу собственности, займ».

В дальнейшем, как сказано в документах, Григорьев перевел 18,3 млн долларов и 2,2 млн евро на два своих счета в банках Монако. Кроме того, в мае 2014 года 250 тыс. евро было перечислено в адрес компании из Черногории Soho Hotels DOO Bar с назначением — взнос в уставной капитал.

Кроме Григорьева по этой же цепочке получал деньги (1,4 млн евро) Беслан Булгучев. С ним «Новой газете» не удалось связаться.

Булгучев и Григорьев — бывшие акционеры Русского земельного банка (РЗБ). РЗБ — «лидер» среди российских банков по объему сомнительных операций с Moldindconbank: через РЗБ в Молдову ушло 152,5 млрд рублей за два года.

Черногорская компания, в уставной капитал которой вносились средства, возводит на берегу Адриатического моря, в городе Сутоморе, шикарный комплекс с апартаментами и пятизвездочным отелем. Этот комплекс Александр Григорьев приобрел на аукционе в Белграде у Агентства по приватизации Сербии. Банковскую гарантию Григорьеву для участия в аукционе также предоставлял РЗБ.

РЗБ до 2011 года принадлежал Елене Батуриной, а затем был выкуплен группой новых акционеров, одним из которых был Александр Григорьев. Он же возглавил совет директоров банка. В совете директоров РЗБ также работал давний партнер Григорьева — Игорь Путин, двоюродный брат президента России.

В мае 2013 года Александр Григорьев вышел из РЗБ, а в марте 2014 года ЦБ отозвал лицензию у банка, в том числе за нарушение закона о противодействии легализации преступных доходов.

Александр Григорьев уже комментировал ситуацию для «Новой газеты» и настаивал, что все операции, проводившиеся РЗБ, были законными.

Григорьев не отказался ответить на наши вопросы и во второй раз: он встретился с репортерами «Новой» в ресторане, недалеко от здания правительства России. На встречу пришел вместе с Владимиром Семаго, бывшим депутатом Госдумы и председателем совета директоров банка «Западный». («Западный» также проводил сомнительные операции с Moldindconbank, говорится в документах молдавских правоохранителей, а Григорьев был акционером банка.)

«Мне трудно давать комментарии по поводу этой истории прежде всего потому, что я не знаю ответов на те вопросы, которые вы задаете, — говорит Григорьев. — Я могу лишь повторить: РЗБ и «Западный», акционером которых я являлся, проводили абсолютно законные сделки по купле-продаже валюты в рамках соглашения с Moldindconbank. Все эти сделки проводились на территории России, никаких платежей в адрес иностранных компаний со счетами в молдавских банках мы не совершали. К этим внутрироссийским сделкам не было претензий ни у ЦБ, ни у других органов. Что впоследствии происходило с этими деньгами в Молдове — вопрос не к нам. Как мы можем отвечать за операции, проводившиеся иностранным банком или клиентами иностранного банка? Как мы вообще можем что-то знать о них?»

Что касается переводов на личные счета Григорьева, то банкир уверяет, что никогда не открывал счетов в кишиневском Moldindconbank, как об этом пишут молдавские правоохранительные органы. «Это очень легко проверить. Чтобы открыть счет, нужно физическое присутствие человека, его подпись. А я впервые посетил Молдову в июле 2014 года. Этой ошибке у меня есть два объяснения: либо кто-то подделал мою подпись, либо эта ложная информация сознательно была внесена в документы, переданные вам. Я предполагаю, это было сделано для того, чтобы опорочить меня и отвлечь внимание от тех людей, которые в реальности стояли за этими операциями», — заключает Григорьев.

Опрошенные «Новой газетой» банкиры также сомневаются, что Александр Григорьев мог быть основным организатором схемы вывода денег в Молдову. «Григорьев пришел в банковский бизнес всего несколько лет назад, — рассказывал нам крупный московский «обнальщик». — А здесь есть люди, которые работают уже не один десяток лет — кто бы ему позволил сразу взять такой объем? Скорее всего, он просто сидел на своем маленьком проценте с транзита этих денежных потоков. Кроме того, если по этой схеме работало 20 российских банков, и все они переводили деньги только в один молдавский банк, то организатора скорее нужно искать в Молдове, чем в России».

Молдавские СМИ писали, что Moldindconbank контролируется одним из самых влиятельных бизнесменов республики Вячеславом Платоном. «Новая газета» также не раз слышала это имя от российских банкиров, которые утверждали, что Платон якобы имеет хорошие контакты и партнерские отношения со многими российскими банками. О Платоне нам также рассказывали молдавские оперативники, сопровождающие уголовное дело, однако его имени в официальных материалах дела мы не встречали. Связаться с Вячеславом Платоном нам не удалось.

«Я бы хотел обратить ваше внимание на ключевой, на мой взгляд, факт, — говорит Владимир Семаго, председатель совета директоров «Западного». — Пока банк «Западный» и РЗБ (о котором я могу судить со слов моих партнеров) не лишились лицензий, их постоянно проверял ЦБ. И у надзорного органа не было никаких претензий к этим операциям. Операциям, кстати, крайне распространенным в российском банковском мире. И поэтому возникает вопрос: почему с точки зрения ЦБ для одних эти операции законны, а для других — считаются сомнительными? Значит, у ЦБ и правоохранительных органов, как я предполагаю, существует разграничение на «близких» им банкиров и «не близких».

Семаго полагает, что главный в этой истории вопрос не о том, как ходили деньги и через какие банки, а откуда эти деньги. «Неужели ЦБ, Росфинмониторинг и другие ответственные службы не видели эти платежи на миллиарды долларов? Если они их видели, то почему не остановили? Может, у них ограниченный ресурс? Но тогда я как председатель совета директоров «Западного» готов им помочь в расследовании, чтобы установить реальное происхождение этих денег.

Хотя я полагаю, что им хорошо известно и происхождение этих денег, и реальные организаторы этой схемы, но нам они никогда не назовут их имена просто потому, что тогда станет очевидно: либо эти операции совершались при попустительстве ЦБ, либо, наоборот, при одобрении его высокопоставленных сотрудников», — настаивает Семаго.

Несмотря на то, что в этой схеме были задействованы десятки зарубежных компаний и людей, а операции проводились на территории нескольких стран, единственной пострадавшей можно считать Россию. Эти 697 млрд рублей имели именно российское происхождение, деньги были выведены в теневой финансовый сектор, с них не были заплачены налоги и большая их часть вряд ли вернется обратно. Именно Россия должна быть более других заинтересована в том, чтобы установить источник происхождения этих средств и их бенефициаров. Однако, к сожалению, пока наибольшую активность в поисках ответов на эти вопросы проявляют зарубежные органы.

«Новая газета» совместно с журналистами других стран мира продолжит это расследование, мы надеемся найти ответ на главный вопрос: откуда эти деньги?

Роман АНИН,«Новая газета»

Пол Раду,OCCRP

Ион Пряшка,Rise Project (Молдова)

СПРАВКА

В предыдущей публикации Александр Григорьев, комментируя проблемы банка «Западный», говорил, что на момент покупки его доли «средства на корсчетах банка существовали в минимальных объемах», а активы были сомнительны. Кроме того, по словам Григорьева, в отношении банка действовало ограничение со стороны ЦБ на привлечение вкладов от физических лиц. Этим и объяснялось плачевное состояние банка и последовавший отзыв лицензии. Однако, согласно отчетности банка, на момент покупки доли Григорьевым в сентябре 2013 года остаток средств «Западного» на корсчете в Банке России составлял 3,8 млрд рублей. Также в кассе «Западного» находилось 2,5 млрд рублей. К моменту отзыва лицензии у банка эти активы уже отсутствовали.

Что касается ограничения на привлечение вкладов от физических лиц, то оно было введено ЦБ только в марте 2014 года, то есть спустя полгода после того, как Александр Григорьев стал акционером «Западного».