«Скупка краденого всегда имеет плохие последствия для скупщика», — говорил «Новой» в 2004 году бывший глава Центробанка Виктор Геращенко, занимавший в тот момент пост председателя совета директоров ЮКОСа и успевший пронаблюдать, как, собственно, растаскивают активы компании. Наступившие на прошлой неделе «последствия» для скупщиков действительно оказались неутешительными. Впрочем, причастные к этой истории лица не комплексуют. Суть комментариев МИДа, Минюста, Госдумы и «Роснефти» относительно решения Гааги и Страсбурга: международные суды «не случайно» выбрали время — события на юго-востоке Украины, тяжелая обстановка вокруг самой России, а Россия, заверяли они, платить не будет, не будет, и всё.

В топе комментаторов был глава «Роснефти» Игорь Сечин. Предложенную акционером ЮКОСа Леонидом Невзлиным сделку России по снижению оплаты в обмен на освобождение Алексея Пичугина и прекращение дел в отношении других юкосовцев Сечин, отвечая на вопросы журналистов в Венесуэле, охарактеризовал так:

— Справедливость за деньги не купишь. Конечно, мне кажется, применима старая русская пословица «На воре и шапка горит». Видимо, не хватило выдержки у господина Невзлина, и он предлагает обмен жизни людей на денежные знаки. Я думаю, что есть судебное решение, которое вступило в силу, и маловероятно, что суд примет во внимание эту торговлю, для того чтобы изменить приговор преступникам, которые унесли жизни людей.

Председатель совета директоров «Роснефти» Александр Некипелов в эфире «Дождя» заявил, что Россия не собирается платить в любом случае. «У меня есть такое предчувствие, что никаких денег никто платить не будет».

Ну наконец высказался бывший конкурсный управляющий ЮКОСа Эдуард Ребгун, при котором, собственно, и распродавались активы ЮКОСа государству. По его признанию, он вообще «не понял, откуда сумма взялась», 50 миллиардов долларов, которую присудила ЮКОСу Гаага.

Вера Челищева

— Иск был предъявлен на 110 миллиардов, вы уже высказались, что сумма, которую удалось отсудить, вас устраивает. Все-таки, на сколько вы рассчитывали?

— То, что GML выиграет, мы были уверены. Сумма (50 миллиардов долларов. — Ред. ) была непредсказуема, и это зависело только от позиции судей. Адвокаты смогли донести до них информацию о потерях акционеров в размерах недополученной прибыли, о нанесении компании прямого и косвенного ущерба. Да, цифры были непредсказуемы, и они радуют.

— Когда вы получите эти деньги? Говорят, что вряд ли Россия захочет с ними расстаться.

— У России сейчас есть право апеллировать в Верховный суд (то есть подать заявление в Верховный суд Голландии об аннулировании решения Гаагского суда. — Ред. ). Как я понял из заявления Лаврова, этим правом они воспользуются. Я надеюсь, что они проиграют. Ну а дальше они будут платить. С 15 января будущего года на эту сумму начнут накручиваться проценты. Поэтому им надо поторопиться.

— Что будет с деньгами, когда они будут получены?

— Они подлежат распределению акционерам.

— Что можете сказать по поводу Европейского суда по правам человека в Страсбурге?

— Сильное решение, НО ОЖИДАЕМОЕ.

— Вы действительно готовы уступить в деньгах ради освобождения Пичугина? Что будет дальше с Лебедевым?

— Так формулировать некорректно — за Алексея буду бороться. Платон на свободе, слава богу.

— Можно ли считать, что дело ЮКОСа закрыто?

— Нет, конечно. Пока в тюрьме сидит Пичугин, пока не сняты приговоры и обвинения с людей, которые не сидят, но были обвинены заочно, как я, например, процесс нельзя считать завершенным. Это следующий этап. И мы будем этим заниматься. Международные суды Нидерландов, Великобритании, Кипра, Израиля, Германии, Эстонии, Латвии, Литвы уже подтвердили наличие политического контекста в деле ЮКОСа. После решения в Гааге и Страсбурге правильно составленный юристами пакет судебных решений позволит быстрее закончить с оставшимися делами. А именно — помочь Российской Федерации проиграть другие тяжбы, освободить людей как от сидения в тюрьмах, так и от преследования Интерполом.

— Как лично вы будете в этом участвовать?

— Что вы думаете по поводу вашей экстрадиции, которую требует Россия?

— В этой части ситуация еще лучше и очевиднее. Я могу предъявить решения суда и сказать: «Смотрите, вот дело ЮКОСа, вот — мой персональный кейс. Теперь решайте: виновен — не виновен, подлежу экстрадиции — не подлежу.

— И где вы собираетесь его предъявлять?

— Везде, где это может повлиять на качество моей жизни: в Европейском суде, в Интерполе, в местных судах разных стран. Я буду использовать эти решения, для того чтобы открывать границы.

— И российские в том числе?

— Нет, спасибо за предложение, но я не собираюсь в Россию возвращаться. Я не хочу.

— Но в самой России победа в Гааге повлияет на что-то?

— Те люди, которые прямо или косвенно нас поддерживали, теперь убедятся, что это дело действительно политическое и все, что творилось в его рамках, незаконно. Наверняка были люди, которые, защищая ЮКОС, сомневались, беспокоились за свою репутацию, думали, ну кто их там знает, эти лихие 90-е… Теперь как минимум знают, что к тем самым 90-м мы не имеем никакого отношения. Криминал — это не про нас. Это главное. Особенно для Ходорковского, который, без сомнения, был и будет всегда одной из знаковых фигур русской интеллигенции.

— Но вас это уже не интересует.

— Еще как интересует — это о моем Друге. Мне приятно, конечно, чтобы люди в России думали обо мне хорошо. Но репутационно мне гораздо больше нравится эффект, которого я достиг на Западе, в Америке, в Израиле, в Европе. Здесь, конечно, нет ни у кого больше никаких сомнений, что путинские обвинения против меня являются ложью и политическим преследованием. Меня поздравляют все и каждый день.

— Михаил Ходорковский тоже поздравил?

— Да, мы общались по телефону. Он меня поздравил. Я с удовольствием выслушал его слова поддержки.

— Но интереса у него здесь нет никакого?

— Юридически он к этому процессу не имеет никакого отношения. Финансовой выгоды у него нет.

— Что вы думаете о событиях в России?

— Я думал, что в связи с поведением Путина и его окружения там будет такое вялотекущее разграбление и потеря политического лица страны. Но это все пошло в результате событий в Осетии, Абхазии, Грузии, в Крыму, и в Юго-Восточной Украине, такими дикими разрушительными темпами, что сейчас я могу только сказать, что рано или поздно все это закончится крахом путинского режима.

— И сколько осталось? Какой ваш прогноз?

— Катится снежный ком проблем, он подомнет всех — путиных, сечиных… Будут ли они воевать со всем миром — не знаю. Если да, то недолго им осталось править. Русских людей, россиян жалко.

Елена ШАФРАН,
Израиль