Как легко заметить, тут даже натренированный до автоматизма речевой аппарат пресс-секретаря дает неожиданный сбой; дважды повторенное «все-таки» раскрывает некоторую неуверенность в логичности обоснования реализуемых мер. Но, тем не менее, с ними никто и не пытается спорить: чиновники, как и в советское время, привычно одобряют (по крайней мере, публично) любое, даже самое абсурдное колебание генеральной линии начальства, а остальным просто радостно, что слуг государевых хоть в чем-то, но ужмут.

Между тем приведенная аргументация в пользу «национализации элит» исходит из двух весьма неоднозначных посылок.

Первая заключается в том, что заграница по определению представляет собой опасный источник влияния на принятие решений в России.

Это прежде всего означает, что мир с точки зрения кремлевских идеологов поделен на две части — Россия и все что вовне ее.

Причем разделение это даже в каком-то смысле жестче, чем в советское время, когда у нас все же были за рубежом какие-никакие союзники, не вызывавшие особых опасений.

Сегодня же угроза может прийти буквально отовсюду: под подозрением формально оказываются даже недвижимость в Белоруссии и казахстанские банковские счета.

Кроме того, так уж получается, что в стране не существует управленческих решений более или менее уязвимых с точки зрения нашей безопасности: неустанная закулиса из каких-то сверхчеловеческих соображений спит и видит, как бы ей вмешаться во все сферы российской государственной политики на всех ее уровнях — от перевода земель из лесных в нелесные до субсидирования производства комбикормов. И для этого готова давить на соответствующих чиновников.

Будучи один раз некритично принятой на веру, она тут же обрастает все новыми и все более ужасными подтверждениями и становится универсальным объяснением окружающего мира. И вот уже малейшая критика деятельности «партии и правительства» воспринимается как происки «иностранных агентов», а за любым самым невинным шагом зарубежных правительств или корпораций видится враждебный акт, напрямую затрагивающий наши коренные интересы. И все чаще и воинственнее звучат ответные мидовские филиппики…

Это в чистом виде идеология осажденной крепости, недалеко ушедшая от памятных жителям СССР выездных виз, а также страшных вопросов о «родственниках за границей», «пребывании на оккупированных территориях» и «участии в партизанских отрядах» в обычных кадровых анкетах. В этом свете «инициатива Кадырова» не пущать носителей государственных секретов ездить по своим делам за границу не столь уж сильно опередила время, как может показаться. Да и всем прочим радоваться тоже особо не стоит, ведь запрет, относящийся к одной категории граждан, не так уж сложно растиражировать и на более широкие группы населения.

Ну а вторая посылка политики «национализации элит» в точном соответствии с классическим произведением гласит: человеку можно доверять только в самом крайнем случае. Потому самое естественное решение проблемы видится в установлении очередных ограничений и санкций, которые, как обычно, будут применяться избирательно и в ручном режиме.

Разумеется, в международной практике столь далеко заходящие запреты для широкого круга чиновников отсутствуют. А пока мы в очередной раз «сосредотачиваемся» в своем окопе, в мире развивается прямо противоположная тенденция — интернационализация элит. Большинство государственных должностей в странах Евросоюза можно занимать с любым европейским паспортом, а недавний открытый конкурс на занятие должности председателя Банка Англии был выигран иностранцем.

Так что не случайно проскальзывает у Дмитрия Пескова несвойственное ему косноязычие. Цель «национализации элит» на поверку оказывается заметно отличной от заявленного «патриотизма банковского счета». А именно, укреплением базиса власти в условиях ухудшающейся среды.