В среду в Мосгорсуде рассматривалась кассационная жалоба адвокатов Леонида Развозжаева на его арест, наложенный вечером в воскресенье, 21 октября, на закрытом заседании Басманного суда. Мосгорсуд предсказуемо оставил постановление без изменения, но главным в процессе был не его ожидаемый итог. А первое публичное выступление Леонида Развозжаева.
Напомню, что в №126 «Новая» уже сообщила: Леонид Развозжаев отказался от явки с повинной, данной под давлением, еще в Басманном суде — спустя три дня после похищения на Украине. Но поскольку заседание было «секретным», об этом не знал никто, зато про явку с повинной с удовольствием рассказывал официальный представитель Следственного комитета Владимир Маркин. На этом фоне некоторые лидеры общественного мнения даже обвиняли Леонида в недопустимом малодушии и едва ли не в предательстве.
Теперь очевидно, что Развозжаев занял пока самую бескомпромиссную позицию среди всех участников предполагаемой встречи с грузинским политтехнологом Гиви Таргамадзе, фрагменты которой были показаны в фильме «Анатомия протеста-2» и легли в основу уголовного дела по ч. 1 ст. 30 и ч. 1 ст. 212 Уголовного кодекса («Приготовление к организации массовых беспорядков»).
Константин Лебедев, также арестованный Басманным судом, во вторник неожиданно отозвал свою кассационную жалобу на арест. Его адвокат Сергей Лавров пояснил «Новой», что они с подзащитным приняли такое решение, потому что выиграть в Мосгорсуде все равно не получится. (Странно, правда, то, что это решение было принято менее чем за сутки до заседания.) При этом Лавров отверг версию о возможном заключении Лебедевым сделки со следствием.
Сергею Удальцову обвинения предъявлены, но он под подписками о невыезде и о неразглашении. У четвертого участника встречи, Юрия Аймалетдинова, прошел обыск, он был допрошен, но не задержан и обвинения ему не предъявлены.
На фоне таких неоднозначных событий и начиналось заседание в Мосгорсуде, около которого в десять утра уже припарковались три автобуса ОМОНа. Поддержать Развозжаева пришли адвокат Виолетта Волкова, активисты «Левого фронта», в том числе и Сергей Удальцов. Он выглядел обеспокоенным и даже подавленным. Пришли и гражданская жена Развозжаева Юлия Смирнова, ее сестра, а также два брата Леонида.
Зрителей было намного больше, чем сидячих мест, и судья весьма либерально разрешил стоять в проходах. Адвокат Развозжаева Анна Ставицкая, например, уселась на подоконник.
Адвокат Дмитрий Аграновский заявил ходатайство о приобщении к делу документов, свидетельствующих о том, что Развозжаев легально въехал на Украину 15 октября, а 19 октября пришел в киевский офис правозащитной организации HIAS для того, чтобы получить политическое убежище, и прошел первый этап регистрации. Плюс к этому — заявление в полицию и свидетельские показания сотрудников HIAS о похищении Леонида неизвестными людьми, которые запихнули его в микро-автобус прямо на выходе из их офиса.
В совокупности эти документы очень неудобны следствию, поскольку полностью опровергают версию о добровольной явке с повинной, однако прокурор Филипчук не имел ничего против, и суд, приобщив к делу практически все, разрешил Развозжаеву зачитать «заявление о сути происходящего», хотя это и не было необходимо с процессуальной точки зрения. Присутствующие сосредоточились на телеэкранах. Развозжаев нервничал сильно, у него даже дрожали руки.
— Считаю, что уголовное дело — это политическая провокация, направленная на борьбу с оппонентами ныне действующей власти. На Украине я не выходил из правового поля, не убегал от правосудия, наоборот, пошел к официальным инстанциям, с которыми заключены разного рода международные соглашения. Мне объяснили, что если Россия захочет моей экстрадиции и докажет ее необходимость, то меня передадут российской стороне. Я не скрывался от следствия, я шел по пути закона. Меня украли на Украине одни люди, потом передали, по всей видимости, в России, другим людям, которые меня пытали почти двое суток. Под диктовку заставили написать эту явку с повинной, оговорить лидеров оппозиции Навального, Удальцова, Кагарлицкого (обыски у политолога прошли 7 ноября. — Прим. ред.), Пономарева, других людей, угрожали убийством мне, членам моей семьи, моим детям. И потом передали меня лично на руки следователю Габдулину (этот следователь ведет и «болотное дело», и дело по «Анатомии протеста». — Прим. ред.), который, по сути дела, является в этой ситуации, наверно, соучастником преступления. В этой ситуации я призываю суд принять решение, может, сложное для вас. На вас, наверно, тоже сейчас давят, потому что это политический процесс. Принять это сложное решение, для того чтобы граждане России видели, что у нас есть еще честные судьи, которые могут выполнять решение не по указке сверху, а в соответствии с законом.
Вообще-то это было сообщение о преступлении, но судья Селина всего лишь мягким голосом уточнила, просит ли Развозжаев об отмене меры пресечения. Он ответил утвердительно и продолжил:
— Я прошу защиты своей семьи, потому что эти люди, этот эскадрон смерти, они обещали убить в том числе моих детей. Сыну моему нельзя на улицу одному выходить, потому что ему уже 16 лет, он приходил на митинг. Я прошу защиты со стороны государства от этих людей. Хочу заметить, что на первом судебном заседании я просил, чтобы меня в тюрьму посадили. Но сейчас, так как дело уже в публичное пространство вышло, я в меньшей степени боюсь за свою безопасность, в большей — за жизнь семьи, близких, знакомых мне людей.
Суд опять никак не отреагировал и предложил перейти к рассмотрению кассационной жалобы адвоката Александра Денисова и дополнений к ней Анны Ставицкой. Денисов, спокойно, как на лекции по уголовному праву, разъяснил, почему Басманный суд в принципе не мог принять решение арестовать Развозжаева:
— Когда я готовил кассационную жалобу, меня не допускали к подзащитному, и я оперировал только теми материалами, которые были представлены суду. И в них не сказано, что явка с повинной — инсинуация. Развозжаева обвиняют в том числе по ч. 1 ст. 30 УК РФ («Приготовление к совершению преступления»), а в соответствии со статьей 31 УК лицо не может быть привлечено к уголовной ответственности, если оно отказалось от совершения преступления. Заявив явку с повинной, Развозжаев отказался (от преступления. — Прим. ред.). Получается, что суд избрал меру пресечения в отношении человека, который не мог быть привлечен к уголовной ответственности. Это, мягко говоря, незаконно.
Анна Ставцкая полностью поддержала коллегу и дополнила:
— Любой судья, который соблюдает УПК, а именно статью 6, и вообще блюдет права человека, должен был выяснить, каким образом вы, господин Развозжаев, обращаясь, в управление Верховного комиссара ООН по делам беженцев в Киеве с целью получения политического убежища, вдруг оказались у нас на территории РФ и в зале суда? Судья, которая избирала меру пресечения, все-таки должна знать, что существует Конвенция о статусе беженцев, где черным по белому указано, что не только беженцы, но и лица, ищущие убежища, попадают под защиту этой Конвенции. И запрашиваемое государство не может ни экстрадировать, ни выдать лицо другому государству. Я считаю, что суд не мог руководствоваться явкой с повинной, потому что судья не выяснила, была ли она дана добровольно. Зато в материалах дела имеется протокол о задержании от 21 октября, где не указано, каким образом Развозжаев очутился в кабинете следователя. Как он там реинкарнировался, почему? Оказывается, 17 октября у Развозжаева был проведен личный обыск, хотя в это время он был на Украине. Развозжаев заявил о своем похищении в суде, но суд не дал этому никакой оценки.
В отличие от защиты, прокурор Филипчук был предельно лаконичен и просто попросил оставить решение Басманного суда, принятое, кстати, в его присутствии, без изменения, ничем особо не мотивировав.
Судьи удалились в совещательную комнату и быстро вернулись: постановление Басманного суда оставить без изменения. Из зала начали кричать: «Позор!» На что судья Селина отреагировала спокойно и доброжелательно: «Всего вам доброго!»
Теперь адвокат Денисов займется обжалованием ареста Развозжаева в порядке надзора, Анна Ставицкая составляет жалобу в Страсбургский суд и надеется, что ее рассмотрят в приоритетном порядке, а адвокат Дмитрий Аграновский начал готовиться к суду о продлении ареста, срок которого истекает 16 декабря.
