СюжетыОбщество

Время стучать по дереву

Вековые деревянные часовни Севера оказались нужны только московским студентам и старенькой бабе Зое, охраняющей святыню всю свою жизнь

Этот материал вышел в номере № 84 от 3 августа 2011 года
Читать
Вековые деревянные часовни Севера оказались нужны только московским студентам и старенькой бабе Зое, охраняющей святыню всю свою жизнь
Изображение

— Угол алтаря был похож на сколиозный позвоночник, но мы его выровняли, — рассказывает федеральный эксперт по реставрации Борис Лурье. — Бревна в добротной деревянной церкви танком не растащишь, а изгибы срубов такие, что дизайнер «Феррари» позавидует. Но если бы не уследили — потеряли бы лядинские памятники.

Церкви гармонично вписываются в пейзаж: земляного цвета, они похожи на стволы могучих дубов. На фоне ясного неба выделяются лишь купола оттенка колосящейся ржи на церкви Богоявления Господня, которые заменили — и они еще не потускнели.

Лурье поднимается на крыльцо, опирается на перила, они начинают шататься.

— Раньше здесь работала бригада так называемых плотников, но никакого умения у них не было — придется переделывать.

Заросший густой бородой плотник из Петрозаводска Сергей Филенко, поднимая взгляд на обновляющиеся купола церкви Богоявления Господня, мечтательно, будто герой из советского фильма, говорит:

— Не нами строились эти деревянные шедевры и не нам их бросать.

Он объясняет: в Древней Греции были персонифицированные памятники, если погуглить, можно имена архитекторов найти за минуту. На Руси же архитектором был весь простой народ. Деревянная архитектура замкнута на живой народ, говорят реставраторы. Но символом отношения народа к своему национальному наследию можно назвать гниющие бревна храмов и покосившиеся часовни, которым повезло меньше, чем «тройнику» на Лядинском погосте.

Директор Кенозерского парка Елена Шатковская говорит, что на реставрацию памятников деревянного зодчества в 13 северных регионах государством в 2011 году выделено 37 миллионов рублей. На полную реставрацию только одной деревянной церкви, по средним оценкам экспертов, требуется несколько миллионов, а их на севере сотни.

Но под государственную «раздачу» попадают не все деревянные сооружения: деньги из бюджета тратятся лишь на зарегистрированные памятники архитектуры, а многие уникальные здания таковыми не являются. Иногда они не значатся в реестрах сельсоветов даже как сараи и не вызывают интереса у местных жителей. Спасать вековые часовни приезжают москвичи: например, некоммерческая общественная организация «Общее дело». На семинаре ее представляли волонтеры Дария Якупова и Илья Воеводин. Как и остальные активисты, они не профессиональные реставраторы, учатся на архитекторов и с другими добровольцами ездят по северу России в поисках уникальных построек. Все, что они могут сделать для сохранения деревянных храмов, — «законсервировать» их. То есть покрыть кровлю рубероидом, как крышкой жестяной банки, а также выкосить траву, чтобы предотвратить пожары.

Самое тяжелое — научить деревенских по-другому смотреть на деревянное наследие, мимо которого они равнодушно проходили всю жизнь.

— Для этого мы развешиваем в часовнях иконы, устраиваем субботники, — рассказывает Иван. — Многие живут в деревне с рождения, но заходят в храм только вместе с нами. А другие прячутся здесь от дождя, выпивают.

Волонтеры «Общего дела» объездили около ста объектов и обнаружили 30 нигде не числящихся уникальных деревянных сооружений. Например, в селе Верховажье Вологодской области были открыты 12 деревянных часовен. Они сохранились благодаря упорству одной местной жительницы: в управе села говорили — делайте с развалюхами, что хотите. Приезжали дачники, пытались растащить церкви на бревна для бань, а она отбивала свои часовни.

Илья и Дария сидят поздним вечером за срубленным столом рядом с избушками в Кенозерском парке и рассказывают о жителях, которых им удалось увидеть в ходе своих поездок. Как живется в деревне? Бедно — не задумываясь, в один голос отвечают молодые люди. Работают в глубинке в основном женщины, непьющие мужчины разъехались зарабатывать строительством дач под Москвой и Питером, остальные — не просыхают.

В деревне Калитинка волонтеры нашли 96-летнюю бабушку Зою, которая всю свою жизнь обихаживает одну часовенку. Эту часовенку видно из ее окна. В молодости баба Зоя была дояркой, работала в колхозе и каждое утро ходила сюда молиться. А колхозный амбар, который туда хотели вселить, попросту прогнала. Хоть и старенькая уже Зоя, а одевается, как все на севере: ярко, хоть картину пиши. В часовню, правда, забирается с трудом: еле-еле «доползает» по ступеням.

Когда «Общее дело» приехало проводить консервационные работы, у бабушки поднялось давление от волнения. И вот после почти десятилетнего простоя в церковь приехал отец Феодосий — служить молебен. Баба Зоя запричитала, сразу попробовала в благодарность сунуть ему сторублевую бумажку — «на крестик», отец, конечно, не соглашался. Препирались немного, отец Феодосий и говорит: «А вы оставьте денежку в часовне». Но бабуля расстроилась — утащат, говорит.

Не у всех «консерваций», организованных «Общим делом», такой счастливый конец. В деревне Горка волонтеры помогали закрыть крышу часовни, договорились с местными жителями, что они вставят стекла в окна. На следующий год приехали проверить — глядь, а часовню уже обжили. Из окон доносилась музыка, грозно лаяла собака. Но дверь ребятам так и не открыли.

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow