Свежая история пропавшего и, по счастью, найденного в Можайском районе Саши Степанова стала тем самым эпизодом, который меняет отношение к жизни. Вот я, журналист, который пишет заметки о пропаже ребенка, и вот я пробираюсь через почти непроходимый бурелом, потому что здесь нашли след мальчика. Между этим пропасть. А на самом деле — один телефонный звонок.

Ехать в Можайский район мы решили почти сразу, как узнали. Приехали ночью в деревню Милятино. Никаких следов спасателей или сотрудников правоохранительных органов. Только уставшие волонтеры. Именно они рассказывают, что случилось с мальчиком. И именно они с рассветом начнут формировать группы, чтобы идти в лес — искать хотя бы следы ребенка.

— Каков шанс, что Саша жив? — осторожно спрашиваю у одного из координаторов.

— Шансы найти живым довольно высокие. Но нужно много людей, лес большой, его надо прочесывать.

Вижу, что не только у меня в голове постоянно бьется мысль, что маленький Саша Степанов сейчас в этом большом лесу. И возможно, он жив, совершенно точно напуган и голоден. Это пускает какой-то нервный ток по всему организму, несмотря на раннее утро и общую усталость, группы бодро идут к лесу, чтобы возобновить поиски. Весь световой день, а оказалось, что это 15 часов, без передышки ребенка будут искать. Приедут официальные эмчеэсники. Привезут солдатиков, которые будут все осложнять, потому что приходится искать их самих. К вечеру очнется бабушка Саши. Мы поведем ее в лес, потому что думаем, что ребенок боится чужих криков, а на родной голос может среагировать. Уставших, замерзших или промокших поисковиков на базу будут отвозить «джипперы» и «квадрики». Это тоже добровольцы, которые приехали на своих внедорожниках или квадрациклах, чтобы помогать поисковикам. Сашу Степанова благополучно найдут живым спустя почти трое суток после исчезновения. По словам волонтеров, то, что происходило на протяжении этих суток в Можайском районе, — какая-то фантастика.

Так власти еще никогда не включались в работу. Оцените картину — глава местного СКП в три часа ночи прочесывает лес вместе с добровольцами. Фантастика? Ребята говорят, что МЧС, МВД и даже местные бизнесмены неожиданно «со всей силы» включились в поиск ребенка из обычной семьи. Вертолет, который барражировал у нас над головами в течение нескольких часов, был нанят и оплачен бизнесменом. Почему? Загадка. Власти привлекли егерей (в большом количестве), позднее открыли здание Дома культуры в соседней деревне, чтобы те, кому надо, там ночевали.

В поисково-спасательном отряде «Лиза Алерт» говорят, что если поиски будут проводиться вот так каждый раз, шансы каждого потерянного ребенка очень высоки.

Но обычно картина совсем иная. Для полиции добровольцы хуже комаров: назойливые, вечно спрашивают, что уже было сделано, звонят журналистам, требуют открыть статью 105 (убийство). Чтобы понимать, в одном из случаев получения билинга пропавшего человека волонтеры добивались месяц. И только тогда нашли и труп, и убийцу. А с открытием 105-й статьи билинг можно делать сразу — только это большой риск для сотрудников отделения получить не премию, а по шее.

Или вот еще один пример, который рассказали добровольцы. В Черноголовке пропали мама и сын — потерялись в лесу. Сначала приехала милиция, посмотрели на лес, сказали, что это к МЧС. Приехали сотрудники МЧС, походили по подмосковному лесу несколько часов, вышли в чистой обуви и заявили, что это к милиции. Минус один день. На третий день кинолог из Мособлпожспаса нашел маму ребенка. Он нес ее на себе полтора километра по пересеченной местности, потому что женщина не могла идти сама. А еще потому, что у сотрудника не было ни рации, ни gps-навигатора, чтобы сообщить свои координаты. Когда нашли маму, сотрудников почему-то отозвали с поисков, и только на следующий день добровольцы смогли найти и мальчика.

Кто они и зачем?

В начале каждой светлой истории лежит трагедия. Amber Alert — система экстренного оповещения при пропаже ребенка в США. Тогда в 1996 году пропала девочка Амбер Хаджерман. Четыре дня ее искали только родные и соседи. Амбер нашли убитой. Родители ребенка смогли перенести эту боль и сделать так, чтобы у других пропавших детей было в разы больше шансов на жизнь. Именно они тогда привлекли внимание общественности, СМИ и конгрессменов к этой проблеме. И сейчас Amber Alert — это большая программа, которая объединяет не одно государство. В случае пропажи ребенка немедленно начинаются поиски, с участием волонтеров, армии, спецслужб, СМИ, юристов и психологов. За последние 15 лет Amber Alert смогла вернуть в семью более 500 детей. У истоков огромного сообщества здесь стоят всего несколько человек.

В России у истоков добровольческого поискового отряда, который координировал поиски ребенка в Можайском районе, тоже стоит трагедия. Пропавшая в минувшем году в Орехово-Зуево 5-летняя Лиза Фомкина стала на несколько суток смыслом жизни для сотен людей. Она была и остается им чужим человеком. Но именно тогда, прочесывая лес метр за метром и не успев спасти девочку, люди создали отряд «Лиза Алерт». В память о ребенке, который не дождался помощи. И хотя в России существует не одна организация, занимающаяся поиском пропавших людей, «Лиза Алерт» цепляет именно историей. Кто бы мог подумать, что целых два дня ребенка искали одни только добровольцы, потому что правоохранительные органы были заняты… на Дне города!

Есть и другие истории. Санкт-Петербург, в феврале. В метро завелся маньяк, которого позже прозвали Рефлексотерапевтом, он колол девушек в шею острым предметом. Его поймали не бдительные сотрудники тогда еще милиции. Они как раз отмахивались от девушек, которые обращались с жалобами (только после вмешательства прокуратуры начались какие-то действия). Поймали маньяка добровольцы. Обычные молодые люди, которые связались через социальные сети и пошли наводить порядок у себя дома.

Именно так было в Москве, тоже в феврале, в районе Ярославский, когда группа людей объединилась, чтобы ловить маньяка с молотком. В Ярославском районе столицы неизвестный в темное время суток нападал на женщин. Одна из них, участковый врач, скончалась после удара молотком по голове. Местные жители поняли, что в районе завелся маньяк, гораздо раньше, чем это признали в милиции. Все так же через Интернет и социальные сети были организованы патрули. Все так же стражи правопорядка были недовольны. И только благодаря добровольцам и шуму, который они подняли, все нападения маньяка были объединены в одно делопроизводство.

Время написания этого текста — ночь. И я уже долгое время с изумлением читаю интернет-ресурсы, которые посвящены тем или иным организациям, отрядам, содружествам и союзам. Великое множество людей, которое являет собой то самое гражданское общество, о котором так часто говорят политики. Поисково-спасательные отряды, «джипперы», небольшие группы добровольцев в одном районе, водолазы, юристы, психологи, бывшие сотрудники МВД, бизнесмены, журналисты — перечислять можно до бесконечности.

И все-таки эта бесконечность, в рамках огромной страны и огромных бюджетов на молодежные движения, остается чем-то вроде статистической погрешности.

Пройти короткий путь от читателя до участника для многих людей трудно. Но уже сейчас после поиска мальчика в Можайском районе, когда ты на своем примере показываешь, что нужно просто подняться и пойти, количество лично моих друзей, готовых идти на помощь незнакомым семьям, резко возросло. А ведь впереди лето, и неизвестно, каким оно будет. Дети едут на летние каникулы, а значит, скорее всего, мы опять поедем в лес искать очередного «потеряшку». Уже сейчас волонтеры Гринпис ищут очаги пожаров и находят их. А в минувшем году лесные пожары тоже выходили тушить добровольцы.

К сожалению или к счастью, волонтерская жизнь не для кремлевских движений и не для оппозиционных политиков. Потому что здесь не кричат свое имя в толпе, не пытаются отпиарить каждый свой личный писк.

Знаете ли вы хоть одно имя тех, кто выезжает в свой выходной или вечерние часы помогать, спасать, работать и впахивать за просто так? Многие из добровольцев так и остаются именами без фамилий. Добро должно быть анонимным, криво улыбаясь, говорят некоторые из них.