Американка Джина пишет про свою дочку. Про ВИЧ-положительную девочку (назовем ее Соней), которой нет еще и трех лет и которую Джина нашла в одном из питерских детдомов: «Пожалуйста, пожалуйста, бейтесь за мою девочку. Она для меня — весь мир. Я все для нее сделаю. Ее посмотрят лучшие инфекционисты в мире. Сотни людей за нее молятся».

Они виделись несколько раз, полюбили друг друга. Поначалу, когда они расставались, Соня каталась и билась о пол, требуя, чтобы мама вернулась. Потом Джина стала ей кое-что объяснять: «Я ухожу, но обязательно вернусь. Не сомневайся».

Из-за предновогодней проворности российских депутатов Джина так и не сумела вызволить Соню из детдома.

Американская семья Абадиан решила усыновить девочку из психоневрологического дома-интерната во Владивостоке. Девочка, понятно, больна — но вот, так случилось, и ей посчастливилось обрести свою семью. Американцы прошли все бюрократические круги — сначала у себя на родине, потом здесь, в России. Состоялся даже суд, и судья Приморского краевого суда города Владивостока Наконечная совершенно честно изложила в своем решении счастливую историю развития отношений между ребенком и его будущими родителями: «Граждан России, желающих и имеющих возможность взять несовершеннолетнюю в свою семью, не имеется. В то же время для полноценного развития и лечения девочка нуждается в определении ее в семью. Заявители неоднократно посещали девочку и общались с ней. Ребенок положительно реагирует на их появление, радуется общению с ними. Несмотря на малолетний возраст девочки, между нею и заявителями установился очевидный контакт».

Совершенно резонно судья вынесла решение: заявление усыновителей удовлетворить.

Решение вступило в законную силу 10 января, возражений прокуратуры не последовало. Едва представитель усыновителя забрал в суде решение в семи экземплярах (во всякую же контору надо закинуть бумагу) — как его настиг звонок судьи. Решение и шесть его копий надо вернуть обратно. А представитель тем временем уже успел закинуть один экземпляр решения в ЗАГС — чтобы на его основании получить свидетельство об усыновлении. Однако ж судья Наконечная позвонила и в ЗАГС, затребовав, чтобы свидетельство не выдавали. И начальница ЗАГСа Скорик пошла ей навстречу.

Во Владивостоке такой случай не единственный, судья Мертикова, коллега Наконечной, намотав на ус позицию федеральной власти, вообще отказалась выдавать усыновителям свое решение — положительное решение, между прочим.

Теперь-то, когда Верховный суд вынес определение о том, что если решение по усыновлению вступило в законную силу, то оно подлежит исполнению, конечно, Наконечная, Мертикова, Скорик и их трусливые единомышленники будут иметь весьма бледный вид. Но как нам, всем нам жить с таким плотным, коренным пониманием того, что трусость и подлость составляют самую суть окружающей нас действительности? Не хитрость, нет, не желание вырвать у жизни лучшую для себя долю (пусть и за счет других) — а банальные, скучные трусость и подлость.

В Брянской области отличилось УФМС. Родителям, которые уже со всеми документами прилетели забирать тяжело больного, требующего постоянного ухода ребенка, сообщили, что на оформление документов уйдет месяц. Это вполне законно, но прежде как-то за два-три дня управлялись. А теперь вот нужен месяц. Поворачивайте, дескать оглобли, летите обратно в свою Америку — отношения у нас поменялись.

И вот только не надо попрекать этих людей в бессердечии. Вот уж чего нет — того нет, увольте. Директор департамента образования Приморского края Зубрицкий, когда начались душераздирающие коллизии с детьми, нашедшими и в одночасье потерявшими свои семьи, заявил: «Со всеми детьми работают психологи».

Так что сердце у чиновников на месте. А порядок есть порядок. Закон есть закон.

Вот, к примеру, когда американская семья Мойерс приехала на судебное заседание по делу об усыновлении мальчика из подмосковного детдома, то представители органов опеки даже не сочли необходимым на это заседание прийти. А чего ходить-то, когда депутаты уже все про американцев решили? То обстоятельство, что люди пролетели полмира, чтобы вот здесь, зале Мособлсуда, попробовать отыскать решение задачи, найти ну хоть какой-нибудь выход — ни капли не тронуло представителей опеки. Они закон знают.

А у малыша, помимо синдрома Дауна, еще и две операции на сердце, кардиостимулятор стоит. Люди с синдромом Дауна, особенно маленькие, оказывается, очень склонны к сердечным болезням. Да он уже и привязался к новой семье. Это органам опеки, может, кажется, что он не чувствует ничего — но это не так.

Всего таких семей — нашедших своего ребенка, однако не успевших довести дело до конца, — по подсчетам американской стороны, около тысячи. Это значит, речь идет о тысяче с лишним российских детей (некоторые ведь и не по одному ребенку берут).

Сейчас эти люди надеются только на Страсбург. На прошлой неделе адвокат Каринна Москаленко подала жалобы от лица четырех таких семей, полагая, что Российская Федерация, поспешившая запретить даже таким семьям завершить процесс усыновления, прямо нарушила статью 8 Европейской конвенции по правам человека, гарантирующую право на семейные отношения. У людей установились именно семейные отношения с детьми, дети узнали в них свою семью. Малыши ждут своих родителей — и никакой депутат, никакой член Федерального собрания и даже президент не вправе эти семьи разрушать.