В № 116 «Новой» мы опубликовали материал «На чем построена башня «Федерация», речь в котором шла о девелоперском проекте «Кутузовская миля» (см. справку «Новой»), а точнее, о том, что вложившие в него свои деньги дольщики хотели бы уйти от соинвестора проекта Сергея Полонского и заключить договоры с инвестором, компанией «ФЦСР».

Во время подготовки материала мы пытались связаться с Полонским, но его помощница переадресовала нас к адвокату Александру Добровинскому, комментарий которого мы опубликовали.

Однако в день выхода номера Сергей Полонский связался с нами и предложил представить свою точку зрения в интервью. Оно состоялось в минувший четверг в башне «Федерация». Беседа длилась более полутора часов, поэтому полную ее видеозапись мы разместим на сайте «Новой». А сейчас публикуем самые интересные фрагменты(и краткую версию видеоинтервью).

ПОЛНУЮ ВЕРСИЮ ВИДЕО МОЖНО СКАЧАТЬ ЗДЕСЬ (386 МБ)

— Почему вы называете произошедшее на «Кутузовской миле» рейдерским захватом?

— Если представить себе, что все происходившее на стройплощадке было незаконно с моей стороны, то полиция должна была меня арестовать. Они этого не сделали. Либо они не знают своих служебных обязанностей, либо понимали: то, что они делают, незаконно.

Мой вопрос: «Когда вы писали статью, вы знали о нашем конфликте с Лебедевым1, из-за которого любая статья в вашей газете обо мне имеет, скажем так, многогранность?» В частности, сегодня я попал в пятерку «антигероев»2. Это смешно, и английские адвокаты тоже над этим смеются.

— Особенно те, которые были авторами нашей газеты?

— Это кто?

— Добровинский.

— Стойте, давайте поэтапно. Это и смешно, и обидно. «Новая газета» — одна из немногих, которая дает независимый взгляд на вопросы.

— То есть вы считаете, что моя статья была заказана Лебедевым?

— Я не знаю, был ли какой-то посыл со стороны руководства газеты, но есть такие отношения на ментальном уровне, когда сотрудники ощущают тренд.

— Я общалась с дольщиками на совещании в префектуре, начала брать комментарии, позвонила вам на мобильный, ваша помощница отправила меня к адвокату Добровинскому. Уже после этого я брала комментарий у Иванова из ФЦСР. Я считаю, что все было сделано правильно.

— Действительно, я переадресовал всех журналистов на Добровинского. Но есть каналы связи, которые все журналисты используют: электронная почта, «Фейсбук», ЖЖ. Давайте остановимся на том, что произошло недопонимание. Мы, со своей стороны, виноваты в том, что не дали комментарий. Мой ответ устраивает?

— Я вопрос не задала.

— Хорошо, давайте вопрос.

— Если дома строились на деньги дольщиков, то что у вас украли?

— Сейчас, две секунды подумаю. По основному контракту у нас застройщик ФЦСР. По окончании проекта 95% площадей должны быть нашими.

— А у вас разве не 60 на 40?

— Смотрите: 30% — доля Москвы, 5% доля Иванова, соответственно 65% — наша доля. Как все происходило? До 2005 года компанией ЗАО «ФЦСР» не было сделано ровным счетом ничего. Утверждаю. Росляк с Ресиным3 попросили нас взяться за реализацию этого проекта. У Юрия Витальевича можете взять комментарий, а Владимир Иосифович, к сожалению, не в состоянии активизировать долгосрочную память. Нас попросили выработать форму, которая была бы безопасна нам и в то же время позволила бы реализовать проект.

Более того, мы отдали ФЦСР 5% площадей, хоть они и не вкладывали ни цента. Что происходит дальше. Когда мы строим такого класса проекты, мы привлекаем деньги двумя способами, первый из которых — дольщики, второй — инвестиции и финансы. Этот проект был в проспекте эмиссии по облигациям CLN4. Когда мы берем заем в целом на группу, предполагается, что такие-то проекты будут генерировать определенную выручку. Когда у нас забирают проект… Ладно, это в сторону. Так вот, с 2006 года мы строили, пока в 2008 году не начались трудности. Тем не менее в августе 2009 года мы проводили строительные работы. Более того, два с половиной миллиарда, которые признает ФЦСР, были проинвестированы до конца 2007 года, а 1,9 миллиарда, которые они не признают, — это инвестиции 2008 и 2009 годов. ФЦСР перестало принимать у нас процентовки, хотя стройку мы продолжали.

В августе 2009 года у нас начались некоторые сложности с Альфа-банком, и стройку пришлось остановить. Мы начали переговоры со Сбербанком, но буквально в следующем месяце ФЦСР прислало уведомление о расторжении контракта с нами в одностороннем порядке. Ни о каком продолжении строительства и речи быть не могло.

Занимательная арифметика

— Что произошло. В 2009 году господин Иванов по другому проекту продал десять тысяч квадратных метров, принадлежавших городу. У него образовались определенные долги, около 20—30 миллионов долларов. И вот он понимает, что, как только расторгает с нами контракт, становится счастливым обладателем площадки, где готовность около 50%, а объем проданных квадратных метров — тридцать с чем-то процентов. То есть можно забрать квадратные метры, часть отдать городу, остальное продать, получить 100 миллионов и рассчитаться с долгами. Иванов к этому шел целенаправленно.

Более того, мы вышли с предложением отдать ФЦСР 5% не в 2014 году, как это положено по контракту, а немедленно. Мы их отдаем, вот сейчас — забирайте! Иванов говорит: «Мне это не надо, я хочу все забрать».

— Все?

— Да, зуб даю. И вот подумайте, если бы у нас там были украдены деньги, зачем им было бы лезть в этот проект, брать на себя головную боль? Они бьются потому, что там есть заработанные деньги.

— Деньги дольщиков.

— Сейчас объясню. ФЦСР признает два с половиной миллиарда, вложенных нами. С теми 1,9 миллиарда, которые они не признают, выходит уже 4,4. И еще 800 миллионов рублей — официальный заем на реконструкцию Курского вокзала. Это 5,2 миллиарда. Остается разница в пределах десяти процентов. То есть 5,2 миллиарда — прямые затраты на стройплощадке. Сюда не входят так называемые плановые накладные, которые составляют обычно 20%, а у нас — 25%, потому что у нас высокие зарплаты и сложные инжиниринговые объекты. Сюда же входит реклама. Это жизнеобеспечение компании. Получается 6,1 миллиарда. По графикам, которые мы считаем поддельными, ну да ладно, представим, что они настоящие, до конца 2009 года мы должны были проинвестировать 5,1 миллиарда. А проинвестировали 4,4 миллиарда. Это цифры, в которых никто не сомневается. Добавьте к ним 20% — и получится та цифра, которая и должна быть.

— Как вы инвестировали эти деньги? Через «Аванту»? Ведь деньги в нее не вернулись?

— Постойте, вы о чем?

— О деньгах. Всё пытаюсь посчитать. Вот было 5,7 миллиарда…

— Надо понять одну вещь. Я основной акционер компании, и то, что я сам у себя ворую, — это как минимум глупо и не вписывается ни в какую логику. Если у нас в каком-либо проекте появляются избытки денежных средств: например, продажи превышают объемы строительства, мы имеем право на основании закона Российской Федерации вести свою деятельность в рамках закона. И то, что мы эти деньги взяли и израсходовали на реконструкцию Курского вокзала или еще каким-то образом, это наша внутренняя структура расходов. Она никаким образом не является нарушением законодательства или еще чего-либо.

Письмо

— Но если бы вы заключали договоры долевого участия, все деньги крутились бы на стройке.

— Допустим, вы продали на 100 миллионов, а затраты на строительство на этом этапе у вас 20 миллионов. Что вы делаете с остальными деньгами? Если они лежат — происходит инфляция, они не работают, не функционируют. Данный проект принимался до 214-го федерального закона5, и мы не обязаны были работать по нему. Если бы мы пошли по пути заключения договоров долевого участия, то, как вы правильно говорите, то всё, до единого цента… Хотя и мы, и все строители считаем, что 214-й закон, мягко говоря, не выдерживает никакой критики. Он не защищает ни интересы инвесторов, ни интересы дольщиков.

— Но он есть!

— Да. Этот закон — отдельная тема, которую можно долго обсуждать, тем более что ваш покорный слуга стоял у истоков этого закона. Лучше вернемся к «Кутузовской миле». Если бы мы были какие-то неправильные люди, наверное, Сбербанк не выдал бы нам сейчас кредит 370 миллионов долларов на достройку башни «Федерация». За полтора года мы были изучены вдоль и поперек.

Если бы я был каким-то непонятным человеком, я бы плюнул на всё и уехал. Если бы я, Сергей Полонский, был бы не прав — мы же понимаем объективно, в какой стране мы живем, — я бы получил один звонок с требованием отдать проект. Я бы сказал: «Нет проблем». Мне что, нужно портить отношения со всеми? А никто не может позвонить, потому что я на сто процентов прав. Потому что я сделал этот проект.

Если я делаю что-то незаконное, посадите меня. Более того, вот люди собрали подписи, написали обращение в прокуратуру, чтобы провести расследование, посадить Полонского. Вы его видели?

— Я его опубликовала.

— Да. А вы знаете, сколько я писем написал в прокуратуру и Следственный комитет по этому вопросу? В пять раз больше, чем они! Я готов под этим же письмом тоже поставить свою подпись, чтобы Генеральная прокуратура начала заниматься этим вопросом. Мне интересно, почему она этого не делает?

— То есть вы поддерживаете в этом отношении дольщиков?

— Да, я готов подписаться. Потому что вылезет сразу всё, включая уважаемых чиновников, которые намутили, накрутили там. Пусть прокуратура заведет дело и начнет разбираться. Если я не прав, пожалуйста — посадите.

— Я понимаю, что вы боретесь с Ивановым, а он — с вами. Но как быть дольщикам?

— Виноваты ли люди, которые вложили деньги? Конечно нет. Но надо понимать, что они покупали не готовый продукт, потому что хотели купить квартиры дешевле, чем в уже построенном доме. Иначе получается беспроигрышное казино.

Если вы считаете, что мы каким-то образом используем дольщиков, то это неправильно. Более того, я сам лично выходил с ними к памятнику Пушкину, на Горбатый мост и так далее. Но ни мы, ни дольщики не можем донести эту проблему до правительства Москвы.

Трехстороннее соглашение

— Дольщики видят выход в заключении трехстороннего соглашения между ними, «Авантой» и ФЦСР. Вы готовы его подписать?

— Дольщики могут видеть выход в чем угодно. Мы предложили всем дольщикам, у которых есть проблемы с жильем, оплачивать 50% аренды их квартир. По трехстороннему соглашению. Вы знаете господ Завадского и Учителя?6 Кто составлял это письмо? Вы знаете, что оно согласовано с господином Ивановым?

— Вы тоже говорили, что согласитесь, если 80% дольщиков…

— Дольщики на этот случай уже жилетки приготовили.

— Давайте мы не будем заниматься стёбом.

— А у вас есть свой способ разрешения проблемы?

— Мы сейчас находимся в судах, и не знаем, чем они закончатся.

— То есть дольщики могут быть кинуты?

— С вероятностью 99,9% люди, которые купили квартиры, их получат, потому что количество квадратных метров построенных превышает количество квадратных метров проданных. Когда это случится, я сказать не могу. Но стройка на объекте идет.

— Не вы же строите?

— Нет, мы не строим. Мы ушли с объекта и будем разбираться в суде. Либо, если правительство Москвы выступит медиатором, мы готовы сесть за стол и попытаться найти решение. Я считаю, что все три стороны должны пострадать в равной степени.

Где деньги?

— Есть ли у «Аванты» другие источники фондирования, кроме денег дольщиков?

— «Аванта» — это подразделение нашей компании.

— У нее есть средства, чтобы выполнить свои обязательства?

— Не важно, идет ли речь об «Аванте» или другой компании.

— Но, по нашим данным, у нее на счетах три с половиной миллиона рублей, и они арестованы.

— И что?

— То есть «Аванта» оживет, если это будет нужно?

— Совершенно верно. Не важно, будет ли это «Аванта» или другая компания, входящая в группу. Это вопрос юридической конфигурации для запуска проекта. У нас 150 компаний, и мы в состоянии начать строительство. Наверное, у вас в этом должно быть меньше сомнений, чем в том, что это способен сделать господин Иванов.

— Я не хочу обсуждать сейчас Иванова. Есть «Миракс-групп» и «Аванта», у которой арестованы счета. Кому доверять больше? И есть Иванов, который предлагает заключение трехстороннего соглашения и договоров долевого участия, что нравится дольщикам. А Иванова я не хочу обсуждать потому, что у меня есть еще вопросы, а у вас — мало времени.

— Давайте по одному тезису в одном предложении.

— Я не буду повторять то, что сказала.

— Тогда напишите вопрос на бумаге.

— Я не буду этого делать.

— Вас это как-то обижает?

— А вы что, мой личный психолог? Может, вам еще денег за это заплатить?

— Ну давайте я запишу.

— У компании «Аванта», поручителя по кредитам «Миракс-групп», арестованы счета. «Аванта» — застройщик домов.

— Застройщик домов — Сергей Юрьевич Полонский со всей группой. Это отражено в учредительных документах, более того, есть гарантия основной группы по «Аванте».

— Если «Аванта» будет признана банкротом, что будет?

— Я не знаю, что будет.

— Кредиторы заберут дома?

— Да, если так положено по закону.

— Дома, в которых квартиры принад-лежат дольщикам.

— Тогда они не получат квартиры. Вы же это хотите услышать? Но в закон внесены поправки. В случае банкротства строительных компаний первыми в очереди оказываются дольщики. Более того, мы сейчас нашим дольщикам помогаем оформить право на их долю через суд.

Вопросы без ответов

— Каково сейчас состояние компании «Названия.нет»?

— Такое, какое оно есть.

— Является ли вашим компаньоном Владимир Семенович Голубев?8

— Является. А также Роман Троценко и Максим Темников.

— Кто был Аркаша, которому вы звонили со стройплощадки «Кутузовской мили»?

— Вы можете задать этот вопрос, а я могу не отвечать. Имею право.

— Вы можете прокомментировать ситуацию с дольщиками в вашем черногорском проекте «Астра Монтенегро» (см. справку)?

— Это еще час разговора, давайте в следующий раз.

— Башня «Федерация». Какой метраж сейчас согласован в «Моспроекте»?

— Башня «Федерация» строится, метраж согласован исходя из первоначальных данных — 420 тысяч метров, это 93 этажа.

— Это согласовано в «Моспроекте»?

— Не только там, но и в концепции «Москва-Сити».

— Я задаю этот вопрос потому, что 18-й корпус «Кутузовской мили» не согласован в «Моспроекте».

— Там построено от 8 до 10 этажей, разрешение на строительство было выдано. Если что-то не согласовано с «Моспроектом»… Ну какой там «Моспроект»? В процессе строительства всегда идут изменения. Я могу гарантировать, что все дома, которые мы строим, проходят экспертизу с точки зрения безопасности, конструктива, пожарки и так далее. Если мы начиная с пятого этажа решили строить более просторные квартиры, то это естественный процесс.

— В фундамент башни «Федерация» залили 14 тысяч кубометров бетона9…

— Этот вопрос находится в английском суде, поэтому я не буду на него отвечать.

— Вы планируете развивать какие-то еще проекты в России?

— На этот вопрос я не буду отвечать, имею право.

1Между Сергеем Полонским и акционером «Новой газеты» Александром Лебедевым идут судебные разбирательства в России и в Англии. 2Действительно, в № 117 мы начали проект «Герои и антигерои года», в котором фигурирует Полонский. 3В 2005 году Юрий Росляк — первый вице-мэр Москвы, Владимир Ресин — руководитель столичного стройкомплекса. 4Разновидность долговых ценных бумаг. 5Федеральный закон № 214 «О долевом строительстве» от 30 декабря 2004 года. 6Владимир Завадский — лидер дольщиков «Дубровской слободы», Дмитрий Учитель — лидер дольщиков «Кутузовской мили». 7В пятницу Александр Добровинский сообщил дольщикам, что соглашение подписано не будет. 8Владимир Семенович Голубев — известный бизнесмен, сделавший имя и состояние в Петербурге в 90-х годах прошлого века. 9Данные из Книги рекордов Гиннесса.

Справка «Новой»

«Кутузовская миля» — проект по строительству домов бизнес-класса на западе Москвы. Инвестором выступает ЗАО «ФЦСР» (генеральный директор — Петр Иванов), соинвестором в 2005—2009 годах было ООО «Аванта», входящее в структуру «Миракс-групп» Сергея Полонского. «Аванта» привлекла 5,7 млрд руб. денег граждан-соинвесторов. Часть из них, 2,5 млрд руб., была инвестирована в стройку через ФЦСР. Полонский утверждает, что оставил на стройплощадке еще 1,9 млрд руб., но ФЦСР этого долга не признает. Вопрос решается в суде.

Значительная часть денег дольщиков на счетах «Аванты» была использована для выдачи займов другим структурам Сергея Полонского, реализовывавших проекты по реконструкции Курского вокзала, строительству башни «Федерация» и т.д.

В результате мирового финансового кризиса «Миракс-групп» прекратила финансирование стройки, и ФЦСР расторгло контракт в одностороннем порядке. Летом этого года стройка была возобновлена силами ФЦСР.

Полонский называет это рейдерским захватом и требует оформить частично построенные дома в собственность «Аванты». ФЦСР, со своей стороны, предлагает провести трехсторонний зачет, в результате которого предварительные договоры дольщиков, подписанные с «Авантой», трансформируются в договоры долевого участия (согласно федеральному закону № 214), подписанные с ФЦСР. В «Новой» было опубликовано открытое письмо 94 дольщиков (из 256), поддержавших такую схему. Эти же граждане направили коллективное обращение в Генеральную прокуратуру и Следственный комитет с требованием дать оценку финансовым операциям «Аванты».

«Астра Монтенегро» — девелоперский проект в Будве (Черногория). Застройщик «Завала Инвест доо» (структура «Миракс-групп) собрала с дольщиков, граждан РФ и Евросоюза, более 100 млн евро. Однако с сентября 2009 года стройка была заморожена. В июле 2010 года по соглашению с «Миракс» проект перешел под контроль ассоциации покупателей (АМИА). Однако в последнее время «Миракс» пытается его вернуть.