Cудья Москаленко должна была приступить к оглашению приговора в 14.00, но, как часто с ней происходило в этом процессе, опять задержалась. Время тянулось жвачкой, так же, как и сам процесс, — ничего внятного: только прокурорское «бу-бу-бу», помноженное на неоправданную жестокость по отношению к подсудимому Михаилу Косенко.

Послушать приговор и поддержать Михаила пришло огромное количество людей: в зале заседаний — аншлаг, битком — в коридорах, плотной толпой на улице. Люди скандируют: «Свободу!» — и аплодируют.

Напомним, Михаил Косенко был задержан в связи с беспорядками на Болотной площади спустя месяц после событий. Его обвиняют в попытке прорыва оцепления, массовых беспорядках и в применении физического насилия в отношении рядового полиции А.В. Казьмина.

Внятных доказательств вины Косенко обвинение суду представить не смогло, и, напротив, в конце сентября судья Замоскворецкого суда Москаленко была вынуждена приобщить к делу видеозаписи нападения на полицейского Казьмина, на которых видно: Михаил Косенко стоит в стороне от омоновца и не участвует в беспорядках.

Обвиняемый Косенко — инвалид второй группы, у него вялотекущая шизофрения простой формы. Однако комиссия из Института им. Сербского пришла к выводу о невменяемости Михаила. На этом основании, как следовало из оправдания судейских чиновников, его не отпустили на похороны мамы. И на этом основании прокуратура потребовала признать Косенко виновным и направить его на принудительное лечение. Защита же настаивает на невиновности и вменяемости обвиняемого.

Наконец, Косенко доставили в суд. Из толпы слышны крики: «Миша, держись!» «Какого приговора Вы ожидаете?» — спрашивают у него. «После приговора я буду писать кассационную жалобу!» — отвечает Михаил.

Судья Москаленко приступает к оглашению. Что именно она произносит, не слышно даже тем, кто находится в зале рядом с ней. Напрягаю слух — пока текст приговора слово в слово повторяет содержание обвинения: «Участвующие в массовых беспорядках, среди которых был Косенко, предприняли попытку прорвать оцепление…», «Косенко применил опасное для жизни и здоровья Казьмина насилие… Нанес удар руками и ногами по Казьмину, чем причинил ему боль…»

Крики поддержки с улицы почти заглушают тихую скороговорку судьи — Косенко улыбнулся, но потом собрался и продолжил внимательно слушать приговор. Внимательно слушают в зале и Алексей Навальный, Людмила Алексеева. В это время полиция у суда нервничает, офицер в мегафон просит всех разойтись. Но никого еще не задерживают.

Судья сообщает, что омоновец Казьмин не видел, кто его ударил, от удара у него помутилось в голове. Напомним еще раз: по версии обвинения, Михаил Косенко «применил противоправные действия» именно в отношении Казьмина. В итоге становится понятно, что приговор строится на свидетельских показаниях только одного человека — омоновца Лукьянова. Только этот человек на суде заявлял, что видел, как Михаил Косенко бил Казьмина. И, что подтверждает приговор, опознал подсудимого по… красной рубашке, которая была изъята у Косенко при обыске.

«У Замоскворецкого суда начали винтить», — пишет в 16.15 в «Твиттере» Ольга Романова. О том, что начались задержания, сообщают и другие, находящиеся у здания суда люди.

«Суд признает достоверными показания свидетелей обвинения… Косенко виновен: в участиях в массовых беспорядках, о чем свидетельствует массовость… заранее принесенные дымовые шашки…» А видеозаписи, в том числе сделанные и сотрудниками «Новой газеты», на которых видно, что подсудимый не участвовал в нападении на омоновца Казьмина, судья Москаленко не считает достоверными доказательствами. Да, кстати, со слов же омоновцев, суд установил: «Группы задержания спецсредства не применяли». То есть все фото и видео с Болотной, где омоновцы работают дубинками, теперь можно считать недостоверными доказательствами?

Зал взорвался криками: «Позор!!!» Людмила Алексеева плачет: «Палачи…» Косенко улыбается. Его уводят. Пока в Бутырку — до решения суда второй инстанции, где приговор будет обжалован.

«Мы были готовы к приговору, но слушать его было очень тяжело, — говорит сестра Михаила Ксения. — Справились только благодаря поддержке людей, которые поддерживали Мишу, в том числе и сегодня».

# Что говорили люди, пришедшие к Замоскворецкому суду

Мария Баронова, обвиняемая по «Болотному делу»:

— Если уж кого-то лечить в этом процессе, так это меня. Миша — адекватный, хороший человек, которого сажают в психиатрическую больницу просто потому что он ходит на митинги. То есть нормальный человек не может хотеть справедливости? Это, наверное, типичное рассуждение власти. Когда генерал Петр Григоренко, член ЦК КПСС, отказался от служебного автомобиля, зарплаты, психиатр спрашивал его: вам-то что нужно? А он не мог терпеть социальную несправедливость в обществе. Ему поставили диагноз: «патологическое развитие личности с наличием идей реформаторства». Что же нам такое не напишут? После приговора Косенко понятно, чего нам ждать. Того, что потребует прокурор.

Галя, дизайнер, и Шалико, работник автосервиса:

— Нужно проявлять солидарность: чем нас больше, тем лучше. Судебные приговоры по политическим делам в корне неправильные. Это может коснуться каждого из нас. Мы активно посещаем митинги и можем оказаться на месте Михаила. Нужно показывать свою позицию. Если нас не будет, приговоры будут еще жестче.

Сергей Давидис, юрист, организатор «Марша миллионов»:

— Я пришел сегодня, потому что я был организатором митинга 6 мая и то, что усилиями полиции мирное публичное мероприятие превратилось в побоище, — меня очень волнует. Я был свидетелем по делу, но и так бы пришел. Это первый приговор, когда обвиняемый не пошел на сделку со следствием — возражал аргументировано, обосновано. Вся эпопея «Болотного дела» состоит из эпизодов, когда люди защищались. Но в отношении Михаила и это было не доказано. Если остальным узникам можно рассчитывать на амнистию, то на принудительное лечение она не распространяется. Тут нужно особое внимание к судьбе Михаила.

Тамара Крутенко, художник:

— С самого начала я слежу за этим делом, и у меня нет никаких сомнений, что Косенко невиновен. Над ним совершается бесчеловечный акт насилия. Особенно если учесть, что свое заболевание он получил в армии. Я пришла сюда поддержать Мишу. Мы провели акцию: растянули баннер «Только страх и гнев заставляют проявлять насилие». Мне очень нравится, что к зданию суда пришли люди с активной позицией. Я была на суде над Таисией Осиповой в Смоленске год назад, там были все такие подавленные, молчали, боялись задержаний. Я считаю, что такие приговоры должны сопровождаться всеобщим возмущением.

Лев Рубинштейн, поэт:

— Я верю, что люди, которые выходят к суду, могут повлиять на его решение. Это самое маленькое, что мы можем сделать. Чтобы те, кто в клетке знали, что с ними столько людей.

Елена Макарова, активист движения «Солидарность»:

— Я думала, что с карательной психиатрией мы закончили в Советском союзе. Людей за выражение их мыслей и воли сажают не только в тюрьму, но и в психушки, что не подлежит обжалованию. Сегодня Михаилу могут сломать всю жизнь. Большее скотство, чем не разрешить попрощаться с матерью, представить было нельзя. Но вынесенный приговор даже это переплюнул…

Екатерина Тарасова, теща обвиняемого по «болотному делу» Леонида Ковязина:

— Почему я пришла, разве не понятно? Мне жалко Мишу. Чтобы поддержать Ксению. Второстепенный вопрос повлияет ли приговор Косенко на наше «дело двенадцати», важно сейчас, что здорового человека положат в психушку. Я жду чуда.

Любовь Соболь, юрист «Фонда по борьбе с коррупцией»:

— Мы были на площади вместе с Михаилом, плечом к плечу. Я не могу не быть здесь. Судят человека, которого выдернули из толпы. И весь негатив, который есть у режима в отношении оппозиции, выплеснулся на этих людей. Не было преступления.

Алексей Сутуга, антифашист:

Все дела против политических активистов — одно большое целое. Левая среда, наконец, начала активно бороться с властью, власть нам на это отвечает. Сам знак того, что столько людей пришло к суду — ощущение, что они понимают: только поддержка и солидарность могут что-то изменить вокруг нас и в российском обществе