REUTERS
Выиграв свою первую золотую олимпийскую медаль в последней гонке в Солт-Лейк-Сити в 2002 году, Ольга Пылёва рассмеялась и показала язык в камеру. Вот вам, кто не верил! Вот тебе, невезуха предыдущих дней, липкий снег, ветер не в ту сторону и красноволосая немка Кати Вильгельм по прозвищу Рыжая Бестия, на целую голову выше маленькой Ольги!
За маленьких почему-то болеешь с особенной силой. Им, маленьким, так тяжело в борьбе с верзилами и громилами! Большой делает шаг, маленькому нужно сделать два, у большого загребущие руки и огромные ноги, а маленький может надеяться только на свое мастерство и еще на характер. Вот характер у маленькой, серьезной Ольги кремень и огонь: «Всех разорву и порву!» Это ее слова, так она однажды сказала.
Многое в нашей жизни начиналось на кухнях, и биатлон Ольги Пылёвой в том числе. Она была тогда молодая мама и лыжница, у которой после родов перестали расти результаты. Всё, тупик. Это была кухня ее подруги, биатлонистки и тоже Ольги, и там однажды вечером ее убеждали взять винтовку и стать чемпионкой. Эта девочка из далекого сибирского Бородина, до которого ни один француз не дойдет, на меньшее никогда не была согласна. Другие шли к своей золотой олимпийской медали десятилетия, а ей хватило трех лет. Но дело не только в медали, дело в умилении и любви, которые она вызывала у всех, кто видел, как эта женщина с фигуркой подростка ни сантиметра не уступала на лыжне союзу вооруженных немецких женщин и, отдав все силы, падала лицом в снег на финишной черте.
В манере ее двух олимпийских побед было что-то очень знакомое, узнаваемое, типичное, русское. В Солт-Лейк-Сити в 2002 году она была готова так хорошо, что золотая медаль в первой же гонке казалось ей чем-то само собой разумеющимся; но золота не было ни в первой гонке, ни во второй. Только в третьей, уже пережив отчаяние, уже прокрутив в голове каждый свой шаг и выстрел в поиске ошибок, уже перешагнув сковывающее напряжение и перейдя в легкомысленный настрой: «А, где наша не пропадала!» — она наконец взяла золото и показала всему миру язык. То же самое повторилось через 8 лет в Ванкувере, где женская биатлонная команда, от которой ждали многого и которая не дала ничего, в столовой села за один стол поговорить перед последней гонкой. Терять им было уже нечего. По бокалу красного вина каждая из них себе позволила в тот раз. На глазах у другой героини биатлона, Ольги Зайцевой, всеми любимой Зайки, были слезы. И только так, проиграв все, что можно, загнав себя в отчаяние и недоумение, прогнав слезы с глаз и уныние из душ, они вышли на последний старт — и взяли первое место!
Есть спортсмены, которые существуют только в одном, спортивном, измерении, и полностью исчерпываются им. И есть другие, которые, иногда сами того не зная, подключены к иным измерениям и ко всей глубине жизни. За ними стоит нечто большее, чем только спорт, в их победах и поражениях выражают себя время и страна. Страна всегда чувствовалась за Ольгой Пылёвой, которая наивной девочкой, начиная свой путь, не могла понять, что вообще делать на лыжах в лесу. Она никогда не тяготела к столице и к сильным мира сего, с которыми она не знала, о чем говорить, тогда как в разговоре с обычными людьми слова находились сами собой. За ней всегда стояли простые, незамысловатые вещи Ї Россия маленьких городков, тихой провинции, затерянная во времени, исполненная печали. Дом, семья, теплицы с огурцами и дынями Ї да, бывают сибирские дыни! Ї незамысловатый журнальчик в руках в вечерний час, борщ, сваренный на кухне, любовь. Любовь как основа жизни, как то, без чего нет ничего. Об этом она сказала, уже закончив с биатлоном.
Ее привычки и способ поведения знакомы, близки и понятны каждому здешнему человеку. Эта маленькая женщина с железным характером, так метко стрелявшая из винтовки БИ-7-2, возила с собой с гонки на гонку розового плюшевого поросенка, чтобы он приносил ей победы. Эта девочка из рабочей семьи на сборах читала Солженицына, упорно читала трудную и тяжелую книгу до последней страницы, потому что привыкла никогда не отступать, — и в результате такого погружения во мрак и ужас истории ушла в долгую депрессию. В Ванкувере она бежала и стреляла, зная, что у нее только что умерла мама, и не дрогнула, и ничем не выдала себя, и не дала никому из соперниц почувствовать слабость и горе в своей душе.
Следующий в галерее знаменитых спортсменов — лыжник Гунде СВАН
