Снимать или просто смотреть? Надо было выбирать, а я до самого конца Олимпиады так и не определился. На соревнованиях моя скромная фотокамера была бесполезна, да и не подпускали близко согласно другой журналистской специализации. А вот просто глазеть на то, что происходило вокруг и около, было жалко. Визуальный ряд из полутора тысяч снимков получился скорее для себя. Но что-то из снимков решился предложить и для читателей «Новой». Дополнив несколькими фрагментами, которыми не успел поделиться во время лондонской командировки.

Правда, я теперь не знаю, как выглядит обычный, не олимпийский Лондон. Может быть, он только этим летом был таким праздничным, доброжелательным и абсолютно органичным в своей восхитительной пестроте? Да нет. Что-то подсказывает, что город, живя и в обычном режиме, останется таким же. Олимпиада ничего принципиально не изменила непосредственно для столицы Великобритании.

Здесь не строили новых дорог, аэропортов и гостиниц — этого и так в избытке. Здесь постарались заранее минимизировать потери, пусть в запланированный бюджет и не уложились. Здесь с самого начала во главу угла поставили слово «наследие» — чтобы все хорошее осталось, а лишнее было разобрано в кратчайшие сроки. Олимпийский парк вместе со всеми его площадями и мостами, главным стадионом и десятками уникальных спортсооружений станет ландшафтным парком — как говорят, крупнейшим в Европе. Здесь не выселяли на 101-й километр бомжей, но я не видел ни днем, ни ночью ни одного крайне неопрятного или пьяного человека. Здесь в тысячных толпах никто никого ни разу на моих глазах не толкнул или, не дай бог, обругал. Здесь полицейские не делали вид, а именно помогали людям.

Строгие правила не мешали чувствовать себя свободно и раскованно. С драконовскими и, наверное, чрезмерными мерами безопасности (это стало одной из главных статей расходов) можно было примириться. Тем более что ребята в военной форме выполняли свои обязанности очень толково. Инциденты из-за излишнего усердия на первых порах случались — открытый объектив фотоаппарата при проверке автобуса мог привести к осложнениям. Но ближе к финалу все было уже попроще. На выходе с «Норт Гринвич арены» в последний день каждый военный из службы охраны с удовольствием хлопнул меня по ладони — но никаких фотографий!

У хозяев была куча проблем, видимых и невидимых. Я, честно говоря, на них не фиксировался и не искал, за что бы зацепиться. Мне казалось, что искать соринку в чужом глазу (а это была бы именно соринка) — не самое благое дело. Я знаю, что Олимпиаду многие лондонцы ругали нещадно. Не нужно было никаких социологических опросов, чтобы понять, как распределяется отношение к Играм: один человек жалел, что не уехал из города на это время, другому было все равно, третий пребывал в восторге. Даже в Гайд-парке на знаменитом «Уголке ораторов» дискуссии по поводу Олимпиады делились ровно на три части — я видел и слышал. Причем «позитивная» толпа выглядела погуще.

Сами Игры переломили негативное отношение и заставили посмотреть на них по-другому. Это интересный феномен, удививший, кажется, и самих британцев. Тут сошлось много факторов (не в последнюю очередь — более чем успешное выступление Team GB, то есть сборной Великобритании). Взрыв патриотизма сопровождался перебором, иногда явным, но в основном это выглядело трогательно и вполне пристойно. Перебор касался отдельных арбитров и средств массовой информации — первые порой не выдерживали давления, вторые, кроме своих, никого в упор не видели (разве что супергероев вроде Майкла Фелпса или Усэйна Болта).

И все-таки… 15 олимпийских каналов, работающих с утра до ночи. Первые полосы крупнейших британских газет, посвященные исключительно Играм (да и внутри как минимум половину каждого номера заполняли материалы с олимпийских арен). Невероятное разнообразие рекламной и разного рода вспомогательной продукции (и двух чемоданов не хватило бы, чтобы все увезти). Прекрасно оборудованные (за малым исключением) пресс-центры — каждый со своей изюминкой. Армию в 20 тысяч репортеров надо было как-то разместить и обеспечить всем необходимым, недовольных хватало, но дай бог каждому работать в таких условиях.

Да, «за копейку удавятся», согласен, были основания так думать, стоя в очереди где-нибудь в пресс-буфете. Но даже не знаю, что тут лучше: наша вселенская расхристанность, бестолковость и умение считать только те деньги, которые текут в свой карман, — или такой вот режим экономии, включающий и некорректные наценки. Посмотрим, насколько мы будем щедры в том же Сочи. Тут у меня оптимизма немного.

Да, курить нормально не давали. С этим история интересная. Законы не столь суровые, как, скажем, в Канаде (там и на выносных столиках кафе и ресторанов не стоят пепельницы). Далеко не везде можно увидеть запрещающие знаки с перечеркнутой сигаретой. Дело в другом. Не то что нельзя курить — неудобно! За все время в олимпийском Лондоне идущего по улице человека с сигаретой встретил один раз — в районе «депрессивного» Стратфорда. Пройдя три крупнейших городских парка, увидел только одну курящую представительницу прекрасного пола. В такой «антитабачной» атмосфере поневоле ищешь место, где бы спрятаться. Да, мне было не очень удобно. Но многим другим-то — наоборот, комфортно! Можно и потерпеть, раз такое дело.

А вот чему завидовал, так это количеству бегущих, едущих на велосипедах, гоняющих мяч людей. Говорят, их во время Олимпиады стало намного больше. И прекрасно, если Игры подвигли британцев не только на лежание на диване у телевизора или размахивание национальным флагом.

Заключительные два дня прошлись по сердцу мягкой лапкой. Россияне взяли в последние часы почти все, что было возможно и что невозможно взять. Волейболисты поставили потрясающую точку, но в Earls Court от переизбытка эмоций я даже не вспомнил о фотокамере. Это было слишком сильно, и слишком сильно походило на чудо. Если учесть, что до этого пришлось пережить последние секунды «бронзового» баскетбольного матча, а накануне финиш легкоатлетической программы, принесшей восемь золотых медалей, а впереди была еще церемония закрытия, то меня понять можно.

Наверное, существует предел сильных эмоциональных переживаний в единицу времени. Не скажу, что перебор их в последние дни меня очень расстроил. Меня даже не огорчил тот факт, что красивый финишный спурт будет использован как щит для чиновников — как же, в Лондоне превзошли медальный результат Пекина! Да пусть хвастаются.

Я за спортсменов радовался. Им тяжело достаются медали, а вслед за ними ордена, призовые, автомобили и разного рода бонусы. Бронзовые призеры на каноэ-двойке Алексей Коровашков и Илья Первухин, совсем еще пацаны, сразу после финиша известию про положенные им «Ауди-6» обрадовались едва ли не больше, чем завоеванной медали. Дзюдоист Мансур Исаев от щедрот губернатора Челябинской области получил аж 30 миллионов рублей — такие бонусы никому не снились. Правда, другую золотую южноуральскую медалистку — Марию Савинову подобная роскошь не ждет: она не в Челябинске прописана.

С наградными как-нибудь разберутся. А вот о детальном и глубоком анализе, про который сейчас говорят на каждом углу и с каждой трибуны, можно забыть сразу. В «детальном и глубоком» анализе власть у нас не нуждается — это касается и политики, и экономики, и всего остального. Включая спорт. Потому что подобный анализ подразумевает соответствующие выводы, которые вряд ли будут утешительными. Вливаемые на верхнем уровне сборных большие деньги могут сработать (дзюдо, художественная гимнастика, синхронное плавание), а могут и не дать ощутимого сиюминутного эффекта (стрельба, фехтование, велоспорт — ряд можно продолжить). Но вкладываться в первую очередь надо в длинную историю, а здесь без перестройки всей спортивной пирамиды не обойтись. Оно им надо?!

Может, нашим начальникам не слишком пригодятся уроки лондонской Олимпиады. А мы еще не раз добрым словом о ней вспомним. Будут поводы вспомнить, уж поверьте.