Вот нехорошо заниматься самоцитированием, но создание «Народного фронта» имени Путина — все-таки уникальный, извиняющий буквально все случай. В январе 2000 года газета «Известия» сняла мою колонку под названием «Чай с Путиным» по вполне понятным цензурным соображениям — нашел с кем сравнивать без пяти минут президента, с Муссолини! Пришлось напечатать ее в газете «Ведомости», тогда еще совсем молодой и горячей. Свежи еще были впечатления от фильма Франко Дзеффирелли «Чай с Муссолини», и аллюзии с происходящим в то время в России были просто кричащими.
Напомню, что действие этой замечательной картины происходит во Флоренции в 1934 году. Английские пожилые дамы в англофильской Италии очарованы Муссолини. После того как начинаются фашистские погромы, лидер старушек — вдова бывшего посла Британии в Италии, добивается приема у дуче и получает у него заверения в том, что все останется, как прежде. Фотография чаепития с диктатором должна стать окончательным доказательством этого и одновременно охранной грамотой. После чего, натурально, старух заключают под стражу.
Помнится, в начале нулевых ведущие правые публицисты и политики со старушечьим пафосом уверяли всех вокруг, что чрезвычайно порядочный человек, близкий Собчаку, непременно насадит в России настоящий либерализм с известной долей демократии. Мне же почему-то казалось, что не насадит ни того ни другого, да и вообще поведет себя как диктатор. Более того, мне представлялось, что это совершенно очевидно и видно невооруженным глазом. Спустя короткое время началось: от возвращения сталинского гимна до ареста Ходорковского дистанция оказалась совсем короткая.
Словом, коллеги либералы повели себя так же, как вдова посла Британии в Италии и ее товарки. Возможно, именно поэтому сегодня в большой политике никаких либералов и нет вовсе. Выпили чайку с Путиным. (Поручик, молчать о чае с полонием!..)
История же с созданием «Народного фронта» ясна и прозрачна: для всех политических сил он должен сыграть роль фотографии с чаепитием с Муссолини — то есть охранной грамоты после того, как начнут разбираться с теми, кто остался за бортом этого самого фронта. («Где вы были, когда все люди доброй воли кровь на фронте проливали?» — спросит НКВД.) А разбираться начнут после блистательной победы Мусс… то есть, как говорили во Флоренции, scusi, Путина на выборах 2012 года. (Популисты ультраправого толка любят вставлять в названия своих партий и предвыборных блоков слова «народный» и «народ».)
Есть и еще более прямые аллюзии с Муссолини, который начинал практически как экономический либерал, а закончил известно чем: это корпоративистское государство. Суть его, если грубо, в том, что все общество загнано в корпорации — по профессиональному и социальному признаку. Как писал еще в 1928 году Николай Устрялов, исследовавший этот феномен, речь идет о широком и «органическом» общенациональном блоке — «от магната финансового капитала до последнего неквалифицированного рабочего».
Послушаем Путина: «И мне бы очень хотелось, чтобы и «Единая Россия», какие-то другие политические партии, профсоюзные организации, женские организации, молодежные организации, скажем, ветеранские организации, в том числе ветеранов Великой Отечественной войны и ветеранов войны в Афганистане, — чтобы все люди, которые объединены единым стремлением укреплять нашу страну, идеей поиска наиболее оптимальных вариантов решения стоящих перед нами проблем, могли в рамках единой платформы — давайте назовем это, скажем, «Общероссийский народный фронт», потому что в преддверии 9 Мая и в Сталинграде такая риторика, мне кажется, вполне уместна — «Общероссийский народный фронт…»
Мало того что Владимир Владимирович опять приватизирует Великую Отечественную войну. Он ясно дает понять: кто не с нами, кто не объединен «единым стремлением укреплять нашу страну», то есть наш политический режим, тот против нас.
«Народный фронт» Путина и есть корпорация Муссолини: все, от профсоюзов Шмакова до женских организаций, получают единую крышу. Главное — оставаться под крышей, под контролем, не рыпаться и вовремя произносить здравицы. И все ради развития родной Итал… тьфу ты, России. Передовыми отрядами станут молодежные организации. Ведь все для них, для молодых, ради их будущего. Не зря гимн муссолиниевцев назывался Giovinezza — «Юность». Вот они и пели, голубчики: «Per Benito Mussolini, Eja, eja, alala!» Есть там и такие строки: «Поэты и ремесленники, / Землевладельцы и крестьяне / С гордостью итальянцев / Клянутся в верности Муссолини. / Нет даже бедного квартала, / Который бы не послал свои отряды, / Который бы не развернул флаги…» Чьи флаги развернул — не скажу, чтобы не получить судебный иск… И дело даже не в названии явления, а в политической технике мобилизации масс на большое дело.
Можно возразить, что, например, в словах Путина, сказанных в Волгограде, когда он объявлял о создании своего фронта и агентства социальных инициатив при себе: «С вовлечением молодых людей в проработку и принятие принципиальных для страны решений появится и больше возможностей для того, чтобы избавиться от застарелых проблем нашего общества», — нет ничего плохого и настораживающего. Но в словах Путина образца 1999—2000 годов тоже не было формальных признаков, которые позволили бы его сравнить с Муссолини. Просто к власти приходили молодые силы (чеченской) войны и победы. То есть сама действительность, которую и обязан анализировать политический обозреватель, была прямой цитатой из Муссолини. Поэтому в очередной цитате из Путина я вижу не модернизацию с социальными лифтами, а окончательное решение «застарелых проблем» типа политической конкуренции.
В реализации идеи «Народного фронта» я вижу принцип, провозглашенный дуче в 1925 году: «Все в государстве, ничего вне и против государства».
Кто думает, что это не так, волен так думать. В январе 2000 года я тоже втайне надеялся, что мое сравнение не вполне удачное. Только как бы нам всем не оказаться в положении английских старух из Флоренции 1934 года.
