Зал восточного факультета Сахалинского госуниверситета был полон. Медицинские работники, студенты (многих обязали явиться), чиновники… Дело было в пятницу вечером, сразу после рабочего дня, и встреча запоздала на сорок минут, а вступительный монолог (хотя обещали диалог) Леонида Рошаля затянулся на полтора часа, народ потянулся к выходу задолго до конца встречи. Остались те, кто действительно хотел получить ответы на волнующие их вопросы, — в том числе и на такой: зачем президенту Национальной медицинской палаты России, детскому врачу агитировать за власть, которая в здравоохранении, мягко говоря, много начудила?

Для начала доктор вспомнил свою предыдущую поездку на Сахалин — 15 лет назад, когда он принимал участие в ликвидации последствий нефтегорского землетрясения. Город, по его наблюдениям, изменился в лучшую сторону, по улицам ходят «красивые, ухоженные, упитанные люди, никто с голоду не падает, машин полно, а все жалуемся, что плохо живем».

Но не надо, сказал он, забывать то, что было. А были страшные 90-е годы. В 91-м он был среди защитников Белого дома, потому что «там некому было оказывать медпомощь — все держали нос по ветру». Тогда действительно был мощный народный порыв, вызванный отчасти и нуждой. Ах, если бы те, вздохнул Рошаль, кто пришел тогда к Белому дому, знали, какое будет государство, то подумали бы, стоит ли его защищать: «Потому что к власти пришла шваль, коза ностра бледнеет перед ними. Где теперь эти политики — вы знаете…» Сейчас на Болотную площадь, сообщил доктор, пришел совсем другой, богатенький народ: «Я спросил свою знакомую, зачем ты пришла, ведь хорошо зарабатываешь, семья в Швейцарии…» Она ответила: «Задавили откаты, всем давай, задушили кредиты, не дают развивать малый бизнес…»

После этого доктор опять вернулся в прошлое. Тогда, в 90-е, СССР и армия распались, шла война в Чечне… «У нас в течение 10 лет был президент — посмешище для всего мира. Мы летели в тартарарам».

В 2000 году произошла смена руководства. «Был придуман Путин и Общественная палата, которая должна была аккумулировать идеи народа и передавать их наверх». И одна из проблем, которую он, как член палаты, довел до Путина: признать здравоохранение не соответствующим Конституции. «Тогдашний министр Зурабов говорил, что у здравоохранения много денег. Но Путин взял нашу сторону. Так родился проект «Здоровье». Этот проект спас первичное звено в медицине. Была повышена зарплата участковым врачам, укомплектованы поликлиники, в регионы выделены 5 тысяч машин «скорой помощи». Если были какие-то искажения — то только от уровня исполнительной дисциплины в регионах…»

Тогда на здравоохранение из валового внутреннего продукта (ВВП) выделялось 3— 7%. «Это в два раза ниже нижнего уровня любой другой страны. Мы упорно об этом говорили, и Минфин, Минэкономики начали с нами соглашаться — да, надо хотя бы 6%… Ах, если бы мы их, эти 6% получили, я бы перед вами не сидел, не убеждал вас…» Но грянул кризис. Но и кризис мы прошли достойно. В отличие от США, где демонстрации разгоняли дубинками, «а в Греции сами знаете, что делается»…

«Я не знал, вступать ли Национальной медицинской палате в «Народный фронт», — продолжил доктор, — но большинство сказали — надо. И какое счастье, что мы вступили в «Народный фронт»! Именно через «Народный фронт» мы сказали Путину: так нельзя! Куда торопимся? И Путин сказал: давайте не будем торопиться! И вот, полтора года назад, впервые в истории Госдумы, в нее пришла общественная организация и стала разговаривать с депутатами. О том, что нельзя принимать закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» в том виде, в котором его хотели принять. В результате было внесено 109 поправок. Это победа гражданского общества».

Тем не менее часть этого общества не может оценить по достоинству старания власти: «Помните дотла сгоревшую деревню Свеженькую, которую показывали по Первому каналу, туда еще камеры поставили, чтобы фиксировать ход стройки? Отстроили в срок. А на выборах в Госдуму она проголосовала негативно по отношению к единороссам. Почему? Есть какой-то разрыв между народом и властью…»

Закончил Рошаль призывом создавать профессиональные сообщества на местах и в их рамках отстаивать свои права. «Нужно научиться разговаривать в гражданском обществе. А не на площадях».