…Юрина жизнь — феерическая, неуемная, полная — стала фактом биографии нашей страны.

И фактом личной биографии каждого из нас: журналистов «Новой газеты», ее читателей.

Юра был безумно талантливым человеком. Он оставил нам книги, статьи, кинофильмы, спектакли. Но главным его талантом была жизнь.

А жил он взахлеб и на разрыв. Он был наивен в своем стремлении к справедливости, но именно эта наивность оказалась лучшим оружием против подлости.

Он оставил нам ощущение счастья. И — дела, которые не успел довести до победы.

Мы доведем. И пусть в этом никто не сомневается.

Редакция «Новой газеты»

Ленин меня не видел. Я его тоже

Это было сладкое время ощущения грядущих надежд

Помните?

Мы уже научились читать Солженицына вслух. Мы верили, что будет новая странная жизнь, не подозревая еще, что нас обманут. Еще не было Белого дома 91-го и Белого дома 93-го.

В общем, это было классное время — 1985 год.

И тогда я не увидел Ленина.

Да, одно и омрачало, и смешило: повальная борьба с пьянством, которую затеял Егор Кузьмич.

Помню, как в сумрачном и холодном Новосибирске местное общество трезвости, в народе называемое «стервятниками», притащило черный гроб, олицетворяющий смерть алкоголика, к длиннющей очереди у магазина «Вино». Какой роскошный мат обрушился на «стервятников»! Сладко вспомнить!

Да, и именно тогда я впервые в жизни попал в Кремль. Тогда я писал серию статей о неформальных молодежных командах, и поэтому меня все время приглашали куда-нибудь выступать.

Даже чувствую свою вину, что именно во время моего выступления перед руководством ПВО на Красной площади сел юноша Руст, которого (об этом мало кто знает) бил жезлом по голове гаишник, не очень цензурно предлагая ему улететь с его участка.

А я в это время объяснял генералитету, чем отличаются панки от хиппи.

Да, так вот, однажды меня пригласили в Кремль.

Помню, как к редакции подскочила черная «Волга» со всеми прибамбасами и полковник с синими чекистскими погонами сказал по-гагарински: «Поехали».

И приехали. Был зал. В зале сидели воины из кремлевской охраны и лениво слушали то, что они и так знали.

Потом ко мне подошел полковник и сказал: «Может быть, вы не знаете, но этот полк относится к 9-му управлению КГБ». Я понимающе кивнул. «Может быть, вы и у нас выступите. У нас есть клуб «Романтик». Я поперхнулся…

Да, а потом меня водили по кремлевским закоулкам. Я был гостем. Гостю хотели показать все самое лучшее.

«Раньше бы посидели за рюмкой чая. А сейчас выпьешь и попадешь под постановление ЦК, — печально вздохнул приведший меня полковник, а потом вдруг встрепенулся: — А хотите, я вам Ленина покажу?»

Уже вечерело…

Я задумался, и потом печально ответил: «Вы знаете, я их ночью боюсь…»

Так мы и не увиделись.

Странная жизнь. Как много в ней было. Может быть, что-нибудь еще и останется.

16.06.1997

Лев прыгнул в XXI век. Уже в погонах

Бывший начальник Управления по борьбе с оргпреступностью, ныне председатель Комитета безопасности Госдумы генерал Александр Гуров, первым — 13 лет назад — назвавший мафию мафией, сейчас говорит, что различные солнцевские и подольские ОПГ — дети по сравнению с людьми из спецслужб и госчиновниками.

В дождливый летний день в центре Москвы мы сидели в квартире у Александра Гурова, подполковника милиции, работавшего тогда в НИИ МВД СССР, и говорили о том, что же такое советская мафия.

Это были другое время и другая страна, которую сейчас не отыщешь на географической карте. Шел 1988 год. <…>

Советский Союз исчезнет через три года. Россию как новое государство на земном шаре никто не мог представить даже в кошмарном сне.

Наш диалог «Лев прыгнул» был опубликован в «ЛГ» спустя неделю. <…>

У подполковника Александра Гурова неприятности начались тут же, утром, когда газета только-только вышла.

За ним приехали на черной министерской «Волге», чтобы торжественно отвезти в МВД и там, на большом начальственном ковре, так же торжественно снять погоны.

Но…

Дальше — как в красивой сказке.

Пока «Волга» везла Александра Гурова на заклание, главному редактору «Литгазеты» А.Б. Чаковскому позвонил по «кремлевке» генеральный секретарь ЦК КПСС М. Горбачев и сказал: «Наконец-то кто-то об этом написал».

Это слово — «наконец-то» — тут же, естественно, оказалось в здании МВД на Житной, и когда «Волга» довезла Александра Гурова до высокого ковра, на котором с него должны были снимать погоны, оно уже ласково вылетало из уст тогдашнего министра МВД.

«Правильно. Спасибо. Наконец-то».

А возмущенные секретари обкома партии еще писали «телеги» на меня и Гурова, не подозревая, что незнание слова «наконец-то» их погубит.

Но по высшему указанию было создано Управление по организованной преступности МВД СССР (по небрежности машинистки выпало слово «борьба» в этом названии, то есть по борьбе с оргпреступностью. И сейчас имя этого подразделения звучит несколько странно).

Спустя еще полгода Александр Гуров был назначен начальником этого управления.

Потом оно стало Главным управлением МВД СССР. Таким образом, была создана система подавления преступности.

Однажды, когда А.И. Гуров был уже вытолкнут из системы, к нему пришел человек — близкий друг известного, потом убитого авторитета Лени Завадского — и рассказал, что тут же, после появления статьи, в городе Сочи собрался пионерский слет воров в законе. Их почему-то очень заинтересовал наш «Лев»… И почему-то они решили, что с нами надо что-то сделать. Было голосование, по которому нам хватило двух голосов «за» (воры не хотели ажиотажа), чтобы остаться живыми. Но именно в это время Шеварднадзе совершил кавалерийский налет на грузинских воров в законе, и у многих из них оказалась уважительная причина не попасть на сочинский съезд.

Вот спасибо, Эдуард Амвросиевич!

Все-таки романтичное было время. <…>

Вот читаю я этот наш первый диалог:

«Я спрашиваю А. Гурова: есть ли отличия нашей, доморощенной мафии от западной? Отвечает, что есть… Западную мафию отличают от нашей транснациональные связи, а границы СССР, как известно, закрыты накрепко не только для мафиози. И второе, главное отличие — тамошняя мафия постоянно пытается легализовать свой капитал, порождая не подпольных, как у нас, а вполне легальных миллионеров».

Кто бы мог представить тогда, в 1988-м, как все повернется…

— Да нет, — возражает мне Гуров, — что же там романтического? Многое-то мы тогда предсказали точно. Ведь так?

А может быть, и правда — так…

Беру наугад несколько цитат оттуда, из 88-го.

Основной признак мафии, по Гурову-подполковнику: «Преступное сообщество становится мафией лишь в условиях коррупции: оно должно быть связано с представителями государственного аппарата, которые состоят на службе у преступников. Если это прокурор, то он спасет от наказания, если работник милиции, то передаст наисекретнейшую информацию, если это ответственный работник, то вовремя сделает нужный звонок».

Ну чем отличается 88-й от 2001-го? <…>

Спустя десять лет, то есть неделю назад, в январе 2001 года, А.И. Гуров говорит:

— 70% госслужащих коррумпированы. Хотя, может, даже больше.

Тогда, в первом «Льве», в 88-м, мы сконструировали некий трехэтажный мафиозный «дом», в середине которого — деятели теневой экономики, с первого «этажа» их доят гангстеры и рэкетиры, а сверху, с третьего, выкачивают деньги чиновники-взяточники.

Сегодня «дом» перестроился.

Сегодня все эти разномастные солнцевские, подольские, ореховские, измайловские выглядят гайдаровскими тимуровцами, которых вытеснили на детскую площадку. <…>

Спрашиваю у А.И. Гурова: почему же в середине 90-х, особенно между 93-м и 95-м, начался отстрел главарей да и просто солдат преступных группировок (только воров в законе в этот период было убито больше двадцати — огромный процент из общего поголовья)?

— Они стали жертвами борьбы за госсобственность, которую именно тогда сдавали за бесценок налево и направо, — считает Александр Гуров. — Хотели успеть — и не успели. <…>

Повторяю: всех этих солнцевских-подольских оттеснили на детские площадки. Взрослые — другие. А те, если и львы, то уж слишком облезлые.

И дело не только в том, что оставшиеся в живых лидеры или те, кого официально называли лидерами, повзрослели, остепенились, заимели детей и имущество, которое уже сами готовы защищать от разных отморозков. Государственная машина оказалась сильнее, но вовсе не такой, как когда-то давно виделась нам в туманном и завораживающем будущем.

Читаю иногда наивные заметки о существовании якобы специальных бригад из МВД или ФСБ, которые уничтожали и уничтожают преступные группы, — такие, видите ли, чистильщики. Даже название, помню, им придумали: «Белая стрела» или что-то в этом роде. Большей чуши не придумаешь!

— Конечно, чушь, — соглашается Александр Гуров. — Нет такого, не было и быть не может. Но… Есть киллеры — высокие профессионалы, которые в свое время работали в МВД, различных спецслужбах, спецназах, или бывшие спортсмены-стрелки. Я не исключаю, что именно их, то есть бывших, могли нанять бандиты для своих кровавых разборок.

— Или — настоящие? Те, которые в свободное от службы время находят именно такой вид заработка? Как, допустим, сержанты, которые подрабатывают, охраняя киоски или какие-нибудь офисы?

— И такого я тоже не исключаю. Но повторяю, для киллера сделать свое дело — это не просто прийти, увидеть и застрелить или взорвать. Конечно, есть сотни «одноразовых» исполнителей, которых, как правило, тут же ликвидируют, но есть настоящие профессионалы (их весьма немного — человек 20-30), имена которых мало кто знает, но те, кто их знает, берегут их как зеницу ока. Один такой профессионал неожиданно пришел в ГУОП. Ребята оттуда рассказали мне: он пришел сдаваться из-за того, что за ним по пятам уже шла ФСБ и у него украли или забрали паспорт. И тогда он им сказал: «Вы не думайте, что это легкая работа».

Стоп, стоп… Да не мой ли это киллер?

И история с ФСБ, и с паспортом, и с этой фразой… Очень, очень похоже. Только там было еще романтичнее.

Несколько лет назад мне позвонила Маша Слоним, тогдашний корреспондент Би-би-си, и сказала, что меня разыскивает один киллер. «В каком смысле?» — естественно, удивился я.

Оказалось, все проще. Какой-то парень, сказавший Маше, что он киллер, на самом деле пытается встретиться со мной: у него какие-то неприятности.

Потом он мне позвонил, и мы назначили встречу в редакции.

Они пришли вдвоем. Сам он меня поразил тем, что оказался совсем не атлетического сложения и даже в очках. «Вы тоже киллер?» — спросил я второго. «Нет, я водитель Олега».

Этот киллер оказался бывшим офицером спецназа. Его пригласили в Москву на выполнение задания. Но оказалось, что люди, которые его наняли, — бывшие или настоящие сотрудники ФСБ. У него отобрали паспорт. И его, как он сказал, начал искать другой киллер. Он себя почувствовал загнанным в угол.

— А я потратил на объект целый месяц. Они же все время меняют квартиры, дачи… — и потом добавил: — Юрий, вы не думайте, что это очень легкая профессия.

Та самая фраза…

По его просьбе я связался с ГУОПом. Минут через 15 оттуда приехал человек. Что стало дальше с этим парнем — я, честно, не знаю. Тогда мне было сказано, что его спрячут и попытаются разобраться, что да как.

Разобрались ли — тоже не знаю.

Я вдруг вспомнил эту историю по одной причине: в тех первых «Львах» киллеры не могли быть предметом нашего разговора, хотя прошло всего лишь 10-15 лет.

Тогда мы не могли представить себе, о какой «крыше» нам придется говорить сегодня. <…>

— Сейчас на разборках уже и бандитов-то не увидишь: с одной стороны — полковник из ФСБ, с другой — майор из милиции… Кто сильнее? Даже на большой международной конференции по борьбе с коррупцией мне не раз говорили об изменении российского криминального мира, — говорит Александр Гуров.

Да не только сейчас, во время нашей беседы. Уже год, пока мы с Александром Ивановичем работаем в одном думском комитете, говорим мы об этом. С ним и многими другими нашими коллегами.

Как же так произошло? Кто виноват в этом? Что можно сделать? Кто может что-то сделать? Новые законы? Или новые люди, которые должны сегодня возглавить все наши так называемые правоохранительные органы?

В любом киоске можно найти служебный журнал, в котором буквой «М» отмечены милицейские сборы. Это сержантское поле, мелочевка. На любом рынке знают, кто из милиции — местной, районной, городской — собирает дань. (Да сами посмотрите, какие машины стоят у отделений милиции, примыкающих к рынкам. Кажется, это не захудалая ментовка, а офис «Мерседеса» или «БМВ».) Президент огромной строительной фирмы на вопрос, не наезжают ли на него бандиты, откровенно ответил: «Да у меня руоповская крыша. — И добавил: — Правда, деньги туда плачу такие же». <…>

А вот уже совсем анекдотический случай. Члены одной преступной группировки пришли за помощью к адвокату. Они решили жить по-новому и построили бензозаправку на МКАД. Спустя несколько дней к ним пришли ребята из какого-то РУОПа и сказали: «Двадцать тысяч долларов — и не будет проблем». Они, естественно, дали. Но через день к ним заявились ребята из ОБЭПа (экономическая полиция) и потребовали 15 000 долларов за «крышу». Еще через несколько дней пришел милицейский капитан, сообщил, что он курирует бензозаправки, и сказал, что 5000 долларов в месяц его вполне устроят. Но когда спустя еще день пришел другой капитан и объяснил, что тот, первый капитан, курирует не бензозаправки, а рынки, а 5000 долларов надо платить именно ему, второму капитану, — представители ОПГ (не путать с ОВД, МВД, ГИБДД и т.д.) не выдержали и пошли к адвокату: «Мы понимаем, что надо платить, но, может, все-таки кому-нибудь одному?»

Я верю в эту историю.

И все больше и больше понимаю, что за лев устраивает свои цирковые номера на глазах у всех — от президента до человека в автомобиле, которому не надо объяснять, в какой фонд собирает деньги лейтенант ГИБДД. <…>

Почему мы не можем выбраться из этой атмосферы? Мы что, рыбки в аквариуме?

Речь о тех, кто обязан что-то сделать, а ничего не делает.

— Александр Иванович, но у нас же в России всё сажают и сажают. Даже после амнистии в лагерях, тюрьмах и следственных изоляторах находятся более миллиона наших соотечественников.

— Я думаю об этом все время. В мире сегодня 7 миллионов человек находятся в камерах. Каждый седьмой — наш. Что это? Наши — самые преступные? Скажу больше. За последние сорок лет в нашей стране 43 миллиона человек прошли через лагеря и тюрьмы, а 76 миллионов так или иначе столкнулись с тюремно-полицейской системой. <…>

Когда бываю в зонах, слышу от начальников: «Опять посадили за украденный ящик водки или украденное ведро краски». <…>

— Мы уже говорим с тобой целый год об идиотской системе отчетности, сохранившейся в правоохранительной системе. Об этой системе «палок» (этот термин знают все милиционеры).

— Саша, у меня такое ощущение, что из-за этой отчетности и возбуждают дела, и скрывают преступления.

— Начальник УВД Западного округа Москвы довел до абсолютного маразма эту систему. Высчитывали на калькуляторах, но и 70-80% раскрываемости — это тоже вранье. Легче сделать статистику на слабых и беззащитных, чем на сильных и богатых. Если не раскрыто одно убийство, что портит статистику, то начальник посылает участковых и оперов срочно проводить контрольные закупки по близлежащим торговым точкам. И тогда на одно нераскрытое убийство приходится девять раскрытых мошенничеств. Общая раскрываемость преступлений, таким образом, составляет 90%. Вот и вся нехитрая «химия». <…>

Однажды для цивилизованного воспитания в камере на Петровке, 38, оказался Роман Абрамович: бывший прокурор Москвы Геннадий Пономарев посадил его — то есть сделал первые правовые действия — на трое суток за хищение эшелона с мазутом. Абрамович, как я знаю, даже успел дать первые показания. Потом по чьему-то начальственному звонку дело было передано в Республику Коми (откуда и исчез мазут) и там испарилось в местных нефтяных скважинах.

Где сейчас Геннадий Пономарев?

А где находится Роман Абрамович, мы все знаем.

И еще одно. А сами-то бандиты? Они что сейчас, самые бедные?

У них тоже все в порядке. <…>

Ладно.

Но я думаю о других: о тех молодых операх и следователях, которые пришли в милицию, прокуратуру, ФСБ, налоговую полицию с надеждой что-либо изменить. Многие из них — мои товарищи. Они скрипя зубами рассказывают, как их пытаются сломать не бандиты, а собственные начальники. Думаю о тех высоких профессионалах с известными на всю Россию именами, которых вытолкнула Система только за то, что они не хотят жить по новым правилам львиных игр.

Мы думаем, что они когда-нибудь вернутся. Мы надеемся, что те, кто пришел, не будут продаваться.

Иначе во что превратится наша страна?

29.01.2001

Секретные герои

Закрытыми указами Золотые Звезды раздают начальству. О чем нам написали бойцы группы «Альфа»

<…> Помню, как в ту октябрьскую ночь мы общались на Дубровке. Как врачи, депутаты, журналисты, в том числе из «Новой газеты», таскали воду людям, оказавшимся в плену у террористов. Как вместе оплакивали тех, кого не удалось спасти. В принципе это была нормальная работа в ненормальной ситуации.

Но были еще ребята, имен которых мы не знали, да и не знаем сегодня: те, кто брал штурмом этот ставший известным на весь мир Дом культуры. Мы вместе хохотали над тем, как некоторые депутаты Мосгордумы взяли почетные знаки за участие в операции по освобождению заложников, и даже краснели за них. Но на самом деле из спецслужб только бойцы из «Альфы» и «Вымпела», двух спецподразделений ФСБ России, были достойны наград. И вдруг…

А что «вдруг», вы поймете из этого письма…

«Пишут Вам бойцы группы «Альфа» ЦСН ФСБ России, участвовавшие в штурме «Норд-Оста».

Сразу же после Нового года состоялось награждение орденами и медалями сотрудников спецподразделения ФСБ, принимавших участие в штурме. В том числе пятерым было присвоено высокое звание Героя России.

Из них по одному бойцу из групп «Альфа» и «Вымпел» получили звезды Героя — ребята во всех отношениях заслуженные: прошли все горячие точки.

Кто же остальные три «героя», примазавшиеся к чужим заслугам?

Это первый замдиректора ФСБ генерал В. Проничев, руководитель штаба по освобождению заложников, и начальник ЦСН генерал А. Тихонов. Причем именно Проничев и Тихонов отвечают за борьбу с терроризмом на территории России.

Мало того что они не понесли никакого наказания за проникновение террористов в центр Москвы, но и получили звезды Героев, отняв их, по сути, у более достойных ребят, действительно рисковавших своими жизнями.

Пятый Герой — это химик, пустивший газ в театральный центр. Человек, ставший и спасителем, и убийцей для многих заложников. <…>

С уважением, бойцы группы «Альфа».

Я стал выяснять: правда это или нет? Что, дали Героев еще и людям, которые не участвовали в освобождении?

Оказалось — чистая правда. Сам президент Путин закрытым указом наградил бывших своих коллег — двух генералов ФСБ, и сам лично вручил звездочки Героев на коллегии ФСБ России.

Почему обижены ребята из «Альфы» и «Вымпела»? Оказывается, на своих офицерских собраниях в присутствии своих начальников они решили наградить только тех, кто был там, в том здании, в том мраке и кошмаре.

Но как обычно, на мраке и кошмаре другие делают себе свое светлое будущее.

Не понимаю, что у нас происходит с закрытыми тайными указами о присвоении звания Героя России. Раньше было все ясно: нелегальные разведчики, ядерные академики. Но только за последнее время по закрытым указам стали Героями России директор ФСБ Патрушев, секретарь Совета безопасности Рушайло, генеральный прокурор Устинов. Их надо награждать тайно, опасаясь за их жизнь? Но генералы — тот же Казанцев или Трошев, не стесняясь, носят свои Звезды.

Рушайло, Устинов и Патрушев стали Героями за успехи в чеченской войне. Сколько еще таких Героев?

Я позвонил в Ассоциацию Героев СССР и России, возглавляемую генералом Варенниковым. Мне сообщили точные цифры, сколько званий Героев присвоили за 9-летнюю афганскую войну: 40-я армия — 44, КГБ — 6, МВД — 1, погранвойска — 7.

Когда мы стали узнавать, сколько Героев присвоили за чеченскую войну, нам ответили: не знаем. «Почему?» — удивились мы. Нам сообщили, что это секретные данные.

И я понимаю, почему они секретные: из тех, кто воевал и воюет в Чечне, 90% награждены посмертно.

Помню, как мне сказал грустный майор контрразведки в Чечне, только что потерявший своего товарища: «Если погибну и мне дадут Звезду Героя посмертно, может быть, моя семья будет жить в квартире». Те, кто воюет, знают, что это такое. А «секретные» — это «левые герои», которые идут за спинами героев настоящих. Как и случилось с «Норд-Остом». <…>

03.03.2003

Тексты Юрия Щекочихина и воспоминания о нем можно прочитать на сайте «Новой»: http://ys.novayagazeta.ru