В августе прошлого года на прием к Бастрыкину в Москву удалось попасть жителю Предгорного района Ставропольского края, правозащитнику Павлу Кюльбякову. Он рассказал главе Следственного комитета России о вопиющих фактах существования на Ставрополье организованного преступного сообщества с участием представителей власти. Назвал имена людей, тесно спаянных общими бизнес-интересами, преступными и родственными связями. И что?

Кюльбяков, экономист по образованию, в недавнем прошлом — предприниматель. В 2008 году в отношении него было совершено преступление, которое позже было квалифицировано по статье «Вымогательство». Фактически же человека лишили бизнеса и средств к существованию.

Уголовное дело было возбуждено только в ноябре 2010 года, Кюльбяков был признан потерпевшим. Но окончательное решение по этому уголовному делу не принято до сих пор. Все эти годы Павел Николаевич добивается законного решения по делу, пишет заявления и жалобы в различные правоохранительные структуры. И все это время из разных источников ему передавали угрозы расправиться и с ним, и с его семьей.

Когда долго и последовательно отстаиваешь свои права, на тебя с надеждой начинают смотреть люди с похожими проблемами. Молва о правозащитнике из Предгорного района разлетелась по краю, к нему стали обращаться люди со своими бедами, суть которых была одна: силовые структуры региона не желают выполнять свои прямые обязанности по защите прав граждан и пресечению тяжких коррупционных преступлений.

— Я должен был поехать к Бастрыкину, чтобы восстановить попранные права людей, к тому же это был шанс вызвать из Москвы следственную группу, — рассказывал, вернувшись, Кюльбяков в местной прессе.

Главный следователь страны Кюльбякову понравился: «За суровой и неприступной внешностью я увидел человека благородного, отзывчивого, добросердечного».

Как любой провинциальный правозащитник, Павел — отчасти романтик, верящий, что наверху знать не знают о том, что творится внизу, на местах. Что стоит только рассказать о беспределе «самому главному» или Пиманову с Карауловым — и положение изменится.

Информация к размышлению

Каждому, кому посчастливилось попасть на прием, отводилось всего 10 минут. Павел сказал, что этого недостаточно, потому что он представляет не свои личные интересы, а беды жителей всего Ставропольского края, поэтому нужно, чтобы глава Следственного комитета России получил информацию в максимально полном объеме. И говорил полчаса.

Бастрыкин проявлял активный интерес, требовал аргументов и доказательств, сам задавал вопросы и просил о том же своих первых замов и начальников главков, участвовавших в приеме.

Павел рассказал, как еще два года назад приезжал в Москву и безуспешно пытался зарегистрировать в Следственном комитете заявление об организованном преступном сообществе, встречаясь по этому поводу с начальником Управления ГП РФ в СКФО Артемом Мельниковым и заместителем генпрокурора Иваном Сыдоруком.

Судя по тому, как Бастрыкин реагировал на информацию, многое для него стало откровением. Например, то, какие деньги крутятся на одном только пятигорском рыночном анклаве «Лира». С закрытием московского Черкизона вся торговля перекочевала на курорт, и теперь этот рынок стал крупнейшим не только на юге России, но и в стране. Теневые капиталы, которыми дельцы ворочают на рынке «Лира», составляют десятки миллионов долларов ежемесячно! Бастрыкин даже переспросил: может быть, ежегодно? Кюльбяков сослался на информацию в открытом доступе. Как сообщает служба собственной безопасности ГУ МВД, рынки одного только Предгорного района по сборам за торговое место приносили от 300 до 400 млн рублей в месяц, не считая других податей от торговцев, подпольных шубных, спиртовых, водочных и швейных цехов, юридических услуг «крышевателей», от продажи и перепродажи земель…

Плюс поля конопли на территории Предгорного района и «водочный» пост на выезде из Кабарды в Пятигорск. Через него ежедневно проходят десятки фур с алкоголем. Сколько левых денег крутится здесь, минуя бюджет, — никто не считал.

Опирался Кюльбяков и на выводы комиссии прокуратуры Ставропольского края, которая в 2010 году была создана по личному распоряжению тогдашнего прокурора края Ивана Полуэктова. В ходе проверки следователи установили связь высокопоставленных персон, должностных лиц с авторитетами преступного мира — «ворами в законе» и «смотрящими». Но материалы этой проверки, в том числе постановление о возбуждении уголовного дела в отношении руководителей и сотрудников силовых структур, — положены под сукно. Впоследствии Кюльбяков судился с руководителем Предгорного следственного отдела за сокрытие этих документов, выиграл суд. Но исполнять решение суда — реанимировать дело — никто не стал.

Упомянул Павел и о резонансных преступлениях. О полицейских Предгорного района, пытавших задержанного шваброй. О пьяном офицере Предгорного ОВД Анатолии Железнякове, нанесшем серьезные увечья из травматического пистолета в кафе подросткам, один из которых лишился глаза. Несмотря на то что все случившееся было зафиксировано камерами наблюдения и подтверждено показаниями свидетелей, этого «евсюка» (сына председателя Предгорного районного суда) спрятали в другом городе, а искалеченных подростков превратили в обвиняемых. Главным обвиняемым стал подросток, которому «евсюк» выбил глаз. Чтобы это беззаконие стало «законным», краевому следственному управлению пришлось поменять 5 следователей по особо важным делам!

С каждым приводимым фактом Александр Бастрыкин, как показалось Кюльбякову, все больше мрачнел.

Письменно Кюльбяков попросил Бастрыкина проверить информацию о том, что председатель суда Предгорного района Владимир Железняков, сын которого стрелял в подростков, начальник Предгорного ОВД Николай Мясоедов и ушедший в отставку глава района Александр Майдан якобы владеют тысячами гектаров земли сельхозназначения. Земли эти прилегают к курортам Кавминвод и имеют высокую рыночную стоимость, но в кадастре их нет, а значит, с них не платятся и налоги.

Охота

После того как правозащитник побывал на личном приеме, а потом и разместил на сайте Следкома жалобу об угрозах — на него началась «охота».

Председатель Предгорного райсуда Владимир Железняков подал в местный следственный отдел заявление, против правозащитника было возбуждено уголовное дело по статье 306 УК РФ («Заведомо ложный донос»), с него взяли подписку о невыезде.

Потерпевшими признали себя и бывший начальник ОВД, и бывший заместитель прокурора по Предгорному району, и бывший начальник криминальной милиции УВД по КМВ…

Следователь из Предгорного района Александр Петухов назначил правдоискателю амбулаторную психиатрическую экспертизу. Затем — и принудительную. Всего постановлений о проверке подозреваемого на невменяемость он выносил 3 раза. Вот что написано в одном из них:

«Предварительным следствием установлено, что… Кюльбяков П.Н. … осознавая общественную опасность своих дейст-вий, предвидя наступление общественно опасных последствий… используя в качестве мотива недовольство работой правоохранительных органов, органов прокуратуры и суда Предгорного района… подготовил заявление об угрозах убийством в его адрес и близких родственников со стороны вышеуказанных лиц, которое разместил на сайте Следственного комитета…»

Логика железная: недоволен нашей работой — значит, псих.

Но Павел Кюльбяков (в прошлом, кстати, офицер запаса и спортсмен-дзюдоист), предвидя эту репрессивную ловушку, еще раньше побывал у врачей, которые письменно подтвердили его полное психическое здоровье.

Описывать все сюжеты «охоты», длящейся и по сей день, — никакого места не хватит. Следили за его домом, объявляли в розыск (хотя он никуда не уезжал), задерживали и арестовывали с участием ОМОНа, проводили обыск, психиатрическую экспертизу в СИЗО, которую апелляционная коллегия краевого суда признавала незаконной, насильственно препровождали в краевую психиатрическую больницу. В больнице с Павлом случился гипертонический криз, но его выпустили на ночь глядя — без паспорта, денег, в одной футболке (забирали-то, когда было тепло, а выпускали — в осень)…

И если с Кюльбяковым еще не расправились, то только потому, что он каждый свой шаг придает гласности, у него настоящие друзья и много сочувствующих — из тех, что провожали его в Москву за помощью.

Законный дефицит

23 мая с.г. в Ессентуках руководитель СК России Александр Бастрыкин принимал граждан. На этом приеме он узнал о тяжелых последствиях, наступивших для ставропольского правдолюба. Но не от самого Павла, который второй раз встретиться с главным следователем страны даже не пытался, опасаясь, что его попросту «пришьют» по дороге (накануне убили правозащитника Николая Потапова, они с Павлом вместе собирались записаться к Бастрыкину на прием)…

Председатель СК узнал об этом от Аллы Харибовой, жительницы Предгорного района, матери одного из тех подростков, в которых стрелял сын председателя Предгорного районного суда. Мать рассказала о том, что следствие не закончено до сих пор, в деле появилась сфальсифицированная судебная экспертиза, сын судьи объявлен потерпевшим, а против раненых мальчишек выдвинуто обвинение.

«Когда я упомянула о том, что эксперт отказалась от «своей» подписи в заключении экспертизы, я затылком почувствовала, как меняются лица у сидевших за моей спиной следователя Бекетова, ведущего это дело, и его начальника — руководителя отдела по расследованию особо важных дел Ляшенко… Бастрыкин, обращаясь к ним, сурово спросил: «Почему адвокаты должны заниматься вашей работой?!» В ответ — молчание», — рассказывала Алла Харибова в своем интервью местной прессе.

Алла Харибова передала Бастрыкину письмо Павла Кюльбякова. Бастрыкин, пробежав бумагу глазами, заметил: «Я этого человека помню». И попросил своего референта зарегистрировать письмо.

По совпадению, в тот же день, когда Бастрыкин в Ессентуках принимал граждан, в Предгорном районном суде судья Ирина Чернова по представлению следователя Предгорного следственного отдела Александра Петухова вынесла постановление о признании назначения Павлу Кюльбякову психолого-психиатрической экспертизы законным. Об экспертизе ходатайствовали потерпевшие по уголовному делу о ложном доносе. Потерпевшие — все те, на кого жаловался Бастрыкину Павел Кюльбяков.

Последние новости от Кюльбякова: во время 4-месячного содержания под домашним арестом у него умерла мать, а сам он госпитализирован в кардиологическое отделение городской больницы. Кстати, Павел не может продлить медицинскую страховку, потому что следователь до сих пор не отдает ему паспорт.

На вопрос, стал бы он после всех этих злоключений вновь встречаться с Бастрыкиным, Кюльбяков ответил:

— Да. Хочу посмотреть ему в глаза — как офицер офицеру…

Ставропольский край