Люди в трениках

Каждая эпоха рождает свои антропологические типы. Физиков с задатками лириков в 1960-е — в свитерах с оленями и декадентских плащах. Новых русских — в малиновых пиджаках и с «голдой» (не путать с Анной) на шее. Бывают специальные «давосские люди», скачущие с конференции на конференцию со слайдовыми презентациями глобалистских докладов. Бывают «питерские человечки», решающие вопросы на Питерском экономическом форуме и прикованные к этому мероприятию, как рабы к галерам. Новая эпоха украинского кризиса, оправдавшая войну, сделавшая ее привлекательной и «понтовой», превратила «людей в трениках» в доминирующих типажей — русских людей-патриотов в растянутых портках и майке-алкоголичке, как у рабочего, который стоит с колхозницей на статуе Мухиной. Человек в трениках «воюет» за Родину у телевизионного экрана. И управляет пультом, как гашеткой.

«По ком звонит колокол?» — этот хемингуэевский вопрос не для них. Они думают, что война их не касается и не коснется. Зато они всей душой за победу как бы русского оружия над как бы «бандеровцами». Из всего Хемингуэя они знают (правда, от президента РФ) один термин — «пятая колонна».

Действия «активистов» на юго-востоке Украины люди в трениках поддерживают, согласно опросу Левада-центра, всеми своими 59 процентами (определенно поддерживают и скорее поддерживают). А участие российских добровольцев в боевых действиях нравится 61 проценту респондентов. Надо ввести российские войска в Донецк и Луганск — 31 процент.

То есть не жалко российских мальчиков, которых люди в трениках «посылают» воевать с украинскими мальчиками. Старый, так сказать, спор славян между собою решается методом пролития славянской крови. А чё? Сидя у телевизора, так легко командовать российскими войсками и посылать россиян (но не себя) на счастливую смерть за отморозков-люмпенов, считающих себя властью в степи донецкой.

За пару месяцев, правда, снизилось число респондентов, считающих, что донецко-луганские новообразования следовало бы присоединить к России: в человеке в трениках проснулся привычный калькулятор, обычно включающийся при покупке пива, и вместе с российской властью он понял, что брать на свой кошт депрессивные регионы с неуправляемой властью в лице «батек Махно», — дороговато будет. А в остальном… Что ж — повоюем, надерем уши хохлам, признаем независимость «республик», — русские же, наши братья. (Понятие славянского братства заметным образом сузилось до исключительно русских.)

Эти ментальные изменения в головах россиян — целиком на совести власти и ее Агитпропа. То есть понятно, конечно, что человек в трениках готов был воспринять и психологию осажденной крепости, и философию победоносной, «справедливой», этнической войны чисто африканского типа, превращающей так называемую Новороссию в Судан. Однако если в человеке в трениках не будить лиха, он остается не столь кровожадным. И переползая от телевизора в российских городах к телевизорам на курортах Египта, Турции, а теперь еще и Крыма (см. статью Кирилла Мартынова в разделе «Мнения и комментарии»), он мог бы лишь многозначительно рассуждать о геополитике — без таких «специй», как кровь и пот российских добровольцев и солдат.

Эта война с пивом и чипсами наперевес — тяжелейшая ментальная катастрофа последнего времени. И тем более ужасная потому, что она массовая, — если учитывать данные, полученные социологами.