Виктор МАТИЗЕН
О том, что исторические процессы цикличны, известно с давних времен, а простейшим натурфилософским объяснением этой периодичности был закон отрицания, он же закон спирали, согласно которому каждая последующая общественная формация отвергает предыдущую и поэтому отчасти повторяет позапредыдущую. Однако серьезное изучение исторических циклов началось сравнительно недавно.
Книга новосибирского философа и макросоциолога профессора Н.С. Розова — оригинальное исследование, которое обобщает и концептуализует обширный материал, полученный многочисленными историками, социологами, экономистами и политологами. При этом базовые метафоры книги: «колея» (повтор прежнего пути), «перевал» (переход в новую логику исторического развития), «лифт» (бурное и всестороннее самоподдерживающееся развитие) и «колодец» (неостановимое разрушение всех социальных порядков) — взяты из обычного языка, а частям и главам предпосланы изречения десятков замечательных людей и даже стихи Игоря Иртеньева и Дмитрия Быкова.
Основное внимание автор уделяет историческому пути России, на котором долгие периоды ужесточающейся, а затем стагнирующей автократии сменяются относительно короткими промежутками смут, революций и либерализаций. Но что роднит между собой правление Николая I, Александра III и Брежнева? Есть ли нечто общее в причинах Смуты, Стрелецкого бунта, двух революций и перестройки? Ответ дается структурой цикла: автократическое правление приводит к стагнации, стагнация — к ослаблению страны, слабость — к поражению, поражение вызывает разброд, иногда приводящий к либеральным уступкам, но без устойчивого успеха, а единственным способом наведения порядка представляется новая принудительная власть.
Проведенная в книге детализация циклов показывает, каким образом на перипетии истории оказывают влияние самые разные переменные факторы — геополитические, геоэкономические, геокультурные, экосоциальные и прочие, так что общую картину изменений приходится не только описывать, но и рисовать, указывая положительные и отрицательные влияния одних переменных величин на другие. К примеру, показатели материальной обеспеченности, общественного принуждения, напряженности, тревожности и социальной ответственности изображаются пентаграммой, вершины которой связаны стрелками.
Авторская позиция, будучи научной, не является жестко детерминистской, то есть оставляет возможность выбора иных дорог в определенных фазах. Но оставляет лишь тому обществу, в котором элиты осознают причины порочных кругов и находят рычаг, который направит движение к «перевалу» и «лифту».
Появление этой книги в современной ситуации вполне понятно. Все большему числу граждан России становится очевидным, что страна, насаженная на кол «властной вертикали», не способна к развитию и движется к очередной критической точке, она же точка ветвления. От того, с чем мы к ней подойдем — с тяжелым грузом прошлого или с сознанием, освобожденным и от иллюзии авторитарного выхода, и от упований на то, что «все образуется само собой», — зависит наше будущее. В этом смысле «Колея и перевал» — не только теоретическое, но и ценное практическое пособие, содержащее развернутую программу цивилизованных гражданских действий (автор не без самоиронии назвал ее «Апрельскими тезисами-2») и «Памятку гражданскому активисту».
