КолонкаПолитика

Полемика с переходом на личности

На статью пресс-секретаря Мосгорсуда Анны Усачевой с предложением обсудить взаимоотношения экспертов, журналистов и судейского сообщества отвечает обозреватель «Новой» Ольга Романова

Этот материал вышел в номере № 143 от 21 декабря 2011
Читать
На статью пресс-секретаря Мосгорсуда Анны Усачевой с предложением обсудить взаимоотношения экспертов, журналистов и судейского сообщества отвечает обозреватель «Новой» Ольга Романова
Изображение

Анна УСАЧЕВА,
руководитель пресс-службы Московского городского суда:

# Приговор не по делу

Как «экспертное сообщество» защищает в судах свои интересы

«Пошли все вон!» — ляпнул судья и велел закрыть дверь зала судебного заседания». Рита видела, как я долго сижу у компьютера, смотрю в экран монитора, обхватив руками голову, пытаясь начать репортаж об очередном процессе. Я только что вернулась из районного суда Москвы и собиралась с мыслями, чтобы написать первые строчки материала. На ум ничего не шло.

Она подошла ко мне и сказала именно эти слова. Потом улыбнулась и добавила: «Дальше само пойдет, быстро напишешь. Главное — неожиданно и интересно начать». Она не была судебным журналистом, бывала в суде не часто, но зато хорошо писала репортажи. Я же, напротив, проводила в судах каждый день, но репортажи мне давались тяжело. Мы работали с Ритой в одной редакции. Было это семь лет назад.

# Про «басманное правосудие»

Начала я тогда свой материал другими словами просто потому, что судья не говорил: «Пошли все вон». Но предложение Риты заинтриговать читателя таким способом я вспоминаю до сих пор. Даже в качестве шутки — рассмеяться трудно. Страшно представить, в каком государстве мы будем жить, если судьи будут так разговаривать с гражданами. Но ей пришла в голову именно эта фраза. Значит, такой стереотип отношений суда с обществом прочно засел в сознании тех, на кого он рассчитан. На это самое общество. Формирует его «экспертная группа» юридически безграмотных и агрессивно настроенных людей. И почти во всех случаях огульные критиканы судебной системы банально являются заинтересованной стороной по конкретным делам, находящимся в производстве судей. СМИ они используют чаще «втемную», прекрасно отдавая себе отчет в том, что за яркой цитатой и двумя эпитетами молодой корреспондент не станет углубляться в анализ собранных по делу доказательств. А потом все того же яркого слова ради в блогах начнут появляться термины типа «басманного правосудия». Недовольные одним конкретным решением «эксперты» готовы тиражировать в обществе афоризмы собственного сочинения, с легкостью примеряя беззаконие и произвол на весь судейский корпус. Отсюда такая экспрессия в высказываниях, отсюда вся эта патетика, зачастую граничащая не только с хамством, клеветой и грубостью. В своих рассуждениях относительно деятельности российской Фемиды наши скептики порой доходят до призывов к убийству или к расправе над судьями.

И одновременно требуют от правосудия неукоснительного соблюдения буквы Закона. Избирательная такая справедливость. А еще свобода слова. В каком бы государстве все сошло бы с рук таким вот «экспертам»? Здесь, в России. А судьи терпят. И продолжают рассматривать дела. Гарант Конституции наделил их высоким статусом — статусом судей. Они именем Российской Федерации выносят решения. И их поле — правовое. Вот на этом поле не сыграет ни один такой «эксперт», здесь диалог начинается с юридических терминов, а не с популистских лозунгов масштаба дешевой пиар-кампании. За эти деньги проще найти профессионального защитника или представителя в суде и отстаивать свою правовую позицию, как это принято в цивилизованном обществе. Судьи, кстати, с легкостью отличат материал, «нашпигованный» проплаченными умозаключениями заинтересованных «экспертов», от качественного и независимого журналистского расследования.

Если вернуться лет на семь назад, то справедливости ради надо отметить, что разговаривать с журналистами у судей не было тогда ни желания, ни необходимости. За это их по праву и упрекали. Об этой закрытости писали тогда все СМИ. И материалы выходили один краше другого.

# «Про оправдательные приговоры… в сотый раз»

Хочется выразить благодарность адвокатам, которые с упорством маньяков до сих пор повторяют как заклинание цифру: менее одной трети процента — это доля оправдательных приговоров в Москве. Я имела неосторожность эту цифру подсчитать еще в 2004 году, работая судебным журналистом. Но вот проанализировать толком, разумеется, не смогла. Просто не хватило юридических знаний. Сейчас знаю, что судебная статистика — одна из самых сложных дисциплин и обращаться с ней надо очень аккуратно. По-журналистски приятно: до сих пор цитируют эти несчастные «менее одной трети процента». Но ни реальной картины по оправдательным приговорам относительно обвинительных, ни уж тем более выводов относительно качества правосудия эта цифра не дает. Да и сама она в общем-то не совсем полная. Бессмысленно выдернутая из большой таблицы статистической отчетности.

В 2011 году столичные судьи (мировые и районные, на долю которых приходится подавляющая часть уголовных дел) рассмотрели уголовные дела в отношении 35 626 лиц, 239 человек оправдано, 28 963 осуждено. Получаем примерно 0,7 процента оправдательных приговоров. Вроде пока все правильно. Убираем из общего количества дела, рассматриваемые судьями в особом порядке. Ясно, что в этом случае оправдательный приговор будет скорее исключением. Получается, что только дела в отношении 17 680 лиц рассмотрены в обычном порядке разбирательства. И теперь высчитываем от этого количества процент оправдательных приговоров — 1,4%.

Это и есть та самая доля, которую я пыталась сделать в своем журналистском материале иллюстрацией ничтожно малого количества оправдательных приговоров. Во-первых, ошибочная: не менее одной трети процента, а 1,4% оправдательных приговоров. Критерием работы суда оправдательный приговор, равно как и обвинительный, быть не может. Только качество вынесенного решения и срок рассмотрения дела. Во-вторых, цифра вообще ничего не дающая. Пожалуй, только кроме качества следствия. Если бы, согласно судебной статистике, мы имели оправдательных приговоров столько же, сколько и обвинительных, наши следственные органы надо было бы разогнать, и как можно быстрее.

А страдания тех 28 963 осужденных судами Москвы людей с лихвой окупятся чувством справедливости от судебных решений у десятков тысяч потерпевших, права которых и отстаивают наши судьи. Об этом «эксперты» почему-то молчат.

В этом году московские судьи оправдали почти 250 человек. Это люди, которых следствие обвиняло по разным статьям Уголовного кодекса России. Чтобы быть точной, приведу все: 108, 111, 115, 116, 126, 129, 130, 159, 162, 163, 174.1, 188, 213, 222, 264, 285, 286, 290, 328, 174.1 УК РФ. Анализировать правоприменение последней статьи — легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных лицом в результате совершения им преступления, берутся сейчас едва не блогеры. Путаясь в юридических терминах, пользователи интернета оставляют такие комментарии к авторским текстам и новостям про применение новых норм Уголовного кодекса, что если представить, что он и вправду так работает, станет жутко.

Достаточно лишь взглянуть на картину с арестами по так называемым «экономическим статьям УК»…

Например, 2010 год, когда эти поправки только были приняты, суды арестовали 47 обвинявшихся по статьям о преступлениях в сфере экономической деятельности (ст. 169—199 УК РФ) (с учетом положений ст. 108 УПК РФ), а за весь 2011 год — лишь пятерых. При этом основанием явилось то, что эти люди скрывались от следствия или нарушили избранную ранее иную меру пресечения. Справедливости ради добавлю, что в Москве обжалуется только 10% решений об аресте. Остальные соглашаются. А еще из этих 10% обжалованных Московский городской суд в 20% случаев сам отменяет или изменяет арест на более мягкую меру пресечения, не связанную с лишением свободы. Такая вот арифметика.

Кстати сказать, никто из судей, вынесших оправдательные приговоры, вопреки моим умозаключениям в той давней заметке, не уволен. Между прочим, это более 80 профессиональных юристов по Москве. Судьи Басманного, Головинского, Дорогомиловского, Зеленоградского, Зюзинского, Кузьминского, Кунцевского, Лефортовского, Люблинского, Мещанского, Никулинского, Перовского, Пресненского, Савеловского, Солнцевского, Симоновского, Таганского, Тимирязевского, Хамовнического, Хорошевского, Чертановского районных и Московского городского судов, а также мировые судьи столицы, рассмотревшие эти дела по первой инстанции, работают на своих местах и не изгнаны с позором из судейского корпуса.

Только за последние пару месяцев Мещанский районный суд оправдал и.о. ректора ПОУ «Академия Европейских языков», обвинявшуюся в совершении незаконного предпринимательства. Обвинением не было представлено достаточных доказательств. Савеловским районным судом был постановлен оправдательный приговор в отношении В.Н. Горюнова, обвинявшегося в покушении на мошенничество, совершенное организованной группой либо в особо крупном размере. Судья Дорогомиловского суда Москвы оправдал А.Ю. Михайлова, который обвинялся в совершении покушения на мошенничество в особо крупном размере, мошенничестве в особо крупном размере, а также в легализации денежных средств или иного имущества, приобретенных лицом в результате совершения им преступления. Он был оправдан в связи с отсутствием состава преступления. А еще суды стали вместо реального лишения свободы назначать в качестве наказания крупные денежные штрафы. Так, Басманный суд рассмотрел недавно дело бывшего старшего следователя следственного отдела при Московско-Курском ЛУВД Ильи Ржанова и адвоката межрегиональной коллегии адвокатов «Закон и человек» Георгия Балаяна. Следователь был признан виновным в покушении на получение взятки, приговорен к двум годам лишения свободы условно и штрафу 3,9 млн руб. Адвокат, признанный виновным в покушении на посредничество во взяточничестве, был наказан одним годом лишения свободы условно, запретом на адвокатскую деятельность и штрафом 2,6 млн руб. Или еще пример: Кузьминский районный суд признал виновным адвоката Сергея Гольтяева в совершении подкупа или принуждению к даче показаний, или уклонению от дачи показаний, либо к неправильному переводу и приговорил к штрафу в размере 70 тыс. руб.

Кстати, санкция ст. 309 УК РФ предусматривает до семи лет лишения свободы.

Мой первополосный материал под заголовком «Независимый скандал. Московских судей увольняют за оправдательные приговоры», и сейчас я это понимаю, был очень эмоциональным. Объективности помешало отсутствие взаимного интереса к теме со стороны суда. Катастрофические последствия может вызвать его молчание. Так и случилось. Паузу всегда заполнят недовольные судебным решением. И современная Фемида это хорошо понимает. Поэтому сегодня, не обсуждая конкретных дел, она будет вести обстоятельный и конструктивный диалог с собеседником, подробно разъясняя суть своего правоприменения, мотивируя свои решения, образовывая общество, предоставляя ему право на доступ к информации о своей деятельности.

Я всегда интересовалась жизнеспособностью и эффективностью судебной власти. Когда мне представился шанс увидеть ее изнутри — я не раздумывая согласилась. Для судей жутко не то, что приговор будет оправдательным или обвинительным, а то, что он может быть отменен. Это свидетельство грубой ошибки, профнепригодности, на которую указали коллеги. Это намного сильнее публичного неприятия, это личное и глубоко профессиональное убеждение. А любой судья его будет отстаивать своим решением. Так их учили.

#

Про «Мосгорштамп»

Создавая пресс-службу Московского городского суда, я искренне пыталась понять судей: их внутренние убеждения, образ мыслей, механизм работы. Хотела объяснить живой интерес СМИ к этой ветви власти и сформировать у судей привычку этот интерес удовлетворять. Вернусь к терминам. Подтвердила кассационная инстанция законность решения районного судьи — «Мосгорштамп», — кричат недовольные решением «эксперты».

Опять цифры. В этом вопросе надо быть дотошным. Объясню: традиционно большее число дел, рассматриваемых судьями Москвы, составляют именно гражданские дела. В 2011 году окончено производством их было более 40 тысяч. Из этого количества дел суды удовлетворили требования граждан более чем в 80% случаев. Это — к слову про правовую грамотность. А еще… Сегодня Московский городской суд отменяет каждое пятое решение судьи нижестоящего звена. Порядка 20% решений не проходит кассационную инстанцию. Признаются незаконными. Ну какой «Мосгорштамп»? Очередные афоризмы, родившиеся в сознании «экспертов» со слабой правовой позицией по делу. Рассчитанные на тиражирование в СМИ. А суд тем временем выносит более 80% решений в пользу заявителей, удовлетворяя тем самым исковые требования граждан.

Я не жалею, что оставила СМИ. Чтобы все это увидеть… стоило попасть в суд. Вижу, как судьи «болеют» за каждое дело, как готовятся к процессам, как интересуются новым законодательством, как глубоко переживают огульную и бездоказательную критику и с каким интересом читают о себе материалы в СМИ. А главное — насколько готовы всякий раз и разъяснить позицию, и правообразовать наших граждан. Думаю, всем понятно, что без поддержки председателя Московского городского суда Ольги Егоровой столичная Фемида никогда не вышла бы на уровень такой открытости.

А «эксперты» же на этом фоне по-прежнему строят свои выводы относительно коррумпированности и предвзятости российской Фемиды. И по одному, двум, трем конкретным делам, волнующим их как сторон по делу, уже готовы вынести приговор всему отечественному правосудию. Вот таким широким мазком. В расчете на тиражирование они уже готовы вынести приговор нашему правосудию. Приговор не по делу.

# Похоже на банду, а не на суд

На статью пресс-секретаря Мосгорсуда Анны Усачевой с предложением обсудить взаимоотношения экспертов, журналистов и судейского сообщества отвечает обозреватель «Новой» Ольга Романова:

Впрочем, такое деяние, как клевета, у нас нынче декриминализировано. Когда Дума предыдущего созыва напоследок взялась отменять именно клевету, многие, в том числе и я, удивились такой странной озабоченности народных избранников. Ведь обычно этой статьей УК (ныне отправленной в Административный кодекс) припугивали как раз журналистов, и это позволяло нам быть в тонусе. Да, есть закон о СМИ, есть ответственность главного редактора, есть кодексы профессиональной этики, и, в конце концов, это главная составляющая нашего ремесла — не врать. А потому статья в УК не казалась такой уж вопиюще лишней. Однако после законодательного изъятия клеветы из разряда уголовно наказуемых деяний сразу стало понятно, зачем это было сделано: чтобы чиновникам и другим заинтересованным в безнаказанности субъектам можно было спокойно клеветать на граждан, в особенности на социально активных граждан, в том числе на журналистов. Или на адвокатов. Или на неудобных политиков. Что мы сейчас и наблюдаем в восходящем тренде — и то ли еще будет.

Мудрый заслуженный юрист и аксакал судебной практики сказал мне в ответ на эти мои рассуждения: а давай тогда мы тоже будем клеветать на них? И мы сели с ним придумывать клевету — не на Усачеву, конечно, а на главных фигурантов нынешней общественно-политической жизни со стороны действующих жуликов и воров. И не смогли. Жизнь богаче вымысла. Хоть на диктофон записывай свои жалкие фантазии — судебное разбирательство в Лондоне (Березовский versus Абрамович) или набирающий оборот скандал в Германии с участием ближайшего сподвижника премьер-министра России, бывшего министра связи Леонида Реймана убедительно демонстрирует нам, что некоторые российские граждане рождены, чтобы Кафку сделать былью.

Кстати, именно «Процесс» Кафки привычно поминают те, кто волей и неволей (часто в буквальном смысле слова «неволя») сталкивается с нашей судебной практикой. Конечно, тон в этой сфере задает прежде всего Мосгорсуд. В связи с чем позвольте поблагодарить профессиональных юристов — практиков и теоретиков-преподавателей юрфака МГУ, которые, превозмогая душевную боль, помогали мне читать эссе рупора Мосгорсуда. И отдельное спасибо давней выпускнице юрфака Санкт-Петербургского университета, дипломнице Медведева Д.А. Марии Клочковой, — собственно, именно ее спросили в московском суде, куда она пишет свои комментарии. И именно ее недоуменный ответ про Facebook неожиданно подарил Марку Цукербергу отчество и странную должность.

# В ожидании питерского сокурсника

Речь одного из юристов приведу здесь.

Промолчи или открутись дипломатично — и никто из неопытных в судебном смысле читателей, может быть, и не понял бы, что такое московская судебная система изнутри. Однако, начав разоблачать представителей гражданского общества, презрительно именуемых чиновницей закавыченно «экспертным сообществом», девушка рассказала о судьях и их нравах больше, чем мог бы придумать вражеский наймит.

Во-первых, очевидно, что мы — гражданское общество или, по Усачевой, так называемое «экспертное сообщество» (спасибо, что не организованное преступное) воспринимаемся судьями как враги: ибо «защищаем свои интересы». Не скрою — это так. Гражданское общество защищает именно свои интересы. Большое количество юристов, журналистов, правозащитников, занимавшихся, например, судьбой обвиненного в педофилии Владимира Макарова, примеряли это ужасно несправедливое дело на себя. Ведь на его месте может оказаться каждый, система сбоев не дает. Или вот, к примеру, уважаемому профессору Евгению Григорьевичу Ясину, уверяющему, что физик Данилов, осужденный за шпионаж, на самом деле приличный человек, совсем не все равно, в какой стране будут жить его внуки и правнуки. То есть это принципиальный вопрос — вопрос о будущем страны. Усачева не понимает, что таких экспертов («экспертов» — в ее определении) невозможно купить. Но именно поэтому они так резки в своих оценках. С ними нельзя договориться. Они скажут все так, как есть, — и без денег, которые Усачева предлагает на них «не тратить». Ведь идейные противники самые непримиримые. Их не перекупишь. И это не говоря о том, что обвинение «экспертов» в продажности и сутяжничестве необходимо подкрепить фактологически. Иначе это — прямое оскорбление.

Во-вторых, желание главного московского городского судебного секретаря привлечь «экспертов» к ответственности за свою активность (а как иначе воспринимать слова «В каком государстве все сошло бы с рук этим экспертам?») попахивает сталинской системой координат. Расстрелять за инакомыслие? Нас? Или Вас? Пусть поставит галочку сама в нужном месте.

В-третьих. Средний процент оправдательных приговоров, причем в самые лихие годы — с 1937-го по 1948-й — был выше 10 процентов, что существенно отличается не только от нынешних наших достижений (причем с поправкой на изменения системы правосудия), но и от современных западных аналогов. В Европе сейчас оправдательных приговоров в среднем 20%. Так что Мосгорсуду гордиться здесь нечем. Оправдательные приговоры успешно оспариваются ровно в тех же российских судах в 800 раз чаще, чем обвинительные.

В-четвертых, хороши примеры. Нам и без Усачевой известно, что ментов судят не так пристрастно, как обычных граждан, поэтому приведенный пример со штрафом для милиционера вместо срока не может быть репрезентативным. Свои своих не сдают, это Усачева правильно подметила. Это похоже на банду, а не на суд. Сходите в Арбитражный суд к Антону Иванову, поучитесь у него. Уж лучше пусть Мосгорсудом руководит какой-нибудь питерский сокурсник, чем вся эта некомпетентная и завистливая команда.

# Заслуги перед отечеством

Теперь позвольте пару слов без протокола, как пел тот, кто «спасибо, что живой». Обладая, простите за судебный канцеляризм, широкими связями в разных слоях общества, я долгие годы интересовалась: а в связи с чем эта «некомпетентная и завистливая команда» так долго рулит на правовом поприще, задавая тон и остальным судопроизводителям?

«ЮКОС», — отвечали мне узкие слои хорошо информированного населения.

И что — ЮКОС? — допытывалась наивная идиотка (это я про себя). Дело вообще никак не сшито, и первое, и второе, а суды, особенно данилкинский, — позорище. Все эти приговоры развалятся с первым дуновением здравого смысла.

«Да, ты идиотка», — со вздохом констатировали печальный факт представители узких слоев хорошо информированного населения. «Егорова (глава Мосгорсуда) оказала Путину услугу, посадив Ходорковского». — Да какая же это услуга? Это медвежья услуга! Хотя бы по первому обвинению — его можно было судить за то, что он совершал! Все так делали — но прикопаться можно было бы по закону конкретно к нему. А судить за то, чего не было, — непродуктивно. И подсудимый в итоге приобретает заслуженный терновый венец мученика. А уж второе дело — вообще вселенский позор.

А ведь верно. Нельзя не признать, что в своем деле глава Мосгорсуда Ольга Егорова — редкий специалист. Однако к праву это имеет самое отдаленное отношение.

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow