В качестве потерпевших выступили около десяти бойцов – различные телесные увечья, как указывает следствие, они получили в результате «массовых беспорядков, устроенных оппозицией». Каждый сотрудник подробно и складно описывал обстоятельства получения травм (в основном – это ушибы колена, царапины голени и проч.), но при этом никто не смог четко пояснить, кто именно их наносил. Спецназовцы терялись, отвечая на вопросы защиты.

– Около 22.00 моей группе поступила команда выдвинуться в боевом порядке к Дому Правительства (сокр. ДП – П.К.) на площади Независимости и встать к нему спиной со щитом, защищая от начавшихся попыток прорыва в здание, – рассказывает потерпевший спецназовец Ефанов. – Я был в центре шеренги и на мне были шлем, бронежилет, наколенники, в руке – дубинка. Но физическую силу в отношении граждан я не применял. И вот когда мы выстроились в боевом порядке, у крыльца ДП уже были люди. Трогали наши щиты, говорили какие-то лозунги. Но без насилия, и физической силы… Наша задача была – держать толпу, а затем рассечь ее на две части, чтобы предотвратить начавшиеся беспорядки. Но в какой-то момент мне нанесли удар по правой коленке металлическим предметом.

– Вы стояли в центре шеренги и получили удар справа? – уточняют адвокаты.

– Так, – подтвердил Ефанов.

– То есть ударить вас мог случайно и кто-то из сотрудников?

– Ну, теоретически. Я сам не видел момент удара, и чем ударили – тоже не очень сейчас помню…

Чтобы прояснить детали, судья Четверткова постановляет огласить протокол допроса Ефанова, полученный на предварительном следствии. И зачитывает его сама. Послушав данные в феврале показания, Ефанов наконец уточняет обстоятельства.

– Неустановленный предмет, который ударил меня по колену, вылетел из толпы, – заявил спецназовец. – Предмет был тяжелый и металлический, но боли я сразу не почувствовал.

– Так как вы можете утверждать, что этот предмет вылетел из толпы, раз вы его не видели? – уточняет адвокат Андрея Санникова Марина Ковалевская.

– Ну, я не видел конкретно, но видел как он стукнул, – сообщил Ефанов. – То есть видел частично, когда он ударил, но конкретно ничего не разглядывал…

– Но на каком основании, вы сейчас утверждаете, что он был тяжелый и металлический?

– Вопрос снимается! – без объяснения причин перебила Ковалевскую судья Четверткова.

Вторым давал показания командир роты спецназа Александр Кашталанов. Он пришел в костюме и с папкой бумаг. По словам Кашталанова, демонстранты намеревались взять штурмом Дом Правительства. Это заключение он сделал, услышав призывы неизвестных людей на улице. Сами демонстранты, побив стекла в ДП, начали нападать, по словам Кашталанова, на сотрудников спецназа с палками, удочками и ледорубами. Кто-то угрожал огнетушителем.

– Но разве вы не слышали, как прямо перед вашей шеренгой, где вы, как говорите, стояли, как люди кричали «милиция с народом!»? – спросил Санников.

– Ну, знаете, не обращал внимания, наверное. У меня была задача другая – предотвратить проникновение в Дом Правительства и освободить крыльцо…

– Но при этом вы слышали, что кто-то призывал к захвату ДП?

– Побоялись бы так врать! – яростно шепнула Кашталанову Алла Владимировна, мама Санникова.

– Это вам бояться надо, а нам нечего, – был ответ.