Самое обидное — об этих невероятных матчах, как и об их героях, забудут быстрее, чем мы думаем. Одна восьмая — стадия промежуточная, для фаворитов не самая главная, последующие впечатления затмят то, что происходило на бразильских полях на стыке июня и июля, а когда отгремят звуки футбольной самбы и мир отчествует победителя, мало кто вспомнит о том, что могло случиться еще в самом начале кубкового пути. На бумаге останется лишь результат, и не важно, как он был достигнут, важно, что он был зафиксирован.
Но все это будет позже, еще не сейчас, когда у нас есть еще немного времени, чтобы снять шляпу перед проигравшими. Первая кубковая стадия на любом чемпионате мира — самое потрясающее и ни с чем не сравнимое блюдо, которое готовится с неизбежной оглядкой на результат, но вдохновение присутствует в полной мере, а дерзкий вызов фаворитам может бросить кто угодно. Единичных примеров в прошлые годы хватало. Но сшибки, равной сегодняшней, история чемпионатов мира еще не знала. Почти все вторые номера не прогибались перед первыми, они играли истово, как в последний раз, и такими мы их и запомним. Я, конечно, прежде всего о сборных Чили, Мексики и Алжира, которые были не хуже, а в чем-то даже лучше таких гигантов, как Бразилия, Голландия и Германия.
Турнирная сетка подарила нам один за другим три удивительных вечера (четвертый прошел уже после подписания номера в печать), которые очень быстро заставили забыть о собственных мучениях — это было феноменально быстрое экспресс-лечение. В первый вечер кухня была исключительно латиноамериканской, второй преподнес классическое противостояние Европы и Америки, третий выдал новый вариант — Европа против Африки, и, наконец, вчерашний, четвертый, вновь сталкивал европейский и американский континенты. Никто ничего не придумывал и не подстраивал — просто получилось как специально, словно кто-то наверху озаботился необходимостью подбросить огонька в и без того пылающий костер интриги.
…Чилиец Маурисио Пинилья — вот кто должен был стать главным героем первого кубкового вечера, а может быть, и всего чемпионата. Бразилия — сама сборная Бразилии с самим Неймаром — в Белу-Оризонти выглядела перед чилийцами талантливой ватагой, не знающей, что ей делать с соперником. Ей много чего удавалось, кроме одного — взять игру в свои руки. Она из них ускользала — и от верткого, как ящерица, Неймара, и от могучего Халка, и от Давида Луиса, колено которого еще ничего пентакампеонам не обеспечивало. На его гол с углового через четверть часа мгновенным уколом ответил Алексис Санчес, и это уже не была рубка, едва сдержанная прекрасным английским судьей Ховардом Уэббом, — это был футбол, от которого замирало сердце.
Пинилья вышел под занавес, и как же он терзал эту хваленую желто-зеленую бригаду, как напрягал и не давал ни сантиметра свободы! Чилийцы не отбивались, они отбивали непрерывные атаки, а за минуту-другую до окончания дополнительного времени пружина распрямилась, и Пинилья ахнул в перекладину. Звон от удара волной прошел по всей Бразилии, пять сантиметров ниже — и он стал бы похоронным для первых кандидатов в чемпионы, последствия были бы непредсказуемы. В этот момент противостояние достигло пика, послематчевые пенальти казались верхом несправедливости, и первым из чилийцев дрогнул Пинилья. Еще много чего было в этой бросающей в дрожь серии с двумя сэйвами Жулио Сезара, промахом Виллиана и очередной неудачей Халка (помним, помним его зенитовские промахи с «точки»!), в конце которой штанга после удара Гонсало Хары салютовала — да, все-таки бразильцам.
Это был футбол-страсть в чистом виде. Такой сюжет не смогли повторить Колумбия и Уругвай, но я думаю, исключительно потому, что подопечные Оскара Табареса слишком были подавлены дисквалификацией своего лидера. Жертва укуса Джорджо Кьеллини простил Луиса Суареса, но Суарес грустил в Монтевидео, а в Рио-де Жанейро блистал 22-летний Хамес Родригес и все его партнеры по сборной Колумбии. Родригес забил гол-шедевр, а потом еще один, возглавил список лучших бомбардиров чемпионата, но и он, и Неймар в предстоящем южноамериканском четвертьфинале отдадут все свои голы только за то, чтобы дальше прошла его команда.
А противостояние Южной Америки с Европой по-настоящему началось не на групповой стадии, а с матча Голландия — Мексика. Матча, где один из лучших представителей Старого Света на фоне жары выглядел уставшим владельцем фазенды, которому все время хочется в тень. Забегали «оранжевые» только после того, как Джованни дос Сантос пошел по центру в лобовую атаку, нашел щель в частоколе оранжевых гетр, а главный тренер Мигель Эррера подпрыгнул выше трибун. Голландия давила, Мексика держала удар, у Мексики был лучший вратарь чемпионата мира, несравненный Гильермо Очоа, но у фаворита были Уэсли Снайдер и Арьен Роббен. Когда Голландия уже готовилась к неизбежному, первый поймал на ногу скидку с углового, а второй винтом ввертелся в штрафную мексиканцев и упал, слегка зацепленный легендарным Рафой Маркесом. На лица Клас-Яна Хунтелара и Очоа перед пенальти смотреть можно было, как в кино. Вратарь после разящего удара и последовавшего вскорости свистка не плакал. Плакали все остальные…
Когда «скучные» греки внесли мяч в ворота сенсационных костариканцев перед финальным свистком, подумалось, что Европе продолжит везти. Коста-Рика, такая смелая и изобретательная, играла уже вдесятером, ее лидеры устали, они не феерили, как раньше, они, казалось, вот-вот не выдержат. Но они и два дополнительных тайма выстояли, и пенальти били не в пример бразильцам. Как, впрочем, и греки, у которых нервы подвели только ветерана Теофаниса Гекаса — хотя, может, не в слабом ударе Гекаса дело, а в кошачьем броске Кейлора Наваса, который, как и Гильермо Очоа, способен на дальнейшие подвиги. Пусть и играть Коста-Рике против Роббена и ван Перси.
Удивительное дело: в американских сборных второго эшелона почти нет признанных звезд, играют их футболисты в скромных клубах, в Европе, как правило, не блещут, и тем разительнее их домашнее преображение. Старушка Европа оказалась более скупой на раскрытие талантов, более осторожной и менее рисковой даже в лице лучших своих представителей. Правда, турнирная сетка давала европейцам полноценный шанс количественно сравняться и даже превзойти Америку, французы в очень тяжелой и вязкой игре со сборной Нигерии приблизили желаемое (увы, на этот раз у армейского бегунка Мусы шансов отличиться не было).
Но тут блистательные немцы напоролись на удивительно колючий и ничуть их не боящийся Алжир. Последний оплот футбольной Африки, как мне хочется верить, раскрепостили россияне — и это, может быть, то немногое, чем отличилась наша так рано покинувшая бразильский карнавал сборная. Я смотрел на то, как алжирцы — те самые, которые вымучивали нужную ничью с россиянами, — рвали оборону сборной Германии, и глазам своим не верил. Чем-то это напоминало эпическое противостояние Голландии и Мексики, и первого гола тоже можно было ждать не только в ворота Раиса М’Боли, но и в ворота Мануэля Нойера.
Ну конечно, где футбольный Алжир, и где футбольная Германия, и при чем тут дополнительное время? Но ведь к третьему кубковому вечеру можно было привыкнуть к тому, что авторитетом никого не задавить. И вообще — задавить нельзя, можно только переиграть, включившись по максимуму.
В конце концов, так почти всем «первачам» и достались победы — и только тогда, когда они понимали, что вразвалочку дальше не пройти. По результату обошлось без сенсаций, что и будет зафиксировано статистикой, но тех, кто видел драматические развязки одной восьмой, сухие цифры не обманут. Пока это лучшее, что подарил нам бразильский мундиаль, вернувший нам ощущение высокого футбольного откровения.
И под занавес — вот скажите, смогли бы наши футболисты сыграть против Германии в Порту-Алегри так же смело и отважно, как играл против молодых и слегка самонадеянных орлов Йоахима Лева невзрачный Алжир Вахида Халилходжича? Ответ, думаю, ясен.
