Фото: Евгений Фельдман — «Новая»

По территории ВВЦ снуют оранжевые экскаваторы, уборщики, самосвалы. Пахнет свежим асфальтом, с хрустом рушатся под давлением ковша временные строения. У фонтана «Дружба народов» рабочие вешают непослушный на ветру баннер: «Ведутся масштабные работы по благоустройству. Уже в мае здесь будет чисто, красиво и удобно. Просим прощения за доставленные неудобства».

С последних дней марта на ВВЦ началось базовое благоустройство под руководством новых хозяев — департамента культуры Москвы. Под началом Сергея Капкова, главы департамента и главного в Москве по паркам, «причесать» территорию успеют к началу сезона.

Уже исчезли все рекламные баннеры. Уже освободили от ярмарки «Меха на ВДНХ» павильон «Вычислительная техника»: внутри пусто и гулко, стали заметны кружевные украшения стен и лепнина на капителях колонн. «Когда у нас есть такое богатство, надо его использовать соответственно, а не устраивать оптово-розничную ярмарку», — комментирует первые изменения Александр Кибовский, руководитель Москомнаследия.

ВВЦ передали Москве только в январе — до этого выставка находилась в федеральном ведении. С 90-х годов некоторые павильоны стоят закрытыми и разрушаются, в других утвердились торговые точки а-ля Черкизовский рынок. В 2011 году была принята новая концепция развития ВДНХ, угрожавшая историческому ансамблю выставки: там собирались построить 492 тысячи кв.м коммерческой недвижимости. На охраняемой территории строить вообще запрещено — кроме как восстанавливать уже существовавшие и исчезнувшие постройки. Тем не менее за маленьким павильоном «Нефть» вырос шестиэтажный океанариум, убивая исторический вид целой зоны, в том числе Мичуринского сада. Что теперь будет с недостроенным зданием? «Я не знаю», — честно отвечает Кибовский и объясняет, что только предстоит разбираться с собственниками и изучать их документы и проверять законность построек.

Фото: Евгений Фельдман — «Новая»

«Все эти разговоры про «регенерацию среды» величиной с башню у Павелецкого вокзала — мы их прекратили», — продолжает глава Москомнаследия. Теперь памятники архитектуры чиновники обещают сохранять и реставрировать. Как объяснил Сергей Капков, ВВЦ (которому вернут название ВДНХ) обещает снова стать выставочным комплексом, где будут демонстрироваться достижения страны — уже новой.

До полного перерождения ВДНХ, по оценкам Капкова, примерно 7 лет — и 60 миллиардов рублей. Никаких конкретных решений глава департамента не озвучил — только разработка концепции займет год. Открытого конкурса, за который ратуют Капков с главным архитектором столицы Сергеем Кузнецовым, в этот раз, возможно, не будет. «Одно дело — пустырь, на котором хотят устроить парк, а другое — такой вот центр силы, историческая территория. Может быть, лучше взять одного-единственного консультанта», — пояснил Капков.

А вчера у ВВЦ поменялся гендиректор: им стал Владимир Погребенко, который ранее был главой департамента городского имущества. Капков представил его как специалиста по «распутыванию территорий», где много собственников с запутанными отношениями.

Прямая речь

Анна ДОБРОВИЦКАЯ, историк архитектуры, член секции по наследию советской эпохи Научно-методического совета Минкульта:

— У меня происходящее вызывает осторожный оптимизм. Уменьшится коммерческая стройка на территории выставки. Это правильно, город может сделать больше. Но сама по себе передача территории городу не гарантирует, что будет проведена реставрация и сохранены ценные постройки. Сохранять собираются объекты культурного наследия. Но официально признанных объектов меньше половины из зданий на ВВЦ, которые заслуживают такого статуса: мы выделили еще 70 строений. По ним надо проводить экспертизу, для этого нужен заказчик. Если город на это пойдет, будет хорошо.

Заколдованная страна с двумя названиями

За спиной знаменитых мухинских Рабочего и Колхозницы время остановилось: прошлое ушло, а будущее пока не наступило

«Пойдем покупать цветы», — каждый раз по весне говорила мама. Имелись в виду не срезанные букеты, а разнообразные сцендапсусы, тенелюбивые фиалки и придирчивые папоротники — они захватили все подоконники в квартире. Папа ворчал, что за ними ухода нужно столько же, сколько за парочкой собак, но те хоть на свое имя откликаются.

Покупать цветы мы непременно шли на ВВЦ — близко к дому и торгуют всем. Мы вообще ходили туда за покупками: мед, китайские бусы, массажеры для ног — нужно было лишь знать, в каком павильоне искать.

«Превратили гордость страны в балаган», — ругался дедушка-ветеран. Дедушку можно было понять. За стеклом книжного шкафа я любила разглядывать сделанные им черно-белые снимки. На них мама, десятилетняя, в платьице и с косой до пояса стоит на фоне тех самых павильонов, материализованной народной гордости, где теперь и продают мед, китайские бусы и массажеры для ног. Но я в свои 6 лет дедушку не понимала: на ВДНХ ведь аттракционы, а что на свете может быть лучше аттракционов?

Впрочем, ракета, пожалуй, была еще лучше. Один ее вид заставлял меня карабкаться по удерживающей ракету металлоконструкции как можно выше, к дюзам — в девяностых под ракету еще пускали свободно, не опасаясь, что ее кусок отвалится людям на головы.

В павильоне «Космос», что за ракетой, мы и покупали цветы или саженцы на дачу. Огромный портрет на стене был занавешен тряпкой, но я догадывалась, что там — он, Гагарин. И смутно понимала, зачем его закрыли тканью: вряд ли бы он обрадовался, увидев, как все обернулось. Впрочем, впоследствии Гагарина открыли, и теперь он смотрит на ряды ларьков с луковицами тюльпанов.

ВДНХ задумывалась как страна в миниатюре. Для нас, местных школьников, это и была страна — но не та, с овцеводством и союзной республикой Беларусь, а другая, полусказочная. На севере страна граничит с Ботаническим садом — хоть граница обнесена забором, но всем известно расположение дырок, в которые гуляющие массово пролезают вместе с велосипедами. В стране есть целых два пруда, а также яблоневый сад — Мичуринский, за павильоном «Нефть». В стране, кроме огромного быка из металла, есть настоящие лошади — конюшни на территории действуют. Есть таинственный замок — особняк миллионера Якова Якубова (о нем и его самострое «Новая» писала в 2007 году). Есть не менее таинственное подземелье — бомбоубежище в подвале Центрального павильона «Дружбы народов». Только просто так туда не попадешь — на двери замок, ключи у МЧС, над дверью — номер телефона, куда надо звонить в случае ядерной опасности (если успеешь).

Мы, школьники, гоняли на велосипедах по развалинам империи год за годом. Мы росли, но вокруг ничего не менялось — разве что ветшали павильоны, крошились гипсовые скульптуры стахановцев, собаководов и лошадей, их заменяли пластиковые динозавры в натуральную величину.

Прошлое ушло, а будущее так и не наступило. Через лопасть локатора на ступеньках павильона «Радиотехника» проросли ветки дерева. Золотой колос — украшение фонтана, переставшего работать еще в 90-е, — давно не золотой, а облезлый, несуразно вздымается из середины пруда, а горожане огибают его, катаясь на лодках. Почти перестали цвести старые яблони. Ракета из вестника прогресса стала музейным экспонатом. Прошлым летом прямо у ее подножия прошел рок-фестиваль с российскими и мировыми звездами, и непонятно, что было более неуместно и удивительно: кощунственный панк-рок в советском антураже или советские строения в окружении веселых молодых ребят, прыгающих под музыку у сцены.

Это внезапное наступление современности на ВВЦ смотрелось так дико, потому что время за ее воротами остановилось. А если сюда проникали приметы нового времени, то и они замирали на заколдованных просторах ВДНХ. В законсервированный кусочек советской страны пришли девяностые — и осели в первозданном виде на годы. В Центральном павильоне «Дружбы народов» чинят обувь, делают фото ауры, предлагают купить матрешек и посмотреть «выставку динозавров» на пяти квадратных метрах. Причудливый павильон «Табак» в глубине парка выкупили в частную собственность и отремонтировали: это одно из самых нарядных зданий на территории. Теперь там собираются члены Общества курильщиков — курят сигары и пьют ром. В остальной Москве расцвели суши-бары, хипстерские кафе — а здесь прекрасно себя чувствуют диковатые шашлычные и тиры с мягкими игрушками в традициях набережной Анапы.

Только прошлым летом на ВВЦ появились шатры и деревянные террасы сетевых кафе. Сначала новую площадку начали осваивать они, а в марте до ВВЦ добрались мэр Собянин и глава департамента культуры Капков, с чьей легкой руки преобразились Парк Горького и Сокольники. Парк проинспектировали, стихийную торговлю раскритиковали и обещали масштабную реконструкцию, но во что именно превратят ВВЦ, пока не ясно — концепцию еще не разработали. Зато известно, что теперь оно снова будет называться ВДНХ. Это честнее — «Всероссийским выставочным центром» парк так и не стал, если не считать выставок меха и кошек.

В любом случае, с диким очарованием заброшенного уголка придется прощаться. Главное, чтобы ВДНХ наконец продвинулась в будущее, а не возвратилась в помпезное и показное прошлое.