Гены вам расскажут всё

Генетический анализ: процедура, которая стоила 3 миллиарда долларов, скоро будет доступна каждому. А зачем?

Гендиагностика — это очень широкая область, которую тоже можно разделить на несколько частей. Одна часть — это анализ генома человека, который можно сделать один раз в жизни и по нему рассказать о предрасположенности к различным заболеваниям, выявить отцовство, материнство, узнать свою этническую принадлежность (откуда вы пришли, к какой популяционной группе вы относитесь), можно понять, являетесь ли вы носителем какого-либо генетического заболевания и как вы реагируете на те или иные лекарства…

Также можно исследовать различные заболевания, вызванные вирусными инфекциями, бактериальными инфекциями и т.д.

о стоимости

Эта область шагнула далеко вперед за последние пять лет. Многие прорывы в гендиагностике, конечно, были сделаны при расшифровке человеческого генома, которая закончилась в самом начале этого века. Эти данные были использованы для большого количества различных генетических тестов и стратегий. Стоимость секвенирования первого человеческого генома составляла более 3 миллиардов долларов. Сегодня мы можем секвенировать человеческий геном за 5 тысяч. И эта стоимость очень быстро стремится к 1 тысяче долларов. Гипотетически можно секвенировать человеческий геном и за несколько долларов. В зависимости от того, когда эти технологии придут на рынок.

об анализе ДНК плода

Одна из областей гендиагностики, которую изучает наша лаборатория в Федеральном научно-клиническом центре детской гематологии, онкологии и иммунологии, — это ранняя неинвазивная пренатальная диагностика. Это стратегия анализа и выявления различных генетических заболеваний у плода в период беременности матери. Уже на 10-й неделе беременности можно взять у матери кровь, выделить фетальное ДНК, просеквенировать его, разложить какое-то количество считываний по хромосомам и посмотреть плоидность — количество хромосом у этого плода. Можно выявить такие болезни, как синдром Дауна (это три 21-х хромосомы), синдром Эдвардса и синдром Потау (т.е. 13-я и 18-я хромосомы). Такие тесты уже запущены в Америке четырьмя компаниями и активно используются. Гипотетически можно выявить большое количество генетических заболеваний, которых на данный момент существует более 1500, и в таком случае приходится секвенировать практически весь геном.

о прорывах

История ранней неинвазивной пренатальной диагностики по свободно циркулирующим нуклеированным кислотам началась в 1997 году, когда профессор Деннис Ло в Гонконге выделил фетальное ДНК и фетальное РНК из периферической крови матери и опубликовал результаты. Он запатентовал методы с использованием свободно циркулирующих нуклеиновых кислот плода для пренатальной диагностики. На базе его исследований сразу несколько исследовательских групп начали разрабатывать методы диагностики. В конце 2011 года на рынке появились первые тесты по определению синдромов Дауна, Патау и Эдвардса по периферической крови матери. То есть от открытия до массового применения в клинике прошло порядка 15 лет. Сейчас эти прорывы случаются все чаще и чаще. Сегодня гендиагностика очень часто используется для выявления различных раковых заболеваний. По периферической крови мы можем определить большое количество типов рака. Мы можем не просто секвенировать ДНК, мы можем смотреть на другие механизмы регуляции.

о коммерческом генетическом анализе

Очень большой толчок в развитии генетического скрининга дали такие компании, как 23andMe, Pathway Genomics и Decode. Это компании, которые начали предлагать генетический скрининг для обычных людей или напрямую, или через докторов. В эти компании можно послать образец слюны, они выделят ДНК и расскажут об этнической принадлежности, покажут носительство различных заболеваний и предрасположенность к заболеваниям и метаболизм различных лекарств. И многие компании планируют переходить от микрочипов к полному геномному секвенированию. Эта индустрия достаточно новая, но сейчас идет семимильными шагами. Уже сегодня можно достаточно недорого, меньше чем за 300 долларов, получить информацию по собственному геному. В России такие исследования тоже проводятся.

о центрах в Китае и Малайзии

Многие азиатские страны, например Китай, инвестировали огромные деньги в центры секвенирования и центры гендиагностики и генаналитики. Китайская компания Beijing Genomics Institute (BGI) сейчас обеспечивает около 20% мирового секвенирования. Малайзия инвестировала огромные деньги в биоинформатику. Малайзийский геномный исследовательский центр сейчас сотрудничает с нашим Научно-клиническим центром детской гематологии, онкологии и иммунологии по созданию центра гендиагностики.

о диагностике по ДНК

Гендиагностика сейчас очень активно используется для анализа инфекционных заболеваний и различных патологий. Вы приходите в компанию, сдаете кровь, выделяется общая ДНК, делается ПЦР1; или можно, например, в некоторых лабораториях сделать микрочипирование вашей ДНК и посмотреть различные биомаркеры заболеваний.

Одним из узких мест в гендиагностике является биоинформатика. Для анализа полного генома или даже анализа большого количества микрочиповых данных требуются гигантские вычислительные мощности, алгоритмы анализа данных, а также большое количество специалистов биоинформатики. И это является проблемой. Сейчас биоинформатическая часть анализа генома может занимать больше времени, чем секвенирование. Также биологические процессы обусловлены сложным взаимодействием генетических и эпигенетических факторов («эпи» — это значит «над» генетическими процессами), таких как метилирование2 ДНК, конформационные изменения, микроРНК и многих других. Эти процессы очень сложные и могут изучаться только с использованием биоинформатики. В России обязательно стоит вкладываться в биоинформатику. Потому что это нерегулируемая область, где нет проблем с реагентами, можно многие алгоритмы запускать на обычном компьютере и анализировать данные, полученные за рубежом. GeneGo и Ariadne Genomics — oдни из самых успешных биоинформатических проектов, которые были проданы западным организациям за миллионы долларов, — имели именно российские корни.

1ПЦР (полимеразная цепная реакция) — метод, позволяющий обнаружить на основе генетической информации возбудителя заболевания. 2Модификация молекулы ДНК без изменения самой нуклеотидной последовательности.

postnauka.ru/video/7713

Каждый получит свое лекарство

Молекулярное моделирование: фантастические перспективы и невероятные препятствия

Разработка лекарств — это дорогой и рискованный процесс. Консалтинговые компании оценивают, что для разработки успешного препарата нужно потратить до миллиарда долларов, и занимает это обычно свыше 10 лет. Самое ужасное, что из-за повышения требований к безопасности все больше и больше лекарственных препаратов, на которые уже потрачены сотни миллионов долларов и годы работы, не могут пройти клинические исследования. Увеличивается количество отказов в регистрации. Если так пойдет и дальше, то очень скоро может не найтись людей, которые согласятся финансировать этот процесс из-за высоких рисков.

1.

Если не появятся какие-то прорывные технологии, которые позволят существенно ускорить и удешевить процесс разработки все большего количества все более специфических и безопасных лекарств, возможно, что и через 100 лет мы будем жить столько же, сколько живем сейчас. В принципе, это не такая уж большая проблема, потому что за последние сотни лет максимальная продолжительность жизни практически не менялась. Нам повезло, что мы живем в момент, когда средняя продолжительность жизни быстро увеличилась за небольшое время, в основном из-за повышения стандартов санитарии и появления эффективных антибиотиков. Но прорывные технологии появляются, и ключ здесь — использование современных вычислительных средств, средств искусственного интеллекта.

2.

Биология — очень ёмкая наука о фактах, которые в большинстве своем, к сожалению, случайны. На вопрос «Почему так?» ответ один: «Так получилось. Эволюционно». Для успешного лечения заболеваний нужно связать очень много фактов, но в этих фактах множество случайных связей, которые чрезвычайно тяжело проанализировать. Нет никакой логики, единого создателя или единой схемы, по которой все это было бы организовано. Поэтому для анализа генетических сетей и сигнальных путей, которые приводят к развитию тех или иных заболеваний, просто необходимо использовать мощные вычислительные средства.

3.

Компьютеры позволяют анализировать сигнальные пути, изучать, как одни гены влияют на другие. Так как природа построена по принципу максимальной выживаемости, многие гены делегируют связи между собой так называемым генам мастерам-регуляторам, которые одновременно связаны с большим количеством генов. Выявление тех мастеров-регуляторов, которые активируются при заболеваниях и не активны в нормальном состоянии, и есть задача определения мишеней для медицинских интервенций. Для этого используются самые разные методы. В основном это геномика; сейчас появляется транскриптомика, т.е. секвенирование генома с последующим изучением уровней экспрессии генов и метаболитов в клетках.

Таким образом, появляется способ изучать десятки, а возможно, в ближайшее время и сотни тысяч параметров каждой клетки. Выявляются тонкие различия экспрессии генов, а главное, выясняется, какие из генов, будучи экспрессированы в неправильное время, порождают изменение здоровой клетки до больной. Именно они имеют шанс стать теми мишенями, для которых фармацевтическая промышленность будет разрабатывать лекарства, которые по-настоящему помогут от того или иного заболевания.

4.

До сих пор большая часть лекарств была найдена, как ни странно, методом проб и ошибок, даже если речь шла об индустрии. Методом так называемого высокопроизводительного скрининга испытывались десятки, сотни, иногда под миллион веществ на определенных клеточных моделях тех или иных заболеваний, из которых десятки и сотни продвигались дальше как потенциальные лекарственные средства. К сожалению, в прошедшие годы крупные компании потратили миллионы долларов, проводя скрининг сотен тысяч веществ против определенных патологий, где ни одно из этих веществ не дало достойного кандидата. Компьютерный метод молекулярного моделирования позволяет одновременно исследовать десятки миллионов молекул. Так как эти молекулы создаются против конкретной мишени, которой не должно быть у здорового человека, оказывается меньше шансов, что такая молекула станет токсичной и не пройдет дальнейшие этапы доклинических и клинических исследований.

5.

Создание таких технологий не просто ускоряет или удешевляет исследования, а зачастую позволяет в принципе найти хоть что-нибудь от важнейших заболеваний. Таким путем, например, совсем недавно были получены молекулы от вирусного гепатита. Этим летом они были одобрены в Соединенных Штатах, а значит, и в мире. Впервые в истории человечества вирусный гепатит С стал если не излечимым, то контролируемым заболеванием. Для определенного вида рака груди появились очень эффективные, т.н. таргетные препараты, которые значительно повысили прогноз выживаемости больных.

Мы находимся в начале этого процесса. Компьютеры для разработки лекарств стали применяться лет 15 назад, но примерно последние 5 лет мы видим наконец примеры, когда это стало по-настоящему получаться.

6.

Можно ли молекулярное моделирование применить в какой-нибудь другой сфере? Конечно, можно. Помимо поиска новых лекарств перед людьми стоят задачи создания новых материалов: полимеров, материалов для энергетики или фотоэлектроники и т.д. Везде, где нужно придумать молекулу, которой еще пока не было в природе, нужны хорошие методы молекулярного моделирования. Биология, возможно, является одним из полигонов, на котором сейчас эти методы отрабатываются. В будущем сможем создавать новые кристаллы, полупроводники, материалы с уникальными свойствами, которых в природе никогда еще не было. Например, для квантовых компьютеров.

7.

Фармацевтика представляет собой одну из самых высокотехнологичных областей бизнеса. Этот бизнес, очевидно, будет использовать любые возможности, которые появляются, в том числе и возможности молекулярного моделирования. Я уверен, что только благодаря появлению таких технологий мы будем видеть новые лекарства, которые будут стоить, наверное, уже не тех денег, что сейчас, и по-настоящему помогать пациентам, даже если надо будет сделать лекарство, которое потребуется всего сотне пациентов на планете. Или даже одному!

postnauka.ru/video/7260

Человек мобильный

Освобождение от локалистских традиций — одна из важнейших характеристик современного общества

Свободу перемещения в пространстве многие социологи полагали первейшим условием формирования общества как такового. Более того, общество, если его рассматривать не как статичную замкнутую уравновешенную систему, а как длящийся и изменчивый процесс, тоже воспринимается как движение — от одних форм организации совместной деятельности к другим, более дифференцированным и утонченным. Перемещение в пространстве, таким образом, — это первейший вид активности и самое элементарное социальное действие, а равно и взаимодействие.

Центральным понятием этой экологии выступает «свобода», которая наряду с «размерами», «сложностью», «скоростью и механизмом» представляется одной из характеристик современного общества.

Как свободен современный человек? Его «свобода» имеет несколько измерений соответственно различным уровням интеграции общества. Во-первых, наиболее фундаментальная свобода, необходимая для существования любой формы жизни, превосходящей растительную, — свобода передвижения, позволяющая «осваивать и видеть мир»; во-вторых, «свобода конкуренции за место в общей экономике»; в-третьих, свобода конкуренции «за место и статус в социальной иерархии» и, наконец, «свобода самовыражения», где основным ее ограничителем являются традиции и нормы морали. Видно, что в основе всего многообразия свободного проявления личности полагается ее освобождение от насиженного места. Освобождение от локалистских традиций знаменует наступление современного общества и самый для него характерный тип свободного человека — человек мобильный.

Передвижение перестает быть делом коллектива. Оно перестает быть переселением народов, племен. Миграция демократизируется и индивидуализируется все в большей и большей мере.

К тому же индивидуализированное передвижение все больше интенсифицируется и глобализируется, общество массового потребления предполагает и массовое потребление пространства, массовую индивидуализированную мобильность. Это налагает целый ряд новых ограничений на свободу мобильности, изменившийся (индивидуализировавшийся) характер миграции потребовал социальной регламентации и осмысления в виде понятия «свобода передвижения». Новая мобильность — это «демократичная мобильность». Когда все свободны перемещаться в любом направлении и имеют возможность осуществлять эту свободу, все более непредсказуемыми становятся миграционные процессы, движение захватывает самые разные области социального, превращая всех нас в невольников движения. Более того, скорость перемещений такова, что мигранты не успевают ассимилироваться на новом месте.

Глобализация же не дает удалиться от собственных границ настолько, чтобы быть полностью оторванными от своего дома, от старого мира. Возникает своего рода глобалистский парадокс: невозможно окончательно пересечь ни одну границу и оказаться вдали от дома, освободиться окончательно от локалистских традиций; в тесно взаимосвязанном мире все границы близко.

«Освобожденный» от дома мигрант в условиях нового социального порядка становится космополитом и смотрит на свой прежний (да и новый) мир, дистанцируясь от него, — как чужой. В этих характеристиках чужака улавливается и некая опасность, исходящая от вторжения «более цивилизованного и разумного», поскольку изначально, со времен миграций племен и целых народов, миграция — это вторжение, столкновение, нечто сродни войне.

В современных обществах, где передвижение стало частным делом, обыденным процессом, это изначальное чувство опасности сохраняется и даже усиливается по мере увеличения количества мигрантов. Из глубин «коллективного бессознательного» поднимается «племенное» (стадное) чувство, борьба за выживание как неизменный социальный инстинкт, укоренившийся со времен миграций целых народов и племен, завоеваний и переселений.

Свобода передвижения в пространстве означает освобождение от пространства: перемещающийся одновременно находится и не находится в данном месте в данный момент времени — иными словами, он находится в состоянии неопределенности, неопределенность же означает наличие выбора, ассоциирующегося, как правило, со свободой, но и с риском.

Но свобода имеет своим источником как движение, так и пространство. Если речь идет о свободе передвижения в пространстве, то значение приобретает и характер самого пространства, не просто протяженность, дающая возможность перемещения, но поверхность перемещения (море, горы, лес, равнина). Само по себе обширное пространство может оказаться сдерживающей силой, западней, местом пленения и блуждания. Так, в знаменитом «Анабасисе» Ксенофонта самой эмоционально сильной можно считать сцену, когда заброшенные вглубь Малой Азии и проблуждавшие там более года греческие наемники взбираются на холм, видят наконец море и радостно кричат «Море! Море!», осознавая свое освобождение от этих бескрайних просторов и возможность вернуться в желанное место — домой. Эти крики освобождения вполне сродни тем («Земля! Земля!»), которые вырываются у мореходов, после длительного плавания увидевших кромку берега.

Или более привычный для современного человека парадокс, когда наиболее мобильные и легкие на подъем имеют больше шансов (по сравнению с менее путешествующими) оказаться обездвиженными на долгое время и запертыми в помещении аэропорта или вокзала. В таких ситуациях более явственно проступает структура этой свободы передвижения — сам по себе путь, его протяженность и длительность, необходимость его преодоления не воплощают свободу; «свободным» более всего путешественник чувствует себя (и является) в моменты отрыва от привычного места, от точки отсчета пути, и в момент прибытия на место назначения; чередование этих моментов и задает ритм свободы.

postnauka.ru/video/5396

Безумно интересно

5 книг о философии психиатрии

1. Руткевич А.М. От Фрейда к Хайдеггеру (М., 1985)

Первая отечественная книга по философии психиатрии и до сих пор остается последней. Главный герой — психиатр Л. Бинсвангер, склонявшийся сначала к теории Фрейда, затем нашедший способ соединить его с гораздо более глубоким учением Хайдеггера. Книга написана еще в советское время, поэтому имеются ссылки на Маркса и Ленина, но их легко игнорировать.

2. Фуко М. История безумия в классическую эпоху (СПб: Унив. кн., Рудомино, 1997)

Классическая книга, которую надо читать любому, кто интересуется философией психиатрии. Фуко показывает, насколько представление о норме зависит от культуры, как оно развивается, как это связано с развитием языка, с политикой и с другими немедицинскими факторами.

3. Лэйнг Р. Феноменология переживания. Райская птичка. О важном (Львов: Инициатива, 2005)

«Политика переживания» (в некоторых издательствах выходила как «Феноменология переживания») — одна из самых ярких и запоминающихся книг, направленных против традиционной репрессивной психиатрии. Автор подвергает сокрушительной критике представления о «нормальности» общества потребления 50-х годов, где любое самобытное проявление личности рассматривалось как болезнь.

4. Короленко Ц.П., Дмитриева Н.В. Социодинамическая психиатрия (М.: Деловая книга, 2000)

Книга написана крупным отечественным психиатром и содержит размышления о том, как должна выглядеть идеальная психиатрическая помощь (разумеется, в реальных условиях). Автор старается не разрывать болезнь, личность, условия жизни, воспитание и весь жизненный мир.

5. Бинсвангер Л. Бытие в мире (М.: КСП+; СПб: Ювента, 1999)

На русском вообще-то выходила и книга самого героя А.М. Руткевича, Бинсвангера. Однако это, во-первых, сборник статей, и не самых известных (хотя и он читается захватывающе). Во-вторых, половину текста занимает диссертация американца Нидлмана, которая сама по себе неплоха, но посвящена явно не той теме, что основной текст Бинсвангера.

Елена КОСИЛОВА кандидат философских наук, старший преподаватель философского факультета МГУ

Как нам достучаться до небес

И почему техническое задание на поиск внеземных цивилизаций до сих пор не выполнено

Удивительно, но мысль о том, чтобы поискать братьев по разуму в космосе, родилась очень давно. Еще наши древнегреческие коллеги, то есть философы, думали о том, где могли бы существовать цивилизации другого типа — не только на других континентах Земли, но и за пределами нашей планеты.

1.

Тогда представляли, что ближайшая к Земле цивилизация может быть на Марсе. Телескопы год от года становились все более качественными, астрономы видели все более мелкие детали на поверхности планет. И вот в середине XIX века на Марсе обнаружили сеть тонких прямых линий. Впервые их четко разглядел итальянский астроном Скиапарелли. По-итальянски он назвал их «canali», ничего плохого под этим не подразумевая, а имея в виду, что это просто линии, соединяющие темные пятна на Марсе, которые традиционно назывались морями, как и лунные моря. Астрономы привыкли к такому языку, и никто, конечно, не думал, что там есть вода. Но при переводе на английский язык «canali» стали «canals» и «channels», при переводе на русский — «каналами», а эти слова уже наводят на мысли об искусственном происхождении.

2.

Начало XX века отмечено всеобщей верой в существование марсианской цивилизации. Ну а так как Марс недалеко, то какие-то контакты с ней, очевидно, должны были быть возможны. Появилось произведение Уэллса «Война миров», потом фильм, потом радиопостановки. До середины XX века никто не сомневался, что Марс населен и оттуда надо со дня на день ждать пришельцев, а если и не ждать, то можно попытаться с ними связаться. Еще до изобретения радио первые инженеры, эксплуатировавшие телеграфные сети, ожидали сигналов с Марса. А как только на Земле появилось радио, стали предпринимать попытки услышать марсиан.

3.

Впервые техническое задание на поиск внеземных цивилизаций появилось в конце 1950-х. В 1957-м полетел первый спутник, в 1959-м уже первая межпланетная экспедиция. Надо было как-то поддерживать связь с далеко улетающими от Земли космическими аппаратами, и появились мощные передатчики, очень чувствительные радиоантенны. Расчеты показали, что эта же техника позволяет установить связь с ближайшими звездами. Если рядом с ними есть планеты с такими же приемниками и передатчиками, то мы смогли бы обмениваться сигналами с тамошними цивилизациями. Изображение, телевизионную картинку тогда еще не могли надеяться послать, но возможность передавать четкие телеграфные сигналы — буква за буквой, слово за словом — была.

С 1960 года ведется непрерывный мониторинг космоса на возможные сигналы от других звезд. Поначалу это были ближайшие звезды, но техника развивалась, и в последние десятилетия астрономы прослушивают на предмет сигналов около ста тысяч звезд. Это уже большой массив. Сегодня мы знаем, что примерно у каждой третьей звезды есть своя планетная система. У каждой двадцатой звезды есть планеты, наверняка похожие на Землю. Когда вы прослушиваете сотни тысяч планет, вы уверены, что среди них есть тысячи планет с условиями, более или менее похожими на земные. Думаю, биологи согласятся со мной: на планетах с условиями Земли рано или поздно должна зародиться жизнь. Земля нас в этом убеждает: приблизительно через полмиллиарда лет после того, как она образовалась, появились первые живые существа.

4.

О чем говорит факт молчания Вселенной? Скорее всего, о том, что мы что-то неправильно делаем, хотя за последние десятилетия техника достигла фантастической чувствительности. Скажем, в 1960 году космос прослушивался на одной частоте, как если бы мы пытались настроиться на одну станцию. Решили так: космос сам должен нам подсказать длину волны. И он подсказал. Вселенная заполнена очень разреженным веществом — водородом. Атомы водорода передают очень слабое излучение на волне длиной 21 сантиметр. С одной стороны, это указание, на какой длине волны надо искать сигналы, а с другой стороны, это не очень мешает их найти: чувствительный радиотелескоп, направленный на конкретный источник радиоизлучения, почти не слышит шума космоса.

5.

Прошло полстолетия, а сигналов не принято. За это время было, конечно, высказано много идей: может быть, мы не там ищем, не на той частоте. Теперь сигналы из космоса прослушиваются примерно на одном миллиарде длин волн. Весь радиодиапазон разбит на тоненькие-тоненькие диапазоны, и во всех ведется прием сигналов. Ошибиться тут уже нельзя. Можно сказать, что не на те звезды смотрим, но мы уже почти на все смотрели, а сигналов нет. Теперь надо думать о том, как изменить тактику. Были высказаны идеи, что недостаточно слушать: если каждый будет слушать, но никто не будет передавать, то мы так и останемся в неведении.

Эти идеи были восприняты, и в 1973 году начались первые опыты отправки радиосигналов в космос. Но отправка — это не прием, на это надо затратить энергию и время работы большого радиотелескопа. То есть это стоит денег, поэтому надо было решить, куда именно послать сигнал. Если во все четыре стороны, то его мощность быстро упадет, и даже у ближайших звезд ничего не будет слышно. Было решено направить сигнал в сторону звездного скопления. Шаровые звездные скопления — это агрегаты из миллионов звезд, упакованных в очень маленьком объеме пространства, и, естественно, есть возможность передать сигнал сразу многим. Он был тогда послан и позже повторялся. Ответа пока нет, но мы его и не ждем, потому что до скопления далеко. Пока сигнал дойдет туда со скоростью света, пока обратно — только наши потомки будут иметь шанс услышать ответ.

6.

Иные тактики тоже возможны. В последние годы возобладала совсем другая идея: отказаться от радио. Радио сегодня и на Земле перестает быть какой-то технической новостью, это, в общем, устаревающий метод обмена информацией. Сегодня мы общаемся в основном по оптоволокну либо с помощью флешек. Оптоволокно к другим звездам мы протянуть не можем. Хотелось бы, но это пока нереально. Но мы можем послать туда флешку — маленький компактный носитель информации, который несет в себе… А что он должен в себе нести? Для этого надо провести какой-то отбор. Одному интересно послать музыкальные произведения, другому картины, третьему формулы. А давайте не будем выбирать и запакуем всю информацию человечества в одну флешку.

Сегодня есть технология упаковки информации с помощью сканирующего электронного микроскопа, который может атом за атомом на специальной подложке записывать информацию. Этот метод позволяет в объеме наперстка упаковать всю информацию человечества безо всякого отбора. И пусть получатели смотрят то, что будет им интересно.

7.

А как ее отправить к звездам? И эти технологии уже есть. За последние десятилетия довольно сильно продвинулись методы космических войн: были созданы электромагнитные пушки. Их предполагалось применять для противоракетной обороны в космосе, но они же могут запускать небольшие космические аппараты к звездам. Более того, запустив их со скоростью в несколько сотен километров в секунду (это сравнительно небольшая скорость), мы сможем ускорять их в процессе полета, не тратя на это вообще никаких земных ресурсов. Космонавтика этим пользуется уже давно. Когда мы отправляем свои зонды к другим планетам — к Юпитеру, Сатурну и дальше, — мы пользуемся притяжением промежуточных планет для того, чтобы разогнать, дополнительно подтолкнуть космический зонд. Такой космический слалом позволяет разгонять зонды до скорости где-то около 10% от скорости света. Это довольно быстро доставит наше послание практически во все уголки Галактики. Проект долговременный, но не очень дорогой, и если он удастся, то есть надежда таким же альтруистическим образом получить чужие космические энциклопедии. Это будет по-настоящему интересно.

postnauka.ru/faq/8550