Очередная победа бизнесменов над гражданским обществом имеет свой фактический адрес: 1-я Тверская-Ямская улица, дом 22. Именно там с 1905 года стоял доходный дом купцов Прошиных — уникальный образец московского модерна. Градозащитники, которые на днях обнаружили «пропажу» здания, уверены: за уничтожением исторической застройки стоит представитель крупного бизнеса.

Неприятный сюрприз

«Я как-то шел мимо дома, посмотрел вот сюда, — указывает пальцем вверх Андрей Новичков из «Архнадзора», — и ужаснулся». Участок, где еще на прошлой неделе стоял дореволюционный дом, плотно обтянут фальшфасадом, да так, что единственная возможность заглянуть внутрь «коробки» — это дыра размером с грецкий орех. Я смотрю в нее, как Андрей пять дней назад, и убеждаюсь: дома нет. Неприятный сюрприз.

В конце прошлой недели градозащитники случайно обнаружили «самую крупную утрату Москвы Серебряного века и забили тревогу. У дома, построенного по эксклюзивному проекту архитектора Павла Заруцкого, нет статуса памятника, но он находится в охранной зоне. А это значит, что любое изменение облика главной улицы Москвы должно согласовываться с властями.

Три года назад рабочая группа комиссии правительства Москвы по вопросам градостроительства в зонах охраны объектов культурного наследия (или попросту «сносная комиссия») рассмотрела вопрос реконструкции здания под гостиницу. Эксперты пошли навстречу девелоперу и утвердили частичную разборку, надстройку и освоение подземного пространства. Но с одним условием: главный фасад здания трогать нельзя. Его необычайность кроется в разноцветном фризе, украшенном одним из любимых цветков эпохи символизма — подснежниками.

В мае 2013 года, когда начался снос дома, Андрей вместе с коллегами из «Архнадзора» буквально ночевал на стройке. «Я почуял что-то неладное, — вспоминает он, — когда обнаружил, что строители не установили железные балки. Они должны были держать фасад от обрушения». Ребята трубили в СМИ, закидывали мэрию письмами, дежурили на строительных лесах, отбивались от охранников и компрессора. В итоге — стройка была остановлена. Впереди были выборы мэра Москвы.

Первая волна протеста

Вместе с архнадзорщиками первую волну протеста подняли и местные жители. Во-первых, долгострой был затеян без их согласия. Окна соседей справа смотрят прямо в доходный дом, а подкопы под фундамент их обиталища, которые могут быть сделаны для сооружения подземной парковки, небезопасны.

Во-вторых, вся документация была просрочена на полгода. Например, ордер Мосгорстройнадзора или Объединения административно-технической инспекции (ОАТИ). «По закону, — говорит Андрей, — государственные органы, выдающие такие бумажки, обязаны каждый месяц выезжать на место и инспектировать объекты».

Сразу после выборов мэра Москвы глава управы Тверского района, ныне его первый заместитель Борис Лапатухин создал конфликтную комиссию, куда вошли жильцы соседних домов и известные градозащитники. На одном из собраний чиновник заявил, что строительные работы ведет дочь президента Азербайджана и жена владельца Crocus Group Лейла Алиева (в официальных документах возле имени владельца стоит прочерк).

Исполнитель проекта, согласно информационному щиту, который висит на доме и по сей день, «Компания Миретта». Ее владелец — Гусейнов Тофик Теймур-оглы — является земляком Алиевой и учредителем еще трех компаний (ЗАО «КЭШ», ООО «Тотем групп», ООО «Лэй лэнд»). Вместе с дочерью президента он входит в центральный совет «Всероссийского азербайджанского конгресса». Больше о нем Всемирной паутине ничего неизвестно.

«Оставьте нашего инвестора в покое»

Два месяца назад директор музея, который стоит вплотную к дому, обратила внимание на странную вещь. «Несколько лет подряд дом был укрыт зеленой сеткой, грязной и рваной. Я еще удивлялась: как ОАТИ не ругает их за это?! А буквально пару месяцев назад фасад здания неожиданно обтянули новым фальшфасадом и огородили пластмассовым забором с человеческий рост», — говорит она. Именно тогда, предположительно, и была снесена последняя стена дома — его эксклюзивный фасад. «Мы попросились на верхний этаж гостиницы при посольстве Таджикистана, окна которой смотрят на дом, чтобы зафиксировать снос. Тогда же сотрудники отеля рассказали нам: строители уничтожали фасад здания с помощью семи отбойных молотков», — говорит Андрей.

Жительница соседнего дома Юлия Царева — в свое время ярая противница сноса — отправила на днях письмо в «Архнадзор». «Мы не выступали против, очень странно, что вы этим занимаетесь. Будем проводить независимое расследование степени вашей заинтересованности. Конечно, это будет официальное мероприятие. Оставьте нас, нашего инвестора в покое. В «МК» («Московский комсомолец». — Д. Х.) будет направлено опровержение по вопросу как бы конфликта между девелопером и нашей общественностью. А проголосуем мы нормально», — написала она. И приложила к письму документ, отправленный ею по поручению собственников жилых помещений депутату Госдумы от «Единой России» Николаю Гончару. В нем говорится, что после встречи с парламентарием (он выступал посредником между бизнесменом и жителями) владельцы квартир дали согласие на снос дома, но при условии выполнения определенных договоренностей. А именно: установки евроокон в квартирах, замены дверей на балконах, ремонта кровли и сетей горячего и холодного водоснабжения. За благоприятную «сделку» с «Компанией Миретта» Царева благодарит депутата и призывает к дальнейшему сотрудничеству.

Преступление и наказание

Реакция московских властей на полное уничтожение уникального здания оказалась на удивление жесткой. Заммэра Москвы по вопросам градостроительной политики и строительства Марат Хуснулин назвал снос дома «беспрецедентно наглым случаем со стороны застройщика». «Не хотят работать по нормальным правилам в Москве — не будут работать», — заявил он. По словам чиновника, Мосгорнаследие уже подало иск в суд: застройщику, скорее всего, придется восстановить фасад здания.

На сайте Объединения административно-технических инспекций висит сообщение о лишении подрядчика реконструкции здания (ООО «ТСА») ордера на проведение строительных работ. «В соответствии со статьей 8.18 Кодекса города Москвы об административных правонарушениях максимальный размер штрафа за самовольный снос составит 1 миллион рублей», — говорится в сообщении. В «Архнадзоре» считают, что это «ничтожно маленькие деньги для строителя». Застройщику нужно отказать в лицензии, а участок изъять. «Как ему можно теперь доверять?!» — сетует Андрей Новичков.

Впрочем, генподрядчик уже представил свою версию произошедшего. По словам представителя руководства ООО «ТСА», фасад здания «был разобран из-за угрозы обрушения». «Это расхожая версия, которой прикрываются все застройщики. Изначально, когда «Компания Миретта» начинала строительные работы, никакой угрозы не существовало. Более того, на сносной комиссии было принято решение укрепить фасад здания, например, стальными конструкциями с тыльной стороны. Ничего подобного застройщик не сделал. Из чего я делаю вывод, что снос фасада здания входил в его планы с самого начала. Кстати, угрозу обрушения МЧС должен был зафиксировать соответствующим актом», — говорит координатор «Архнадзора» Константин Михайлов. И напоминает, что на Малой Грузинской с середины 2000-х годов стоят себе и не падают главные фасады зданий, подкрепленные стальные балками.