Фоторепортаж Евгения ФЕЛЬДМАНА из Одессы смотрите здесь

После трагедии люди собираются на Куликовом поле каждый день. Человек 80—100 постоянно находятся перед входом в обгоревший Дом профсоюзов. Почти все с георгиевскими ленточками, но без плакатов, многие с цветами. Здесь же у входа что-то вроде временного мемориала — черный картонный плакат «Помни Хатынь» и рядом другой — «Смерть фашистам!». Возле них то и дело слышны крики и женский плач, на которые тут же откликаются репортеры, пытаясь найти кого-то из родственников погибших. Но плачущие оказываются православными активистками, в скверике у Дома Профсоюзов они обустроили вахту.

Самые активные поднимаются на ступеньки к входу в опечатанное здание, некоторые хотят высказаться перед собравшимися. В основном женщины и реже мужчины — рассказывают со ступенек о том, что делал «Правый сектор» с антимайдановцами внутри здания.

— Когда-то за свободу умирали наши деды, теперь умирают сыновья, — говорит в толпу женщина с пакетом овощей. — Так я скажу, кто виноват! Сначала Америка породила Гитлера, но мы выстояли, а теперь она растит этих выродков, проклятых правосеков. Неужели не выстоим теперь и не раздавим фашистских гнид?

— Сжигают нас заживо! — плачет рядом женщина лет 55 в платке и с иконкой Богоматери в руках. — Сожгли девочку беременную, тридцати лет от роду! Есть здесь российская пресса? Пусть расскажут всему миру, ведь наши никогда не расскажут!

— Российская пресса! — кричит женщина с овощами. — Телевидение!

Люди в толпе начинают осматриваться. Репортера с красным микрофоном Lifenews обнаруживают курящим возле колоннады Дома профсоюзов.

— Запишите, пожалуйста, что они сожгли девушку, — просит репортера женщина. — Вот ее мама.

— Как зовут вашу дочь? — спрашивает репортер и быстро достает камеру.

— Но я не знаю, — говорит женщина с иконой. — С утра тут ходил мужчина, говорил, что сожгли беременную девушку!

Репортер Lifenews, едва заметно выматерившись, тут же выходит из толпы.

— Подождите! Напишите об этом! Вы должны показывать правду! — кричит вслед женщина с овощами.

Толпа заводится и начинает обсуждать предвзятость украинских и европейских СМИ. Но разговор сам собой очень быстро возвращается к теме США. Женщина с овощами окончательно становится заводилой.

— Когда это было видано, чтобы американская черная обезьяна указывала людям, как им жить! Фашисты льют кровь наших детей, а Америка им оплачивает…

В толпе одобрительно загудели. Запротестовал только полный мужчина в бейсболке.

— Подождите, дамочка, а шо у вас опять Америка?

— А вы любите Америку?

— Не говорите комедию. Лучше скажите, почему у вас везде Америка? У нас в Одессе мало проблем без Америки?

— Это провокатор! — нашлась женщина с овощами. И полного мужчину тут же стали обступать со всех сторон люди. Кто-то закричал: «Обыщите карманы!», «Где твой американский паспорт, подонок?». Несколько молодых людей, взяв неосторожного одессита под руки, вывели его с площади. «Где тут главный? — возмущался задержанный. — Я хочу говорить с главным!»

С 6 мая главным в Одесской области стал Игорь Палица,назначенный губернатором. Вот что он сказал мне по поводу расследования трагедии 2 мая.

— Я уже владею некоторыми фактами и данными, но пусть их озвучат милиция. Вы знаете, сейчас там новое руководство.

— Прошло уже пять дней. И руководство пока не торопится обнародовать даже предварительные результаты.

— Они с завтрашнего дня будут участвовать в работе комиссии. И еще для них просто было шоком то, что трагедия 2 мая — не внешняя агрессия, а внутренняя провокация. Они были шокированы, когда услышали фамилии организаторов побоища, что называли задержанные в ходе событий 2 мая.

— Замминистра внутренних дел Украины Чеботарь настаивал на брифинге в ГУ МВД на той версии, что пророссийские «антимайдановцы» подожгли себя сами.

— Послушайте, я не могу комментировать его. Но поверьте, на тот момент он еще не владел информацией. Она меняется постоянно, обновляется. Задержанных допрашивают, опрашивают очевидцев. Я надеюсь, очень скоро мы все узнаем. Мы должны найти не стрелочников, а реальных виновников трагедии.

— Вы сказали, это не внешняя агрессия, а внутренняя. Что вы имеете в виду?

— Я не вижу здесь следов действий внешнего врага. Я вижу действия людей, которые еще недавно имели все рычаги власти… Поймите, я сейчас не могу говорить лишнего.

— Вы имеете в виду людей Януковича?

— Подождем немного. Вы все узнаете позже.

Несколько личных наблюдений сделал я, проникнув после встречи с губернатором в опечатанный Дом профсоюзов. Видно, что горели здесь только лестничные пролеты. ВСЕ кабинеты при этом остались невредимы. Почему люди не спасались там?

Некоторые кабинеты были закрыты решетками. Но не все. Особенно удивительно — выбраться из здания можно было через окна туалетов на втором этаже, выходящие во двор. Высота окна туалета в левом крыле — 3 метра, а в правом — окно и вовсе выходило на покатый козырек — по нему вниз спуститься можно, как по трапу.

Судя по следам, источник губительного пожара был внутри и вряд ли мог попасть в здание извне. Окна конференц-зала выходят прямо к входной колоннаде Дома, которую ультрас закидали коктейлями. Но зал не имеет признаков пожара вообще!

При этом даже в холле и в пролетах, обгоревших сильнее всего, — целым остался паркет. Ощущение, будто пожар здесь начался молниеносно и очень быстро закончился, вообще не распространившись по зданию.

В милиции заявляют, что следственные действия на месте еще идут и отказываются оглашать даже предварительные итоги расследования — не очень понятно, на какой вообще оно стадии. Новый шеф областной милиции Катеринчук лишь заверяет, что «милиция справляется».

Меж тем на днях появилась новая версия трагедии в Доме профсоюзов. Она выглядят так: пророссийских сторонников федерализации (или пророссов, как их сокращено называют здесь) подожгли неведомые лица, уже находящиеся в здании в момент, когда туда прибежали прятаться от ультрас люди.

Про эту версию осторожно говорили в окружении нового губернатора Палицы. Видимо, в мини-интервью он давал мне понять, что уже имеет некоторые подтверждения именно этой версии…

Перед Днем Победы из города уехали почти все, кто оказался под угрозой ареста. Остался в Одессе лишь Алексей Албу — депутат-коммунист областного Совета и один из политических лидеров Антимайдана. После назначения нового губернатора многих коллег Албу объявили в розыск, а его самого вызвали на допрос в СБУ. Евромайдановцы надеялись, что с допроса тот на свободу уже не вернется. Но вышло по-другому.

На интервью Албу пришел ко мне с марлевой повязкой на голове и перепутал столик в кафе, подсев не к тем людям. Оказалось (случайно) — что к патриотам. Депутата узнали и поприветствовали словами «Слава Украине!» и хотели даже сдернуть повязку. Но Албу успел вырваться. Встречу едва не пришлось переносить.

Албу расказывает, что получил травму в Доме профсоюзов, где на него напали боевики-неофашисты. Активисты же Евромайдана настаивают, что парламентарий выходил из здания «в чистой белой рубашке, без капли крови». Более того — «евромайдановцы» утверждают, что именно Албу призывал людей прятаться в Доме профсоюзов, после чего в здании и случился таинственный пожар. Депутат, впрочем, все обвинения отрицает.

— Как все было в СБУ?

— Меня вызвали в качестве свидетеля по статьям «умышленное убийство» и «массовые беспорядки». Я рассказывал, что видел 2 мая своими глазами, никаких документов не подписывал. То есть я, в общем-то, пообщался со следователями и рассказал все, что знаю.

— Неожиданно, что вас отпустили, если учесть что многие в бегах, а кого-то арестовали…

— Мой арест взбудоражил бы и так разъяренную общественность. Зачем им это? И не было у них доказательной базы, чтобы вешать на меня хотя бы даже кровинку. Тут нужно очень постараться, чтоб предъявить мне. А если мы живем в правовом государстве, то бояться мне нечего. Слава богу, нормально все — я вышел… Проросийские силы, конечно, несут ответственность, спровоцировав драку на Греческой. Но нужно понимать, что в город тогда, кроме прочего, приехали неофашисты в экипировке, касках, с огнестрельным оружием. Ехали они с явным намерением. А что касается, почему люди не могли спастись в Доме профсоюзов, то я не знаю. Могу судить только по фотографиям. Когда эти боевики зашли в здание, началась зачистка…

— Какие боевики?

— Неофашисты, «Правый сектор», думаю. Понимаете, у наших активистов потом обнаруживали огнестрельные ранения, у кого-то обгорели только руки и туловища, а ноги нет. Это наталкивает на мысль, что людей застреливали, а чтобы скрыть следы преступления, их чем-то обливали и жгли.

— Евромайдановцы говорят, что такую диверсию предприняли как раз пророссийские наемники. Вас самого они при этом обвиняют, что вы заводили людей в здание…

— Это наглая ложь. Людей в здание я не заводил. Наоборот, я отговаривал их идти в здание. И зная немного расположение коридоров, я пытался их вывести оттуда. Это все, что я мог. В результате я вывел группу где-то из 15 человек. Кто-то выпрыгивал из окон, а их потом забивали палками. Так погиб мой товарищ, депутат облсовета Андрей Марков, его добили на земле. Думаю, мотивом у ультраправых была просто звериная ненависть, но самое главное, что Марков стал свидетелем зверств, которые творились в здании.

— Если он был свидетелем, почему его не убили тогда на месте, в самом здании?

— Я не знаю, это вообще только наша догадка.

— Вы уверены, что его добивали, когда он выпрыгнул?

— Они всех добивали, вы что!

— Как вы сейчас оцениваете обстановку в городе?

— Тревожно. Правые опасаются, что им будет возмездие. На наших глазах реализуется тезис, что зло порождает зло. Если бы не приехали фанаты из Харькова, не было бы реакции пророссийской дружины. Не было бы реакции дружины, не было бы побоища на Куликовом поле. Знаете, чтобы успокоить город, надо вывести отсюда ультраправых боевиков, которые съехались отовсюду. Надо нам баланс (восстановить. — П. К.). Потому что сейчас мы наблюдаем полнейшую однобокость — арестовывают только антимайдановских активистов, милиция не хочет расследовать преступные действия правых, а одесситы боятся ходить по улицам.

— Какие цели у вашего антимайдановского движения в Одессе? Хотели бы, как на Донбассе, — в Россию?

— Нет такой цели. Мы выступаем против капитализма и фашизма, нам неприемлема их власть. Но мы ни в коем случае не выступаем за интеграцию в Россию. Да, мы видим как один из выходов — увеличение полномочий местных громад, федерализацию без выхода из состава Украины. Хотя при этом нас называют сепаратистами, но это же смешно. Мы, напротив, настоящие патриоты.

— Но на ваших акциях люди поднимают флаги России…

— Ну, на наших акциях бывают и те люди, которые видят решение проблемы под несколько другим углом. Мы же не можем запрещать и указывать что-то сочувствующим. Кто-то там поднимает и флаги Украины, кто-то флаги Советского Союза, это не значит, что мы все идем под этими флагами.

Несмотря на уговоры властей, «антимайдановцам» удалось собрать в День Победы около двухсот активистов. Единомышленникам Албу предложил выйти 9 Мая к Вечному огню и затем маршем отправиться к Дому профсоюзов. Но накануне мэрия попросила горожан не выходить без надобности в город, а самих ветеранов обещали поздравить адресно. В итоге в Одессе не открылось большинство магазинов и кафе, ювелирные магазины закрыли окна металлическими ставнями, автосалоны убрали машины с витрин. А к Дому профсоюзов активисты шли по молчаливым пустынным улицами и распевали «Вставай, страна огромная!».

Возглавлял колонну мужчина лет семидесяти в кителе с погонами генерал-лейтенанта. Рядом с ним шли еще семь пожилых в военной форме. Генерал-лейтенант представился мне Георгием Петровичем Романовым, почетным гражданином Одессы и ветераном битвы за Берлин.

— Да здравствуют ветераны! С великой Победой! — кричали в колоне.

Пожилые мужчины в орденах бодро шагали вдоль трамвайных путей по Канатной улице. Самые молодые — кому на вид под шестьдесят — шли с поднятыми красными знаменами. Окружали пенсионеров женщины средних лет и парни в спортивных трико. Редкие автомобилисты сигналили колонне. Кто-то из прохожих вклинивался в ряды, чтобы вручить людям в военной форме цветы.

— Да-а, — говорил единомышленникам Георгий Петрович. — В 45-м у нас был настоящий праздник, настоящая победа, а сейчас во что превратили?

— Да здравствуют ветераны! Мы победили!

Наконец, колонна зашла на Куликово поле. До Дома профсоюза, где как обычно уже митинговали люди, оставалось около полусотни метров. «Ветераны идут!» — закричали в колонне обитателям площади. «Приветствуем ветеранов!». На какой-то миг на площади воцарилось молчание, затем кто-то закричал оттуда «Ура-а!». Через секунду все Куликово поле аплодировало «ветеранской колонне». Пожилые мужчины в орденах распрямляли плечи, кто-то пытался даже на последних метрах чеканить шаг. Далее к картонному мемориалу возлагали цветы. После чего «ветеранская колонна» окончательно слилась с «куликовскими».

Одесса — Донецк