Роспотребнадзор разрешил продажу в России боржоми. Случилось это спустя всего полторы недели после того, как, обнаружив в минеральной воде альфа- и бета излучение, — то же ведомство в продаже отказало. Практически одновременно выступил и министр Лавров. Москва, сказал он, готова к расширению прежних контактов с Тбилиси в области торговли, культуры и спорта. И что Москве очень импонирует прагматичный подход новой грузинской власти.

Это правда. Москва и Тбилиси, кажется, как никогда, понимают проблемы друг друга. Может быть, оттого, что проблемы схожи. Может быть, это понимание — единственный итог пресловутого потепления.

Ведь получается, что Саакашвили всех перехитрил. Ведь все уже привыкли, что во взаимной вражде виноват именно он. А теперь его нет, и говорить — не о чем! В то самое время, когда говорить как раз необходимо, — именно потому, что Саакашвили уже нет и он уже никому и ничему не мешает.

А Лавров говорит о торговле, культуре и спорте.

И что здесь сближать? Самолеты из Москвы в Тбилиси и обратно летали еще до Иванишвили — ежедневно по два рейса. Крупный российский бизнес — «Билайн», ВТБ или «ИнтерРАО», владеющее 75 процентами тбилисской электрораспределительной сети, — себя не прятал, всем своим видом показывая, что в Грузии вполне можно работать, словно бы не зная, кто у родной страны первый враг.

Бизнес помельче тоже инвестировал в небольшие грузинские производства, гостиницы и, кстати, в то же вино. Российское кино показывали, попсу нашу иногда пытались запрещать, но ее все равно не заглушить, мы это знаем, и грузины тоже. Что же касается спорта, то никто в советском стиле никому бойкота не объявлял — ни борцы, ни футболисты, ни регбисты, которые, правда, в Грузии очков не набирали.

Россияне в культурном обмене, конечно, переигрывали грузин всухую — по известным визовым причинам. За последние два-три года масштаб туристического русскоязычия на грузинских улицах стал сравним с советскими временами профсоюзных путевок и общегосударственной любви к Грузии. Гости-россияне, как положено гостям, не вникающие в нюансы внутриполитического колорита, возвращаются домой иногда с такими же завистливыми впечатлениями, с которыми немногочисленные советские счастливчики приезжали из Болгарии.

Что улучшать в этих экономических или гуманитарных отношениях? Все прекрасно складывается само собой, без президентов, министров иностранных дел и без женевских встреч спецпредставителей, которые, неплохо друг к другу относясь, надо надеяться, хотя бы приятно проводят время.

И Москва, и Иванишвили стали заложниками своего мифа о фатальном Саакашвили. Он ведь просто громко и вызывающе сказал то, что до него говорили все лидеры Грузии, — кто-то с пеной у рта, как Гамсахурдиа, кто-то обреченно подписываясь под членством в СНГ, как Шеварднадзе. Грузия всегда была объективно сложным партнером для России на Южном Кавказе, где постепенно становится мифом даже братство с вечно братской Арменией. Таких сложных партнеров у России немало. Но вот Грузия в силу запутанности сюжета оказалась одна.

Россия ввела визы для грузин в 2000-м, задолго до грузинской революции. Теперь визы можно отменить. Можно быть еще более благосклонным к грузинским виноделам и расширить список счастливчиков-поставщиков, в котором пока 37 строк. Можно обсудить участие грузин в сочинской Олимпиаде. Устроить конкурс чтецов «Витязя в тигровой шкуре».

Только не надо торопиться. Понятно, что визы можно отменить так, как отменили грузины, — практически в одночасье. Очевидно, что поставки вина и воды ограничивать незачем, и это тоже вопрос нескольких дней, максимум месяца.

Но если все это решить сразу, о чем договариваться потом, в чем еще сближаться и чем еще доказывать братство?

И дело здесь не только в том, что нечем, — незачем!

Отсутствие отношений или сведение их к вечной дискуссии о визах и вине счастливо избавляет от необходимости опускаться до обсуждения Абхазии и Южной Осетии. А если вдруг случится дружба?

С другой стороны, и Иванишвили настоящее сближение нужно не больше, чем Москве. Россия, как к ней ни относиться, официально в Грузии агрессор, возвращения Абхазии не предвидится — о чем можно говорить с надменным соседом, кроме вина и боржоми, и с этим тоже торопиться ни к чему. И очень хорошо, что есть человек, который всегда найдет в боржоми какую-нибудь радиацию.