Национальный вопрос в России не только не решается (его вообще нельзя полностью решить, а слова «окончательное решение», Endlosung, прочно ассоциируются с Гитлером и «еврейским вопросом» в нацистской Германии), но даже изначально неправильно задается. Беспорядки в Западном Бирюлеве, одном из полноценных мигрантских гетто столицы, помимо очевидных данностей — полиция не ловит преступников, мэр Москвы не контролирует обстановку в городе, заигрывание с темными силами оборачивается против самой власти, гопники страшнее хипстеров — показали, насколько ни власть, ни бунтовщики не знают страну, в которой живут.

Российская власть сама неправильно понимает (или делает вид), что такое «местное население» в России, и упорно внедряет это искаженное понимание в сознание масс. Девушка Егора Щербакова описала убийцу своего бойфренда как «приезжего с Кавказа». Если так, речь идет вообще не о мигранте. Ибо вопреки укоренившемуся в мозгах значительной части россиян представлению, чеченцы или выходцы из Дагестана — такие же граждане России, как и болельщики столичных футбольных клубов. Более того, Москва точно такой же их город, как и город родившихся здесь русских мальчиков и девочек. Полиция начала говорить, что подозреваемый — не гражданин России. Тогда он, возможно, нелегальный мигрант, если не просто приезжий, который развлекался в Москве. Торговал ли он шаурмой, как говорят одни, или «мог работать на местной овощной базе», как утверждают другие, — не принципиально. Запрет шаурмы в России по новому федеральному закону и поджог всех овощных баз столичного мегаполиса не отменят того факта, что в Москве и России живут и будут жить не только русские.

Если бы полиции удалось по горячим следам поймать убийцу Егора Щербакова, «народного схода» с погромом овощной базы и торгового центра, возможно, не случилось. Но проблема все равно остается. Эта проблема в том, что нелегально приехавшие на заработки в Россию таджики и узбеки, легально живущие в Москве чеченцы и дагестанцы, а также живущие здесь русские не воспринимают друг друга как местное население своей страны. Русские и кавказцы благодаря поощряемой государством ксенофобии и паразитизму кавказских элит на откупающемся от них федеральном центре становятся чужими друг другу в своей стране. Российская власть допустила вытеснение русских из Чечни и Дагестана, получив кавказофобию в Центральной России.

При этом, особенно если говорить о Бирюлеве, понятие «коренной москвич» там вообще размыто: исторически это место лимитчиков и мигрантов. К тому же совершенно очевидно, что миллионы мигрантов из России не уедут никогда. Их не удастся депортировать никакими способами. Даже Сталин депортировал целые народы внутри одной страны, а не в другие государства. Значит, нет другого пути, кроме как делать тех же нелегальных мигрантов полноценным местным населением, адаптировать их, не давать окраинам Москвы превращаться в национальные гетто, на поборах с которых кормятся местные власти и полиция.

Во всем цивилизованном мире главный принцип миграционной политики сейчас таков: тем, кто уже приехал, как можно легче давать гражданство и всячески помогать адаптироваться, при этом максимально затрудняя приезд новых мигрантов. В России все делают наоборот: шансов легализоваться у мигрантов практически нет, что лишь повышает возможности власти выкачивать с них деньги за нелегальное пребывание в стране. К тому же с легкой руки власти еще и кавказцы стали «мигрантами» для части русских в Москве, а русские — уже фактически иностранцы на Северном Кавказе.

Страшно не то, что шаурмой в Бирюлеве не торгуют люди с внешностью Добрыни Никитича, а на овощной базе не работают простые русские женщины. Страшно то, что под крики власти о возрождении квазиправославной квазиимперии у нас появляются пока десятки, но потом будут сотни и тысячи государств в государстве. Накануне выборов мэра Москвы власти решили поиграть в борьбу с мигрантами. Активно шмонали рынки, устроили лагерь для депортации вьетнамцев в Гольянове. Потом весь этот цирк свернули, но успели еще больше распалить ту часть жителей Московского региона, которая, как и сама российская власть, — видит причины своих бед в людях других национальностей и государств. Вместо того чтобы обеспечить равенство всех социальных и этнических групп перед законом, государство просто натравливает одних на других.

Лозунг «Россия для русских!», чьи от мертвого осла уши торчат из любых разговоров о «духовных скрепах», неизбежно трансформируется на местах в попытки добиться «Бирюлёва для бирюлёвских!». Но мигранты и кавказцы исчезнут из Москвы не раньше, чем сам город превратится в пустыню. Надо ли говорить, что и овощные базы в таком городе громить будет уже некому.