29 сентября 1953 года на секретном совещании Совета Министров СССР было принято постановление «О действиях населения и армии в особых условиях». Под «особыми условиями» понимались ядерные бомбардировки. В мае 1954 года по железной дороге Москва-Оренбург началась переброска бронетехники и военнослужащих, завершившаяся в середине августа.

# План «Dropshot» и реакция Советов

В 1949 году Управление «С» МГБ СССР докладывает Сталину о разработанном в США плане «Dropshot» («Молниеносный удар»). По сведениям разведки, страны НАТО планируют 1 января 1957 года начать ядерную бомбардировку семидесяти советских городов, включая Москву, Красноярск, Новосибирск и Омск. Всего на территорию СССР планируется сбросить до 300 атомных бомб.

Управление «С», однако, отмечает, что «Dropshot» не является планом нападения и разработан Пентагоном на случай советской военной агрессии. Вот четыре основных этапа реализации плана:

1. Оборона от наступления советских войск в Западной Европе на рубеже Рейн-Альпы-Пьяве. Оборона от советского вторжения на Ближний Восток через Иран и Турцию. Оборона от вторжения СССР в Японию.

2. Продолжение обороны, активизация подпольной борьбы в советском тылу.

3. Массированное наступление в Европе.

4. Вход войск на территорию СССР и его союзников, ведение войны до капитуляции Советского союза.

Получив доклад, Сталин вызвал директора Института атомной энергии Игоря Курчатова. Сам академик вспоминал об этом так: «Показывая мне секретный американский план атомного нападения на Советский Союз (план «Дропшот»), он сказал: «Вы должны знать… Если мы не успеем, то нам будет очень тяжело. Тяжелее, чем в июне сорок первого».

Советский Союз испытал первую атомную бомбу уже 29 августа 1949 года.

В 1953 году, 12 августа, СССР проводит испытание первой в мире водородной бомбы мощностью 400 килотонн на полигоне Семипалатинск (для сравнения – на Хиросиму была сброшена бомба «Малыш» мощностью 18 килотонн).

В ночь с 28 на 29 апреля 1954 года три самолета «Боинг-47» ВВС США пролетели над территорией СССР по дуге Балтийск-Новгород-Минск-Киев-Кишинев. Для перехвата были поднято 92 истребителя, но с поставленной задачей они не справились: все три самолета НАТО вернулись на базу в Западной Германии. Этот «перелет» был расценен советским командованием, как провокация с целью проверки готовности СССР к войне. Проведя совещание с министрами обороны и госбезопасности, Хрущев издает указ о проведении масштабных военных учений с применением ядерного оружия. Кодовое название – «Снежок». Место проведения – Тоцкий артиллерийский полигон в Оренбургской области. Выбор места объяснялся просто: ландшафт Тоцкого района напоминает ландшафт Западной Германии, где, по предположению Хрущева, и должна была начаться Третья мировая война. Командовать учениями было приказано Георгию Жукову.

# Подготовка к испытанию

К августу 1954 года к работам на полигоне были привлечены 45 тысяч солдат, 600 танков и артиллерийских установок, 500 минометов, 600 бронетранспортеров и 320 самолетов-бомбардировщиков. И главное, на самолете-носителе Ту-4А на место учений была доставлена ядерная бомба РДС-3 («Татьянка») мощностью 40 килотонн.

Из воспоминаний рядового Ивана Мажарова:

«Нас начали готовить к этим учениям заблаговременно. Первым делом привезли грузовик новеньких противогазов. Проверяли мы их пригодность, проходя через большую армейскую палатку, куда пускали газ. <…>

<…> Офицеры всё время говорили, что боятся нечего, потому что это учения и взрыв тоже будет учебный. Что мы тогда понимали?! У меня образование, например, четыре класса. И других таких же много было…»*

Впервые опубликованы в газете «Знамя Октября» г. Пласта Челябинской области

# С мирной стороны

• Мне было тогда 15 лет, - рассказывает житель поселка Тоцкое Валерий Фролович Астафьев. – Был выпускной. Нам дали аттестаты об окончании школы и мы с ребятами побежали в лес. Заходим в лес и видим – ходят солдаты. Это было в мае. Мы еще не знали, в чем дело. Стали разбираться: оказалось, недалеко от нашего поселка сделали железнодорожный разъезд, который вел в сторону полигона.

По словам Астафьева, военных разделили на два лагеря: западный и восточный. В западном лагере расположились части Белорусского военного округа, в восточном – Уральского военного округа. По легенде учений, западный лагерь должен был держать оборону при ядерной атаке, а восточный – наступать с применением ядерного оружия.

• Ближе к августу военные стали ходить по деревням и рассказывать, что здесь будет происходить, - вспоминает Валерий Фролович. - Нам сказали, что опасности бомба не представляет, но взрывной волной могут быть повреждены дома. Поэтому попросили в 6 утра 14 сентября уйти в огороды, которые находились далеко от домов, и залечь. Первоначально планировали взорвать бомбу уже 1 сентября, но погода не позволила.

13 сентября военные еще раз обошли все населенные пункты и предупредили о необходимости покинуть дома.

# Взрыв

• 14 сентября нас разбудили около пяти утра, - вспоминает Астафьев, - и объявили режим четырехчасовой готовности: приказали открыть все окна и двери, чтобы их не выбило взрывной волной, собрать всю еду в погребе и засыпать землей. За полчаса до взрыва нам велели покинуть дома и залечь в огородах ногами к полигону. Потом военные отсчитывали: 15 минут до взрыва, 10 минут до взрыва, пять… Вспыхнуло что-то ярко-красное, раздался треск, как у рвущегося железа. Землю тряхануло. Мы лежали еще 10 минут, потом солдаты приказали встать и идти в помещения. Я поднялся и увидел ядерный гриб.

_Из архивных воспоминаний гвардии майора Сергея Крылова: _

«Вот как это выглядело:

• «9 ч 32 мин 30 с. Ярчайшая вспышка над горизонтом в районе выложенного белого креста;

• 9 ч 33 мин – 9 ч 35 мин. Ярко-красный огненный шар, увеличивающийся в размерах с образованием темно-серого облака по периметру;

• 9 ч 35 мин 40 с. Ударно-звуковая волна в виде сильного, штормового порыва ветра…;

• 9 ч 36 мин. Образование грибовидного облака…;

Ударно-звуковая волна прошла над нами, качнув стоявшие неподалеку самолеты. И тут же начались «боевые действия». Первыми по опорным пунктам «противника» нанесли удар с высоты 5 тыс. м бомбардировщики Ил-28, прикрываемые истребителями МиГ-17. Через 5 мин после атомного взрыва поднялись оба полка нашей дивизии и штурмовали макеты боевой техники в натуральную величину, расставленные по другую сторону эпицентра. Летчикам запретили входить в радиоактивное облако, а также пролетать под и над ним, однако за 40 - 45 км от цели местность застелило серовато-черным дымом. Возвращавшиеся пилоты «плюхались» на землю вслепую - над полигоном бушевала поднятая взрывом пылевая буря.

Так же вслепую и мне пришлось искать приземлившиеся машины, чтобы опросить летчиков о самочувствии и определить степень радиоактивного заражения их самих и самолетов. Оказалось, что оно по бета-излучению у людей не превышало 100-1200 распадов в минуту, по гамма-излучению - 0,05-0,36 миллирентген, то есть находилось в пределах действовавших в то время норм. На истребителях внутри кабин было 0,03-0,08 рентген в час, особенно повышенный фон наблюдался у приборной доски, где стрелки и цифры приборов были покрыты флюоресцирующим составом.

За два часа я успел обследовать только 5 самолетов. На остальные сил не хватило. Представьте: земля пышет жаром, в лицо бьет ветер, нагретый до 40°С, рот пересох, голова трещит, пот течет по спине в сапоги, но противогаз и защитный костюм снимать нельзя».

На сорок лет решением военного командования СССР на Тоцкие учения был наложен гриф «Секретно».

# Последствия

• Альбину Ламбину, девочку из нашего класса, мы похоронили на следующий год зимой возле школы, - вспоминает Валерий Астафьев. – Врачи не говорили нам, почему она умерла. Смерть многих больных объясняли просто: сердечная недостаточность. Директор машинотракторной станции Попов умер через полгода после взрыва – в марте. Главный агроном колхоза – ему было около сорока – умер через два года. Мои друзья умерли в течение пяти лет. Только Толя Казачук прожил еще 22 года после взрыва. Умер в 37 лет от раковой опухоли на шее.

Оренбургские врачи, по словам Астафьева, отказывались верить, что на людях была испытана ядерная бомба.

• У меня спустя два месяца после взрыва, - рассказывает Астафьев, – начались сильные головные боли. Пришел к врачу в Оренбурге, рассказал все. Он не поверил, сказал: «Не придумывай». И прописал мне анальгин.

Спустя два года после проведения тоцких войсковых учений, оренбургские ученые обследовали местность. Выяснилось, что концентрация плутония в поселениях, расположенных в радиусе 70 километров от полигона, превышает допустимые нормы в 5-8 раз. В три раза возросло число онкологических заболеваний и в пять - количество детей с врожденными заболеваниями, в частности – с пороком сердца. Число умерших от болезней, вызванных облучением, неизвестно - архивы Тоцкой районной больницы с 1954 по 1980 годы были уничтожены.

По данным Оренбургской медицинской академии, проводившей в 2002 году радиоэкологическую оценку последствий тоцкого ядерного взрыва, в районах, расположенных вблизи полигона, с 1985 по 1993 год наблюдался прирост онкозаболеваний органов дыхания - на 225%, щитовидной железы - на 260%, лимфатической и кроветворной систем - на 670%, кожи - на 131,1%.

Полураспад плутония на тоцком полигоне и в его окрестностях завершится к в 6454 году.