Днем в субботу вялотекущий мятеж на юго-востоке Украины, кажется, пошел по крымскому сценарию. Сразу в нескольких городах Донецкой области — Краматорске, Славянске и Красном Лимане — появились вооруженные люди в военной форме без опознавательных знаков и выставили на подъездах к ним блокпосты. Министр внутренних дел Арсен Аваков сообщил в своем «Фейсбуке» о перестрелке между милиционерами и боевиками в Краматорске, в то же время, по его данным, атака боевиков была отбита в Красном Лимане, в Славянске же захвачены райотделы МВД и СБУ. В самом Донецке днем в субботу сепаратисты заняли областной главк МВД. В то время как подразделения «Альфа» отказались участвовать в штурме захваченных сепаратистами зданий, Александр Турчинов созвал срочное заседание Совета нацбезопасности по ситуации в Донецкой области. При этом в самой близкой к российской границе Луганской области все спокойно — де-факто она уже под контролем пророссийских сил.

# Луганск. Еще один «последний бой»

О луганском протесте до последнего известно было совсем немного. Самая «русская» из областей Украины, не считая Крыма, Луганщина прогремела на весь мир в начале недели — пророссийский митинг в центре города закончился захватом офиса СБУ. Из немногочисленных сообщений оказывалось, что протестующие захватили склад с оружием, шестьдесят пленников и потребовали от Киева провести референдум о самоопределении области.

Киев назвал восставших «террористами» и пригрозил, что готов к штурму здания с применением огнестрельного оружия. На YouTube появилось даже видео с прибытием экипированных бойцов «Альфы» из столицы на пяти автобусах. Замелькали в Сети и снимки из космоса, где по ту сторону границы замерли российские войска. Предчувствие драматического финала, казалось, опустошит город. Или по крайней мере его центр, территорию вокруг СБУ. Но чем напряженнее становилось в воздухе, тем больше народа стекалось к главку госбезопасности. В день, когда из Киева приехали автобусы с «Альфой», пророссийские активисты соорудили у конторы мини-сцену, приглашали выступать желающих, кормили и поили, наконец, все танцевали под Газманова и Льва Лещенко. Один из заводил кричал в микрофон: «Не дадим в обиду наших защитников, взявшихся за оружие! Как говорится, отступать нам некуда, позади у нас… — на этом месте оратор запнулся. — Позади, значит, как говорится, конец! Дадим же последний бой фашистам!»

Что было на уме у оратора, так и осталось загадкой. Но люди — днем их здесь бывает около трех сотен — обрадовались, услышав предложение дать еще один последний бой, когда некуда отступать. Кто-то кивал, лица были серьезны. Многие в этот момент даже прекратили танцевать и есть бутерброды, отставили пластиковые стаканчики. «Самый последний бой!» — повторил заводила. «Ура! — громко закричал, стоящий у сцены дед лет 65-ти в рабочей фуфайке и каске шахтера. — Ура! За Путина и Сталина!»

«За Россию и Путина! — быстро поправил заводила. — Ура, дорогие друзья!»

Трое совсем неравнодушных мужичков лет за сорок подошли к самому входу в забаррикадированное здание СБУ и потребовали выдать им оружие или хотя бы бронежилеты. «Нам нужны стволы! Защищать вас от фашистов!» — орал в дверь один из подвыпивших. Двое его товарищей одобрительно кивали чуть поодаль.

— Виталик, убери этого идиота, — скомандовал из-за двери СБУ чей-то голос.

— В смысле — как убрать? — уточнил Виталик.

— Да просто уведи его отсюда! — устало выматерился голос командира.

— Я хочу помочь! — орал мужичок.

— Мужик, иди на, …, отсюда, — негромко сказал появившийся из-за двери Виталик, высокий парень в маске и с автоматом Калашникова за плечом. — Давай-давай.

Не дожидаясь, парень заломил пьянице руки и повел куда-то в глубь митингующей толпы. Согнутый пополам мужичок вдруг заплакал.

— Да за что же! Мне только ствол! Я помочь! Я без работы полгода! Я всех этих, …, порешу! Семья как нищие!

Люди приходили на митинг и уходили. Кто-то подвозил на машине продукты и палатки. С неба валил мокрый снег, сквер, где разбит лагерь митингующих за отсоединение от Украины, превратился в грязевое месиво. Ноги у многих были в грязи уже по колено.

— Каждый может высказаться свободно, есть ли желающие подойти к микрофону? — приглашали ведущие.

— Шахты закрываются, мужики наши спиваются без работы, бабы лазиют в копанки, а эти воры хотят вообще угробить нас своей Европой! — срываясь, заговорила в микрофон полная женщина лет 50-ти. — Они фашисты, а мы им нужны как рабы! Как быдло, понимаете! Юля же так нас и назвала — вы, говорит, не похожи на жителей Донбасса, вы быдло!

— Ясно. Что вы предлагаете? — торопил ведущий недовольную.

— Стабильность нам нужна, — собралась с духом женщина. — Чтоб жить по-людски! А кто нам обеспечит? Вот я и за федерализацию к России.

— Правильно! — зашумел митинг. — Рос-си-я!

— Подождите! А шо нам Россия? — выкрикнул из толпы молодой мужчина лет тридцати. — Видали мы Россию, 20 километров всего, все то же самое, то же ворье! Или вы шо, думаете, там медом намазано?

— Хотя бы защитят! — взмолилась полная женщина.

Между тем вечером в пятницу пришла новость, которая могла бы успокоить луганских демонстрантов. Премьер Украины Арсений Яценюк, нагрянув в Донецк, объявил, что власти слышат юго-восток и готовы к «реформам госустройства в рамках децентрализации». Например, Яценюк пообещал предоставить местным властям значительную финансовую и налоговую самостоятельность, право организовывать региональные референдумы, а также «окончательно закрепить» русский язык в качестве второго официального. Казалось бы, Арсений Яценюк предложил, по сути, именно те вещи, которых так жаждали демонстранты юго-восточных майданов. Но, например, луганские активисты отказались радоваться — по сути — успеху и возмутились несоблюдением формы.

— Не решен главный вопрос, — негодовала с крыльца СБУ координатор митинга. — Мы требовали и требуем федерализации, а нам подсовывают какую-то децентрализацию. Не пойдет!

# Центральный арсенал

А вскоре свою позицию решили обозначить и активисты, забаррикадировавшиеся в самом СБУ, и пригласили журналистов внутрь. Виталик с автоматом, не моргая, по полминуты вглядывался в лицо каждого репортера, сравнивая с фото на пресс-карте. Было похоже, что мы прибыли на КПП перед границей нового государства, а Виталик — просто добропорядочный пограничник. «Пожалуйста, проходите», — говорил он, закончив с досмотром, и мы оказывались в коридоре, заваленном офисной мебелью. На полу, переплетаясь, валялись пожарные шланги, кругом разбросаны бумаги, а через каждые десять метров стоял на посту вооруженный боец. Постами и одновременно огневыми точками для бойцов были сдвинутые сейфы в человеческий рост. Многие были незаперты, и внутри виднелись бумаги.

…Люди из команды назначенного недавно губернатора Михаила Болотского жаловались мне, что областные силовики с начала восстания устранились от наведения порядка в городе. И уточнили, что никакого захвата СБУ не было. «СБУ просто сдала мятежникам здание, причем это не просто офис с оружейной комнатой, это центральный арсенал области, — рассказывал мне высокопоставленный чиновник обладминистрации. — Там не просто автоматы и пулеметы. Там мины, гранатометы, взрывчатка в таком количестве, что можно вооружить тысячу бойцов. Чтобы попасть к арсеналу, надо неделю резать автогенами металлические двери. А взять склад за день без помощи самих эсбэушников невозможно… Местные элиты затаились и ждут решения Москвы, милиция и безпека (имеется в виду СБУ. — П. К.) абсолютно деморализованы. У многих офицеров на руках паспорта России, масса людей работают на две стороны, причем главный их заработок — это крышевание контрабанды. России даже не надо было засылать сюда агентов — свои же украинские службисты справятся прекрасно сами».

При этом «захват СБУ», как уверены в окружении Болотского, проводили люди из России под прикрытием местных ветеранов-афганцев. «Специальные бойцы вошли в здание вместе с афганцами. Вооружили их, расставили, как надо, по точкам, то есть сделали все для картинки, и спокойно вышли из здания. Потом в новостях проскочило, будто бы мятежники выпустили заложников, — говорит источник. — Но никаких заложников не было, а если и были, то никто бы не узнал, потому что милиция не опрашивала, не следила (милиция Луганска действительно заявила, что не располагает информацией о каких бы то ни было заложниках. — П. К.). Весь город во власти этих вооруженных и невооруженных гастролеров, оружие разобрано, а захваченную СБУ просто используют для телекартинки и пресс-конференций».

# Вопрос уважения

…По зданию СБУ нас вел пресс-секретарь штаба мятежников Василий Никитин, бородатый человек в камуфляже. Окна были заставлены картинами, дорогой паркетный пол запачкан грязью, лица автоматчиков закрыты масками с прорезями для глаз.

— Сами видите, мы обычные люди, — говорил Никитин. — Я, например, временно безработный.

— А другие? — спрашиваем.

— А кто тут вам еще нужен? Мы почти все ветераны боевых действий, предприниматели… Понимаете, люди просто устали от такой жизни! От нищеты, коррупции, от унижений. Этот Янукович!..

— Но почему в том, что делал Янукович, вы обвиняете новую власть и всю остальную Украину?

— Пусть нас, наконец, уважают! — вырвалось у пресс-секретаря.

Навстречу нам по коридору прошел человек в форме подполковника милиции вместе со штатским. В некоторых кабинетах сидели за компьютерами люди, откуда-то буднично скрипел радиоприемник.

— Вот Парубий (глава Совета нацбезопасности Украины. — П. К.) приехал в город на переговоры к нам, это хорошо, — говорил Никитин. — Ребята наши только что от него вернулись.

— Не опасаетесь, что их могли арестовать в городе?

— Да ладно! — удивился Никитин. — Город за нас. Это я Парубию не советовал бы тут афишироваться, знаете.

В президиум актового зала СБУ поднялись пятеро мужчин в военной форме. В руках одного из них была сложенная в несколько раз бумажка. Развернув ее, ветеран в больших очках забубнил:

— Требуем принять закон об амнистии «Беркута», а также для участников захвата админзданий в восточных областях, а также закрепить статус русского языка, в течение трех дней принять закон о статусе «Армии юго-востока» как воинском подразделении и обеспечить право на местные референдумы.

— Яценюк почти со всем уже согласился. Ваши дальнейшие действия? — закричали репортеры.

Слово взял ветеран, сидевший по соседству:

— Меня зовут Алексей Карякин, как член штаба Армии юго-востока скажу, что это одна из наших маленьких побед. Нас, наконец, услышали. Теперь мы хотим сделать по референдуму федеративный строй Украины. И уходить отсюда мы не собираемся.

— Так вы хотите добиться федерализации всей Украины или автономии непосредственно для Луганской области? — спросил я.

Задумавшись, Карякин на несколько секунд погрузился в бумажку.

— Ну то есть как всей?.. Мы же вам сейчас зачитывали!

— Так всей Украины или Луганщины?

— Мы не сепаратисты! — сказал из президиума ветеран в очках. — Но мы хотим достойной жизни…

— Подожди-подожди, — перебил Карякин. — Давай еще раз зачитаем, где там это было-то, вот: «В течение трех дней принять закон о местных референдумах в Украине». Да? То есть хотим местных, местных в Украине. Да.

— Вы хотите в состав в России?

— Да поверьте, это не мы хотим, — не выдержал Карякин. — Это не мы собрались и думаем, как бы нам тут сделать, понимаете? То есть, конечно, мы! Но мы только хотим, чтобы власть услышала глас народа, а люди все решат.

Перед зданием СБУ люди, надо сказать, готовы были решать уже сейчас и меньше чем на федерализацию, чем бы она ни была, не соглашались. Впрочем, тут и там возникали несогласные и просто неуверенные из числа вновь прибывших на митинг. Сначала переубедить их пытались пророссийские активисты. Хотя особо упрямых объявляли провокаторами и изгоняли.

— Я русский хохол, официантом в Киеве работал и не пойду воевать с пацанами на западе, они мне такие же братья, как россияне! — спорил парень лет 22 с худощавым ровесником в майке «Русский блок».

— А звать тебя как, братюля! — спросил его активист «Русского блока». — Меня Санчо!

— Андрей Рублев я.

— Значит, наш русский братюля! Тока че ты им прислуживаешь? Ты официант, а не терпила, але! У нас в Таганроге фашистов ломают, запомни!

— А ты из Таганрога?

— Ну ты тугой совсем, Дрон! Земляк на…, — обрадовался Санчо. — Мобилы дешевые у вас, в Таганроге такие по двойному ценнику толкнуть реально…

# Донецк. Достояние республики

Если в Луганске центральная власть утратила почти весь контроль, а пророссийские силы в любой момент готовы объявить новый статус-кво, в более отдаленном от границы Донецке нелегко приходится, наоборот, сепаратистам.

В отличие от луганских, даже пророссийские элиты Донецка, и главным образом Ринат Ахметов, высказались за единство страны, превратив задумку с «Донецкой народной республикой» в комедию. Последние дни, например, на 11-м этаже захваченного сепаратистами облсовета шло формирование регулярной армии.

Председатель Верховного совета ДНР, известный ранее как партнер (или — координатор) программы «МММ» Денис Пушинин, представлял публике командующего.

— Это Игорь Хакимзянов, военный человек, профессионал, грамотный руководитель, — докладывал Пушинин. — Назначен голосованием депутатов нашего совета.

— Спасибо, — командующий откашлялся. Это был человек лет пятидесяти в форме военного, с уставшим лицом и пачкой каких-то бумаг. — Я буду исполнять функции главнокомандующего области…

— Народной республики, — поправил Пушинин.

— Извините, да, и значит, приглашаю всех добровольцев в наши ряды. Хотя желающих и так очень много, все хотят служить.

— А деньги когда у нас будут, чтоб финансировать все? — спрашивали активисты.

— Пока казна республики формируется из пожертвований. Люди приносят продукты, лекарства, но, конечно, скоро у нас будет полноценный бюджет. Но вы видите, как нас прессуют…

Что и говорить, существование Донецкой республики вообще оказывается под постоянной угрозой. В начале недели МЧС частично отрубило здание от электричества. Из-за отсутствия техперсонала и обилия ходоков на первом этаже моментально засорились унитазы. И бегать депутатам, министрам и гостям республики теперь приходилось на другие этажи. А в четверг власти области и вовсе потребовали освободить здание — взамен, правда, обещали предоставить другое, по соседству. Вопрос горячо обсуждался «депутатами-делегатами» за закрытыми дверями — без прессы. Впрочем, даже через стену было слышно, что республика в этом вопросе раскололась пополам. В какой-то момент двери зала распахнулись, и в холл, где ожидали журналисты, в схватке выкатились несколько мужчин. «Я тебе щас покажу переезд!» — кричал депутат постарше. «Уберите агрессора!» — отмахивался депутат помладше. Оппонентов быстро разняли, и начался разговор.

— Мы тут забронзовели за неделю, в этих хоромах, ближе к людям надо быть, коллега! — настаивал младший депутат. — Ты сидишь тут на жопе, комитеты формируешь, а надо с людьми работать, они там в полном неведении…

— Так-так, погодь, бр-р! — замахал руками старший. — Пойми ты, если уйдем, нас сразу раздавят! Здание — это все, что у нас пока есть. Сдавать нельзя!

— Возьмем новое! Три раза брали, и еще возьмем.

— Люди устали уже! А мы как слабаки! До конца надо стоять. Или ты не согласен? Или тебе Тарута заплатил? (Губернатор области. — П. К.)

— Мразь! — обиделся депутат помладше и бросился на старшего, но был пойман коллегами. Клубок депутатов-делегатов покатился обратно в зал для совещаний.

Луганск — Донецк