Кто бы мог подумать, что история с устрицами, которые так и не заказал себе глава Росмолодежи Василий Якеменко в дорогущем ресторане «Марио», получит такой резонанс? Кто мог помыслить, что на скользких гадах поскользнутся такие столпы современного медийного пространства, как журналист кремлевского пула Андрей Колесников, телеведущая и видный общественный деятель Тина Канделаки и — что совсем уж невероятно — «наше всё» Ксения Собчак, служившая все последние годы неизменным «украшением стола», то есть любой телепрограммы, почитавшей за честь заполучить ее в свой эфир?
Вся эта звездная троица сошлась в программе «Нереальная политика», чтобы обсудить сей нереальный скандал, случившийся после того, как Ксения Собчак обнародовала в Интернете свой полутораминутный ролик с участием лидера прогрессивной российской молодежи. Его, в свою очередь, с удовольствием разместили у себя на сайтах некоторые российские СМИ. Пресс-служба агентства по делам молодежи, посчитав это вторжением в частную жизнь политика и чиновника, потребовала убрать ролик. Кто-то убрал, кто-то — нет. О журналистской этике в отношении государственных деятелей говорили и в «Нереальной политике» с участием вдохновительницы «устричного скандала». Но канал НТВ — главный поборник журналистской этики — программу в эфир не пустил. После чего Колесников объявил о закрытии всей «Нереальной политики». Однако ж не только шила, но и Ксению Собчак в мешке не утаишь. И то, что не увидели телезрители, теперь доступно пользователям Сети, где выложена опальная передача.
Она стоит того, чтобы ее посмотреть. В отличие от многих других выпусков, побывавших в эфире, где Колесников задавал хоть и умные, но аккуратные вопросы, а Тина Канделаки по обычаю щебетала, не давая мысли угнаться за потоком слов, здесь ведущие как будто понимают и аудитории дают понять, что программа прощальная. Канделаки на протяжении почти всего разговора, нервно улыбаясь, молчит, что само по себе расчудесное чудо. А Колесников, напротив, точен и остр в вопросах и впервые, пожалуй, не скрывает своего личного отношения ни к обсуждаемому «герою», ни к системе, где подобные герои на коне. Кажется, что оба ведущих уже решили для себя прикрыть эту лавочку. Одна — чтобы ненароком не навредить своей бурно развивающейся политической карьере (что она и подтвердила в собственном комментарии, заявив о добровольно принятом решении уйти сразу после последних съемок). Другой — чтобы окончательно не утопить профессиональную репутацию в нарастающей предвыборной мути, требующей от журналиста (в первую очередь на ТВ) играть по циничным и аморальным правилам.
А Ксения Собчак — невольный «могильщик» «Нереальной политики» — выступает здесь в качестве того андерсеновского ребенка, который не боится сказать во всеуслышание избитую фразу про голого короля. Ей и дико, и забавно то, что она всего лишь случайно подловила чиновника в вопиюще дорогом и не соответствующем его официальным доходам ресторане и попросила у него интервью, а на нее спустили самых оголтелых «наших» и мигом записали в оппозиционеры. «Я не оппозиционер, не человек, который завтра пойдет на «Русский марш» под руку с Навальным… У меня такая репутация, которую уже хочется потерять, — смеется она. — Я, как Терминатор, непобедима».
Сама живущая открыто и свободно, Собчак очень точно подмечает абсурд и лицемерие порочной системы, когда человек, предпочитающий сниматься на фоне костров, палаток и селигерских березок, вождь прогрессивной молодежи, призывающий ее к самоограничениям («Кто много ест, тот ворует у Путина», — цитирует она один из лозунгов Якеменко), в свободное от госдеятельности время проводит в элитарном ресторане, а потом еще и задействует все ресурсы, чтобы обезвредить крохотный ролик, бросающий тень на его светлый образ.
А от частного, но очень показательного случая она переходит к общему: почему чиновники и политики не идут на контакт со СМИ? Почему легче сделать интервью с западными высокопоставленными политиками, чем с тем же Якеменко, к которому Собчак подошла в ресторане не для того, чтобы запечатлеть так и не заказанных им устриц, а чтобы попросить его об интервью?
Вот тут как раз после долгого молчания взволнованно защебетала Тина Канделаки: «Вот чем хороши встречи сторонников с президентом Медведевым: на них любую проблему можно актуализировать. И Медведев в ответ на подобный вопрос сказал, что это плохо, когда чиновники не дают интервью, но даже не перезванивают. И тут уже дело в журналистской настойчивости».
Колесников мрачно возразил: «Не надо переоценивать собственные силы. Российские чиновники дают интервью не тогда, когда их об этом просят журналисты, а когда они по каким-то своим причинам считают нужным это сделать».
Канделаки же продолжала гнуть свое: хорошо, что Ксения Собчак так упорна, Ксению Собчак все испугались, потому что если уж Ксения Собчак уйдет в оппозицию, это будет страшно. «Может быть, результатом этой программы как раз станет то, что Василий Якеменко придет в «Нереальную политику»?» Но «результатом этой программы» стало то, что ушла сама «Нереальная политика». Не выпустили в эфир и «НТВшников», тоже обсуждавших «устричный скандал». Появились слухи, что Собчак грозят неприятности и в ее собственном «Доме-2»: и правда, чему может научить нравственно чистых обитателей «Дома» такая политически неблагонадежная барышня? Когда в другом, тоже не попавшем в эфир выпуске «Нереальной политики» с участием Ясена Засурского и студентки журфака Веры Кичановой Колесников спросил гостей, какой должна быть журналистика, Засурский сказал: «Журналистика должна быть оппонентом власти — проверять, что делает власть, подмечать ее недостатки». А маленькая девочка в круглых очках Вера Кичанова грустно констатировала: «Если ты хочешь писать то, что видишь, если говоришь правду, ты уже оппозиционер и диссидент по факту».
Вот так и самые яркие звезды гламура превратились в оппозиционеров и диссидентов «по факту». Абсурд, как и было сказано. Как и весь скандал с устрицами, которыми так и не осмелился полакомиться молодежный вождь, отнюдь не чуждый гламуру.
