РИА Новости

Кому хранил послушание святой Филипп, митрополит Московский, когда заступался за невинные жертвы перед царем-извергом? Заступался, пользуясь «правом печалования» — правом духовных лиц и влиятельных людей ходатайствовать перед царской властью за опальных соотечественников. И не хотел от своего права отказываться, за что и был казнен. Святой Филипп слушался своей воли, согласной с волей Господа. Он помнил, что говорил Христос ревностным законникам: «Если бы вы знали, что значит «милости хочу, а не жертвы», то не осудили бы невиновных». (Мф. 12.7).

Традиция церковного заступничества пресеклась на Руси в правление Петра Великого. С тех пор она уже не имела обычного значения, но как моральный фактор могла воздействовать на государственных мужей. Доктор Гааз добился некоторых послаблений для арестантов, отправляемых по этапу в Сибирь. Он же возразил митрополиту Филарету (Дроздову), когда тот заявил, что безвинных осужденных не бывает: «Вы забыли Иисуса Христа, владыко». И митрополит, устыдившись, покаялся…

Ф. Янковский, автор фундаментального исследования печалования о заключённых, писал в 1876 году: «Печалование духовенства за опальных составляет едва ли не самый важнейший и высокий вид церковной благотворительности». Ему вторит наш современник — отец Андрей Кордочкин, православный священник из Мадрида: «Отказываясь от этого служения (заступничества. — А. З.), Церковь в глазах общества воспринимается как пассивная часть государственной репрессивной машины, а из истории мы хорошо знаем, чем это заканчивается».

Вроде бы отпала безбожная власть, державшая русскую церковь за горло в ХХ веке, некого бояться, некого раболепно слушаться. Но церковь Московской патриархии и сегодня молчит при виде беззаконий, творимых нынешней властью. Расправа над демонстрантами 6 мая прошлого года не может не вызвать шока у нормального человека. Не говоря уж о верующих. Общественное расследование «Болотное дело» показало, что расправа была заранее подготовлена и спровоцирована. Многие брошены за решетку и ждут судилища, кто-то уже осужден.

Молчит ли церковь? Молчит, за вычетом нескольких, в основном заштатных священников. Молчание — знак согласия. А пикни — вышвырнут из сана. Как будто не страна, а лес дремучий, где по русской пословице «Поползень втихомолочку нашел себе богомолочку». Увертливый поползень — властитель и повелитель лесных угодий. Однако богомолочка иногда угрожающе вскрикивает, солидарная с карательной машиной. В прошлом году ее представители у здания Мосгорсуда доказывали кулаками чистоту и торжество православия.

Вышвырнут из сана… И здесь обостряется ответственность перед Богом: молчать или нет? Оставить паству, если вышвырнут, и на кого?.. Или, помалкивая, сохранить, но — для кого? Решение принимает каждый в одиночку. Кроме тех, кто согласны с карателями по определению: «Нет власти, аще не от Бога». Любой власти — начальника отдела в институте, где ты работаешь, или той, которая повыше — капризной, самодовольной… Послушание на всех уровнях. Послушание как паралич воли.

Приведу еще цитату из книги заштатного православного священника: «Принцип послушания всегда разумен для общей координации действий, но это касается любой земной организации, где есть более опытные и компетентные специалисты своего дела, а есть начинающие… Но уж ни в коем случае не допустимо отрекаться от своей воли в пользу эгоистичных, шкурных интересов кого бы то ни было, какой бы он пост ни занимал и какой бы сан ни имел!» Да и Христос не пошел бы на крест, если бы смирился перед Синедрионом.

Но не исключено, что эти крикуны и драчуны с повадками уголовников искренне защищают святыню, как они ее понимают. Рабская психология поддерживает сильных мира сего. И при актах насилия над собой, прикрываясь ложным смирением, даже получает удовольствие. Позорный кайф испытывало большинство иерархов Русской православной церкви на протяжении всей ее истории. Бывало, что во всём оправдывала притязания кесаря, надеясь, что он проплатит ее пылкие усердия. И проплачивал. То была Церковь торжествующая. Но, по счастью, есть другая — Церковь Филиппа Колычева, Нила Сорского, Серафима Саровского, Сергия Радонежского, Александра Меня, Церковь Новомучеников. Она всегда была гонима. Но под кесаря не ложилась.

Все мы помним, как в преддверии перестройки и несколько лет позже население потянулось в церковь, точнее сказать, хлынуло туда в поисках правды и истинной жизни. Увы, скоро отхлынуло… На днях иду я в метро по переходу от станции «Третьяковская» к «Новокузнецкой». Неподалёку друг от друга стоят двое, просящие милостыню. Беременная молодая женщина и… священник с ящиком на груди и крупной надписью: «На восстановление храма». Я смотрел минут двадцать… Беременной подают, на возведение храма — никто. Показательная реакция народа на Церковь торжествующую.

Александр ЗОРИН,

поэт, последователь отца Александра Меня