— Руководство МГИМО так прокомментировало ваше увольнение: вуз мидовский, готовит специалистов, которые реализуют государственную политику в международных делах. Дипломаты — проводники линии государства. Если внешнеполитическое решение государства претит сотрудникам, они могут уволиться.

— На моей памяти государственная политика в области иностранных дел кардинально менялась десятки раз. Одна была, когда я окончил МГИМО, в 1973 году при Брежневе. Другая — когда ввели войска в Афганистан. Третья — при Горбачеве, четвертая — при Козыреве и Ельцине и так далее.

Чему я тогда учу студентов? Быть лакеями власти. То есть они должны всегда оправдывать то, что делает власть. То есть практически я не должен их учить какому-то положительному ценностному отношению к жизни, в том числе и к международным отношениям, к политике.

Моя задача, слава богу, и в этом принцип университетской свободы, — воспитывать в людях абсолютный нравственный критерий правды, истины, справедливости. Показывать, как они применимы к международным отношениям. Конечно, студенты, которые будут работать в Министерстве иностранных дел или другом государственном учреждении, будут обязаны проводить линию государства, линию власти. Но только пока они чиновники. А как люди они должны понимать правду, осознавать, когда могут и не могут работать на власть.

Я не являюсь, как и любой наш преподаватель, чиновником. Профессора, преподаватели — нанятые по контракту люди свободных профессий. У меня трехлетний контракт, и я преподаю определенные дисциплины. В остальном я просто свободный гражданин, который имеет право высказывать свое мнение по всем вопросам. Тем более я высказываю его не на лекциях, чего действительно делать нельзя, а в газете, которая издается в нашей стране. Поэтому думать, что вся профессура МИДа будет во всех газетах оправдывать то, что делает министр Лавров, а когда сменится курс, будет так же в один голос оправдывать новый курс, — это глупо.

— На ваш взгляд, МГИМО самостоятельно принял решение о вашем увольнении или это была « рекомендация»?

— Я почти уверен, что это была не просто рекомендация — у нас таких рекомендаций уже давно никто не дает, — это был приказ, или, как называли это в советское время, — «позвоночное» право: чтобы профессора Зубова не было в университете. Мне говорили, что ректору очень не хотелось меня увольнять. А зачем? Я сколько лет работал, высказывал те же самые взгляды, и все было нормально. Мои взгляды не изменились. Но изменилось, к сожалению, отношение власти к инакомыслию. Отсюда и увольнение.

— Коллеги поддержали вас?

— По-разному. Я ни от кого не услышал осуждения.

А многие коллеги, заведующие кафедрами, звонили, писали и лично высказывали слова поддержки.

# Читайте также. 28 марта. Декан факультета международной журналистики МГИМО — студентам: «Если человек не согласен с позицией ведомства, в котором работает, ему нужно «снять мундир» этого ведомства, а потом уже высказывать свое несогласие» =>

— Если бы у вас была возможность переиграть ситуацию, вы бы не стали отказываться от решения выступить с заявлениями в прессе о ситуации вокруг Украины?

— Я считаю это своим долгом. Я же гражданин России. Я вижу, что сейчас, на мой взгляд, совершаются действия, которые ведут к трагическим последствиям для страны, для ее народа, может быть, даже для целостности государства. Поэтому мой долг — высказать свое мнение, объяснить людям мою позицию. Моя статья, опубликованная в «Ведомостях» 1 марта, из-за которой, собственно, все и началось, — была обращена не к власти, а к народу. Я людям пытался объяснить, что нельзя поддерживать передел границ, аннексию территорий, даже если это связано с объединением русского народа, потому что это приведет к самым печальным последствиям в ближайшем будущем. И в качестве примера я приводил Германию, в которой в нацистский период было то же самое. Почти все с восторгом приветствовали присоединение других германоязычных земель к Рейху, а в итоге это завершилось катастрофой.

— Как вы оцениваете возможность повторения «крымского сценария» с Приднестровьем?

— И «крымский сценарий» мне казался совершенно невозможным, потому что после 1945 года в Европе никто границ не менял, никто ни у кого куска территории не захватывал. Мы могли бы ссылаться на Косово, но в той ситуации решался вопрос о создании независимого государства, чтобы исключить притеснение албанцев сербами. Сейчас Косово — независимое государство. Ни Америка, ни Англия, ни Италия его к себе не присоединили.

Согласно резолюции ООН 2625 от 1970 года, право нации на самоопределение есть тогда, когда есть реальная угроза существованию народа на территории государства. А у нас в Крыму ничего подобного не было. Поэтому «крымский сценарий» я считал невозможным.

— Россию уже исключили из G 8, кроме того, был поднят вопрос об исключении ее из ВТО. Впрочем, некоторые эксперты считают, что последнее пойдет только на пользу… Согласны ли вы с этим?

— Изоляция России от мирового сообщества трагична. А при нашем слабом народном хозяйстве, разрушенном в советское время и доразрушенном за 25 лет после советского существования, — это трагедия в кубе. При такой самоизоляции мы скатимся в Северную Корею. Вы хотите жить в Северной Корее?!

— В России в последнее время усиливается цензурная политика в сфере СМИ — «дело «Росбалта», увольнение главного редактора Lenta . ru , кампания против телеканала «Дождь». Этот список можно продолжить…

— Чем менее аргументированы действия, тем больше необходима цензура. Если можно разумно обществу объяснить действия власти, тогда никакой цензуры не надо, но если та или иная группа хочет сохранить в своих руках власть, то она прибегает к цензуре. Вот в советское время власть была абсолютно человеконенавистнической — десятки миллионов людей были заморены голодом, расстреляны, умирали в лагерях или просто от нищеты. Поэтому нужна была абсолютная цензура, которая убеждала, что «мы будем петь и смеяться как дети». Мы идем к этому же, что очень печально. В том числе и цензура погубила Советский Союз, и с Россией произойдет то же самое, если настоящие тенденции будут продолжаться.

— Можно ли сравнить советскую риторику с нынешней?

— Между ними очень большая разница. Что писали в «Правде»? «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» То есть риторика была в том, что Советский Союз несет свободу трудящимся всего мира, что он за рабочих и против капитала. Никакой такой риторики сейчас нет и в помине. Зато капитала полно. То есть тогда не было капиталистов, частного бизнеса, миллиардеров и миллионеров. Сейчас их в России больше, чем во многих странах мира. Тогда была риторика, что мы строим атеистическое государство, в котором в научной идеологии марксизм-ленинизм заменят дурман религии. Сейчас наоборот, полный союз с традиционными религиями — православием, исламом, иудаизмом. Тогда говорили: всё для человека, всё во благо человека. Сейчас говорят, что главное — государство, человек — лишь средство для того, чтобы было сильное государство. Тогда мы говорили об интернационализме, сейчас — о национализме: о русских, о собирании земель, о национальных задачах русского народа, о культурных особенностях России. Если вы возьмете книгу расстрелянного Сталиным Николая Устрялова «Итальянский фашизм», изданную в 1928 году, вы прочтете то, что я сейчас говорю, вплоть до фразеологических оборотов.

Антонида ПАШИНИНА