Большинство тех, кто голосовал против ПЖиВ, не читали Навального, не ужасались происшествию на Ленинском проспекте. У каждого из них случился какой-то свой персональный Ленинский проспект

Они не допустили до выборов ни одной партии, которая хоть с каким-то правом могла назваться оппозиционной. Вычеркнули графу «Против всех». Обессмыслили самое понятие выборов. И вот — несмотря на агитацию за «партию жуликов и воров» из каждого утюга, на административный ресурс, «карусель», директоров, которые требуют принести открепительные и грозят уволить, если не принесут, — они не собрали даже 50%.

Отныне уже не может быть отмазки: «ну-все-равно-народ-за-партию-жуликов-и-воров». Нет.

Народ — это те, кто позавчера вышел в Москве на Чистые пруды. Те, кого хватали омоновцы. А те бомжи, люмпены и «нашисты», которых организованно возили в автобусах, чтобы экзит-полловские 27% ПЖиВ в Москве превратились в пятьдесят с лишним — это не народ. Это быдло, продающее за шоколадку своим педофюрерам свою и нашу свободу.

Что это может случиться, стало ясно тогда, когда у них началась истерика. Когда они стали чморить «ГОЛОС»; когда поволокли к ответственности «Газету.ру», когда упал сайт «Эха». Да, собственно, еще раньше: когда раздался свист в «Олимпийском», и после этого свиста Путин стал прятаться от зрителей, так что в Питере зрителям пришлось освистывать Козака, а не его.

Признаемся честно: против суверенной клептократии сработала одна из важных ее особенностей — для режима с таким уровнем контроля она демонстрирует недостаточный уровень насилия.

Достаточный уровень насилия режим демонстрирует только на Кавказе. Там ПЖиВ и победила с привычными 99%. Как отметил Алексей Навальный, подлинный победитель нынешних выборов: «Путин — президент Чечни, Дагестана и Ингушетии, но не России».

В остальной же России уровень насилия вряд ли будет повышен, ибо это поставит под удар авуары суверенной клептократии в западных странах. А без насилия административный ресурс в какой-то момент начинает работать против себя. Начальство требует в хамском тоне сделать что-то неприличное, причем за исполнение не награждает, а за неисполнение — не наказывает.

В России повторилась та же ситуация, что парой недель раньше случилась в Южной Осетии. Есть вещи, которые можно внушить народу и которые внушить народу нельзя.

Народу можно внушить: что Запад злоумышляет против великой России, что мы показали этим чертовым грузинам их место и что доллар скоро рухнет. Народу нельзя внушить: что в России строятся дороги; что чиновники не давят людей на улицах; что полиция ловит преступников; и главное — нельзя внушить, что все это — тотальная коррупция, полное разложение правящего класса, исчезновение государства в современном смысле этого слова, то есть некоей структуры, защищающей права и свободы граждан, и замещение его жировыми тканями и раковыми опухолями — не приобрело лавинообразный, экспоненциальный характер.

Одно из главных отличий клептократии от тоталитаризма заключается в том, что при тоталитаризме каждая часть системы работает на хозяина. А при клептократии — на себя.

99% тех, кто пришел и проголосовал против ПЖиВ, не читали Навального, не ужасались происшествию на Ленинском проспекте и даже не знали про дворец в Геленджике. Просто у каждого из них случился какой-то свой персональный Ленинский проспект. У кого-то задавили родственницу — и правды не найти. У кого-то отобрали землю — и правды не найти.

О да, большинство в Думе образует партии, лояльные нынешнему режиму. Но в том-то и дело, что они лояльны не идее, не человеку — а победителю. Скажите, долго ли Жириновский будет лоялен Кремлю? Ровно до тех пор, пока лояльность приносит больше выгоды, чем бунт.

Система сжирает сама себя — и со страшной скоростью. Следующих выборов они не переживут.