В июле, когда «список Магнитского» из призрачной угрозы стал реальной: американские парламентарии вышли в его принятии на финишную прямую, а европейские активно к тому готовятся, — российская сторона предприняла несколько хаотичных шагов для спасения ситуации. Два из них закончились публичными скандалами.

# Фигуранты списка в ОБСЕ

В начале июля парламентская ассамблея ОБСЕ приняла «резолюцию Магнитского» и посоветовала странам-участницам ввести санкции в отношении 60 российских чиновников, приложивших, как убеждены авторы списка, руку к смерти юриста и хищению денег из бюджета России.

7 июля на сессию прибыл глава фонда Hermitage Билл Браудер, чтобы лично презентовать очередную серию фильма «Неприкасаемые» — публичного расследования, которое ведут друзья и коллеги Магнитского. А 8 июля Hermitage заявил, что российская делегация тайно привезла фигурантов этого сериала — банкира Дмитрия Клюева и юриста Андрея Павлова на парламентскую ассамблею ОБСЕ — «лично агитировать против резолюции». И действительно, эти персонажи появились на сессии, причем с бейджами представителей России.

Ирония ситуации в том, что именно Клюев и Павлов стали чуть ли не главными героями показанного парламентариям кино. В фонде считают, что именно Клюев (судим за попытку хищения 1,6 миллиарда рублей) был организатором аферы с возвратом сотен миллионов долларов из российского бюджета, которую вскрыл Магнитский. А Павлов якобы отвечал за юридическое сопровождение этой операции.

Удалось выяснить, что Клюев и Павлов передвигались в кулуарах сессии с бейджами секретаря российской делегации Глеба Решетникова и депутата Госдумы от «Единой России» Ильи Костунова и с этими бирками прошли на прием к генеральному секретарю ПАСЕ Спенсеру Оливеру.

«Новая» связалась с представителями российской делегации, чтобы выяснить, как банкир и адвокат оказались в ее составе. Однако официальный характер визита Клюева и Павлова наши депутаты отрицают.

— Как он прилетел, где он жил — хрен его знает, честное слово, — признался «Новой» Глеб Решетников. — Когда глава нашей делегации Ковалев встречался с генеральным секретарем ПАСЕ американцем Оливером, речь шла о том, что со стороны Билла Браудера прошла PR-кампания, был оплачен обед для парламентариев, был показ фильма. И было сказано, что есть с нашей стороны товарищ Клюев, у которого другое видение этой ситуации. И этот американец сказал: «Ну давайте, я готов с ним встретиться».

Глава российской делегации, бывший директор ФСБ Николай Ковалев, сообщил «Новой», что Клюев «ходил как неприкаянный и тыркался практически ко всем».

— Он просил многих депутатов ОБСЕ дать ему возможность рассказать о том, что произошло, что он не причастен к убийствам. Он обращался к заместителю председателя ПАСЕ украинскому депутату Билорусу, а потом подошел в сопровождении членов Совета Федерации* и сказал: «Слушайте, ну а меня-то кто-нибудь бы выслушал?»

Больше всего представителей России возмутило то обстоятельство, что Билл Браудер «накрыл шикарный стол» для парламентариев.

— Если присяжные, которым предстоит вынести вердикт, обедают за счет подозреваемого, автоматически весь состав присяжных заседателей получает вотум недоверия, они отстраняются от судебного заседания, — сетует Ковалев.

Хотя сопровождение любой презентации банкетом, надо сказать, — обычная практика, да и трудно себе представить европейского парламентария, который бы продался за тарелку супа.

Вину за нарушение правил — передачу именных бейджей Клюеву и Павлову — взял на себя Глеб Решетников.

— Утром восьмого июля Спенсер Оливер сказал мне, что через двадцать минут сможет ненадолго принять Клюева. Я позвонил Клюеву, он приехал. Я попросил у нашей делегации: «Дайте мне два пропуска, я на десять минут заведу Клюева к американцу и выведу». Чисто человеческая ситуация, — рассказал Решетников «Новой». — По-хорошему, конечно, моя вина. Это безалаберность русская. Надо было спуститься на минус второй этаж, найти девушку из секретариата ПАСЕ, которая могла выдать гостевой бейдж. Но на это нужно было время, а у меня было всего десять минут.

По словам Решетникова, на встрече Оливера и Клюева был «обмен газетной информацией»:

Депутат Костунов полагает: несмотря на то что «Клюев не святой», он оказал бы содействие ему и Павлову, «которые оказались в такой ситуации, что их никто не хочет слушать».

— Я неоднократно задавал различным депутатам вопросы: «Если они в чем-то виновны, передайте документы в Следственный комитет. Их арестуют — не важно, где они находятся. Россия направит официальный запрос в Интерпол, чтобы их объявили в розыск», — уверяет Костунов, но сомневается в честности намерений Браудера. — Если бы правдой было все, что он говорит, как бы вы поступили на его месте? Я притащил бы телекамеры, журналистов и сказал бы в лицо людям, которых считаю преступниками: «Вы преступники, потому что…» Этого сделано не было.

Представители Следственного комитета, которых Костунов, сам «находящийся в ужасе от увиденного в роликах», спрашивал о затягивании расследования, отвечали: «У нас нет половины документов, которые упомянуты в фильме, и нас посылают на фиг, когда мы их запрашиваем».

При этом депутат, видимо, забывает о нескольких десятках заявлений, снабженных документами, поданных в правоохранительные органы коллегами Сергея Магнитского (то, что о них «не помнят» представители следствия, — как раз неудивительно). И это если не считать десятков публикаций — в том числе и в «Новой газете», проверки по которым никто и не собирается проводить. Очевидно, кто и как «накрывал поляну» — вопрос более существенный.

У Николая Ковалева «уйма вопросов» к Клюеву. Депутат направил «досье Магнитского» в Генпрокуратуру с просьбой дать правовую оценку содержащимся в нем сведениям.

# Сенаторы в Сенате

А через три дня вышел еще один нелепый скандал — визит четырех российских сенаторов в Конгресс США с докладом по «делу Магнитского». Финансовый комитет сената США как раз готовился одобрить законопроект, который введет санкции по отношению к ряду российских чиновников.

Российские представители, возмущенные этим фактом, предприняли последнюю попытку убедить американских парламентариев этого не делать, правда, получилось неуклюже. Тем более что у убежденных в справедливости санкций тоже есть повод возмущаться. Вот, например, банк Goldman Sachs, по данным портала The Washington Free Beacon, заплатил 100 тысяч долларов известной консалтинговой компании Duberstein, чтобы та лоббировала отказ от принятия списка американским сенатом. Западные журналисты предполагают, что банк защищает клиентов, которых эти санкции могут затронуть. (Представительство банка в России эту информацию «Новой газете» опровергло: «Goldman Sachs сотрудничает с различными консалтинговыми компаниями, в частности с Duberstein, для мониторинга всех торговых законопроектов. Мы не нанимали компанию Duberstein для лоббирования против данного законопроекта».)

Десант из Москвы состоял из самого богатого члена Совфеда Виталия Малкина, бывшего главного военного прокурора Александра Савенкова, экс-губернатора Оренбуржья Алексея Чернышева и бывшего заместителя полпреда президента в Приволжском федеральном округе Валерия Шнякина. Свой доклад российские сенаторы назвали громко: «Результаты предварительного парламентского расследования».

Выбор главного докладчика делегации был странен — с 1998 года Канада, по сообщениям местных СМИ, не выдает российскому сенатору Виталию Малкину визу из-за возможных, по данным канадских судов, «связей с организованной преступностью». И уж совсем удивительными оказались заявления, сделанные Малкиным, опустившимся до прямых оскорблений погибшего Сергея Магнитского: якобы юрист «пил, был человек неспортивный», а «врач не разглядела, что у него был панкреатит», из-за которого, мол, Магнитский и умер. Hermitage Capital и мать юриста обвинили Малкина во лжи, а у американских сенаторов и конгрессменов все это действо вызвало отвращение. А если бы они еще знали, что по поводу парламентского расследования их, скорее всего, попросту обманули…

Согласно закону «О парламентском расследовании Федерального собрания Российской Федерации», оно может быть начато только после письменного обращения группы парламентариев к председателю палаты, а затем — поддержки этой инициативы на заседаниях Совета Федерации и Госдумы. Следом формируется парламентская комиссия, заседания которой должны быть открытыми.

Никто, однако, даже о существовании подобной парламентской комиссии не слышал. И на сайте Совета Федерации о том ни слова. Представители Госдумы в ПАСЕ Глеб Решетников и Николай Ковалев тоже удивились «несогласованному» визиту сенаторов в Конгресс.

Глава Комитета Совета Федерации по международным делам Михаил Маргелов вступился за коллег и поспешил заявить, что речь идет, конечно, не о «парламентском расследовании», а о «своей версии «дела Магнитского». Заместитель Маргелова Асламбек Аслаханов сообщил «Новой», что вопрос о подготовке сенатской точки зрения по «делу Магнитского» и поездке в Конгресс в Совете Федерации рассматривался — но только на уровне комитета. Желающих поехать, по словам Аслаханова, было много, но были и те, кто выступал против этой инициативы.

Чтобы узнать, присутствовал ли умысел (или вообще — мысль) у посетивших Вашингтон сенаторов, «Новая» отправила запрос председателю Совета Федерации Валентине Матвиенко. В том числе — с просьбой объяснить, почему, если парламентское расследование все-таки проводилось, то без соблюдения процедуры, а если нет, то кто дал полномочия сенаторам обманывать американских коллег? «Новая газета» в свою очередь готова предоставить в распоряжение Совета Федерации итоги журналистского расследования.

^{* От Совета Федерации на сессии присутствовали: Николай Журавлев, Сергей Иванов, Владимир Кулаков, Людмила Нарусова и Владимир Федоров.}