Вот же счастье-то было! Идешь по заснеженному Переделкину: сосны в снегу — чудо! Но, правда, и дорожки все заметены. Надо разгребать. И кто-то уже разгребает, этакий дед Мазай — в ушанке и валенках. Но не с зайцами — с собакой. Подходишь ближе — тю! Юрий Федорович Карякин собственной персоной. И рукой подзывает. И, поздоровавшись, сразу начинает говорить — о Достоевском, Пушкине, Мандельштаме или Гойе. Он же не просто снег разгребал — он думал. И с радостью вовлекает тебя в процесс своего мышления. А ты, если хоть чуть-чуть можешь соответствовать, и рад, и даже вдруг чудится, что тоже причастен к великой русской литературе и философии.
А его не остановить, знай сравнивает Гойю с Достоевским… На обывательский взгляд — чудак-человек. Однако даже в этом обывательском суждении ударение на человек, homo sapiens, мыслящий. Причем мыслящий постоянно. И, добавлю, безжалостно по отношению к самому себе.
Его предпоследняя книга называется «Перемена убеждений». В ней он препарирует себя, показывает другим в науку, как из убежденного марксиста стал антикоммунистом, как тяжело переживал этот процесс. Карякин — очень честный человек. Коммунистическая идея не выдержала его честности.
Но Карякин еще и очень смелый человек. То, что варилось в его красивом сократовском черепе, он доверял не только бумаге — он делился этим со всеми.
Из КПСС его исключили в 1968 году за выступление в ЦДЛ на вечере, посвященном Андрею Платонову, — он протестовал против возрождения сталинизма в СССР и высказался в защиту преследуемых властью Александра Солженицына, Эрнста Неизвестного, Булата Окуджавы, Наума Коржавина. На Съезде народных депутатов уже во время перестройки потребовал вернуть гражданство Солженицыну. И Сахарова с той же трибуны защищал от идиотских нападок. А потом в прямом эфире (НТВ, 1993-й) сказал теперь уже знаменитую фразу: «Россия, ты одурела!» Бедная ведущая не нашла ничего лучшего, чем воскликнуть на это: «Браво!»
Ведущая, кстати, потом исчезла. В общем, телевидение (даже то, смелое!) карякинской смелости не выдержало.
А еще он был замечательным другом. И друзья у него замечательные — Андрей Сахаров, Алесь Адамович, Владимир Лукин, Анатолий Черняев, Булат Окуджава, Юрий Давыдов, Владимир Высоцкий, Юрий Щекочихин, Юлий Ким, Эрнст Неизвестный…
Мне посчастливилось близко знать Юрия Федоровича. Вот сейчас передо мной стоит подаренный им на Новый год светильник. Не разума — просто лампочка с батарейкой. Но она почему-то волшебная — батарейку ни разу не менял, а горит!
Я рад, что Юрий Федорович успел увидеть свою книжку, изданную «Новой газетой» в серии «Вещественные доказательства», которая стала для него последней прижизненной. Называется она «Бес смертный. Приход и изгнание». С этим заголовком целая история.
Карякин отдал в «Новую газету» статью о Ленине, очень жесткую, но полностью основанную на фактах. Никаких претензий к статье не было, кроме, на наш взгляд, несколько академичного заголовка. И мы предложили другой — вот именно этот: «Бес смертный». Карякин, ужасно педантичный во всем, что касалось любой запятой в его тексте, попросил меня привезти ему верстку статьи, что я и сделал. И он сразу увидел, что его заголовок заменили… Вот тут впервые в жизни Карякин меня послал. Я ушел — возможно, и по указанному им адресу. Во всяком случае, на душе было муторно… Минут через десять Юрий Федорович позвонил и сказал буквально следующее: «Простите меня, пожалуйста! Лучшее в моей статье — ваш заголовок».
Ну вот и его книгу, в которую вошла эта статья, мы решили так назвать. Но — с добавлением: «Приход и изгнание». Потому что в книге много о Сахарове и Солженицыне, которые жизнь положили на изгнание беса. Понятно, что слово «бес» у всякого умеющего читать ассоциируется прежде всего с «Бесами» Достоевского. А Достоевскому, хотя порой и отвлекался на других достойных авторов, Карякин посвятил всю свою жизнь…
Теперь она закончилась. Достойно. Спасибо Ирине Николаевне Зориной, не только жене и любимой женщине Юрия Федоровича, но и его главному редактору и боевой подруге.
Наша память о Каряке — он не возражал, когда его так называли, — всегда будет светлой!
Прощание с Юрием Федоровичем Карякиным состоится в Центральном доме литераторов (ул. Б. Никитская, 53) 22 ноября в 12.00. Похороны — на Переделкинском кладбище
