В Брюсселе на фоне реакции Евросоюза на японскую ядерную аварию разразился скандал. Комиссар по энергетике Гюнтер Эттингер, выступая в среду в Европарламенте, своим прогнозом обрушил финансовые рынки.

Агентства с пометками «срочно» разнесли его слова о ядерном «апокалипсисе» в Японии, о том, что ситуация там вышла из-под контроля и «находится в руках одного лишь Бога». Потом два дня представители Еврокомиссии разъясняли журналистам, что комиссара неправильно поняли. Мол, это было не прогнозом, а только личным впечатлением.

В Западной Европе — одна из самых высоких в мире концентраций атомных электростанций. В радиусе 250 километров от Брюсселя работают тридцать четыре ядерных реактора. Только в маленькой Бельгии их семь.

После Чернобыля, радиоактивные облака от которого долетели и до Западной Европы, в ЕС усилились антиатомные настроения, на волне которых многие страны совсем отказались от ядерной энергетики, а другие стали больше тратиться на безопасность АЭС.

К началу нулевых выход из ядерной энергетики стал популярным политическим лозунгом и воплотился в правительственных программах ряда стран. Тогда нефть и газ были подешевле, и представлялось, что до расцвета возобновляемой энергетики удастся перебиться за счет эффективных тепловых станций.

Потом нефть и газ подорожали, и пальма популярности перешла к борьбе против всемирного потепления. Взоры опять обратились к ядерной энергетике. Мол, без нее никак.

Есть ли чем заменить закрываемые станции? Нет, наотрез заявляет правительство. Нет, говорит МАГАТЭ, которое не рекомендует бельгийцам закрывать реакторы в 2015 году.

Экологи не разделяют такого мнения. В расчетах, из которых оно исходит, не учитывается снижение спроса на энергию за счет роста энергоэффективности, строительство новых тепловых станций и ускорящееся развитие возобновляемой энергетики. Достаточно зрительно сравнить «эоловы парки» белоснежных ветряков в европейском ландшафте лет десять назад и сейчас. Кроме того, у атомной энергетики есть такая хлопотная и дорогостоящая сторона, как радиоактивные отходы. Куда их девать в густонаселенной и экологически привередливой Европе? Никто не хочет жить на могильниках…

Гринпис считает, что АЭС должны исчезнуть хотя бы потому, что мешают развитию возобновляемой энергетики. В некоторых странах ЕС сейчас приходится останавливать ветряки, потому что столько энергии не нужно. Атомную станцию нельзя остановить…

После японской аварии страсти вспыхнули в бундестаге, который собрался в четверг на чрезвычайное заседание. Канцлер Ангела Меркель обещала депутатам ускорить переход страны на возобновляемые источники энергии.

Нет, конечно, еще некоторое время послужат не очень старые АЭС, долго придется полагаться на газ, но стратегическая цель Берлина — уйти не только от атома, но и от углеводородов.

Меркель объявила о немедленной остановке семи самых старых реакторов и о проверке на безопасность всех немецких АЭС. Она обещала употребить предстоящие месяцы для «ускорения перемен в энергетической отрасли».

«Мы хотим как можно скорее войти в эпоху возобновляемой энергетики», — заявила она.

А в прошлом году бундестаг на волне общих «проатомных» настроений решил продлить жизнь немецких АЭС, оспорив тем самым решение предыдущего созыва закрыть все станции к 2020 году. Теперь маятник качнулся в другую сторону.

Хотя министр энергетики Великобритании Крис Хьюн, в чьей стране вопрос об отказе от ядерной энергии тоже стоит политически остро, призвал «континентальных политиков» не спешить на волне эмоций. Франсуа Фийон, премьер-министр Франции, европейского лидера в области атомной энергетики, и вовсе считает «абсурдным» отказываться от ядерной энергии. Во Франции и Великобритании сосредоточено больше всего ядерных реакторов: 58 и 19 соответственно. В поддержку ядерного лобби высказалось правительство Италии. В ней нет ни одной АЭС, но есть амбициозная ядерная программа, призванная смягчить внешнюю энергетическую зависимость обделенной ресурсами страны.

Европейский комиссар по климату и экологии Конни Хедегаард согласна, что надо «принять все необходимые меры», но, имея 143 действующих реактора, Европа, что бы ни случилось, вынуждена еще довольно долго пользоваться атомной энергией.

После Чернобыля в Европе было несколько малоизвестных аварий на атомных станциях, которые иногда только по счастливой случайности не вылились в катастрофы. Ядерные лобби и правительства, по понятным причинам, старались их не афишировать, но в профессиональных кругах они обсуждались.

Среди них — очень опасная ситуация на болгарской АЭС в Козлодуе в марте 2005 года. Были аварии в Тианже (Бельгия) в 1988 году, в Сиво (Франция) в 1998-м, в Филиппсбурге (Германия) в 2001-м, в Форсмарке (Швеция) в 2006-м.

События в Японии заставили вернуться к проекту строительства АЭС в Белене (Болгария).

В 2007 году Еврокомиссия дала ему зеленый свет, заключив, что там нет сейсмического риска. Переговоры по дополнительному соглашению к контракту ведет с болгарами Росатом. Он заверяет, что проект отвечает всем современным требованиям безопасности, в том числе и сейсмической безопасности площадки. Но, как заметил в одном из интервью известный активист Гринписа Ян Хаверкамп, площадка находится в 14 километрах от эпицентра землетрясения 1977 года, в результате которого погибли 120 человек.

Видимо, Росатому не повезло: на фоне общественного интереса к событиям в Японии экологисты в Европе потеснили атомное лобби. Во вторник еврокомиссар Эттингер сообщил, что Брюссель пересмотрит разрешение на строительство АЭС в Белене.

У Запада вызывает недоумение самоуверенность российского руководства, которое настаивает на том, что японский сценарий в России невозможен, и активно экспортирует свои технологии за границу — в ту же Европу и Китай.

«Наряду с оборонкой и космосом атомная энергетика является единственной высокотехнологической областью, где Россия занимает, пожалуй, ведущее место», — пишет журнал «Шпигель». В этом автор комментария видит причину сдержанной реакции Москвы на аварию в Японии. Российские атомщики боятся стагнации в отрасли, наступившей после Чернобыля.