«Жизнь — это борьба с жизнью за жизнь», — считает казанский пенсионер Владимир Зубков, и с ним, автором этого изречения, придется согласиться хотя бы потому, что данный афоризм Владимира Николаевича опубликован в солидной книге «Мудрость тысячелетий». Да, наших с вами мыслей под обложкой той книги нет, а мысли бывшего штурмана дальнего плавания, а в дальнейшем ученого-психолога Зубкова соседствуют с афоризмами Толстого, Гюго, Шекспира, Аристотеля и прочих образованных товарищей, для которых истина дороже Платона (тоже широко представленного в сборнике).

О книге — чуть позже, а пока сосредоточимся на борьбе за жизнь, которую 74-летний инвалид второй группы Зубков длительное время ведет не только с болезнью, но и с нашей медициной. «Пытаюсь через суд доказать, что вместо реальной медицинской помощи — ее имитация, которая чиновникам приносит доход, а мне сокращает жизнь, — написал Владимир Николаевич в редакцию. — Были четыре попытки. Две в этом году. Но судебная система Татарстана стеной стоит за чиновников от медицины».

С медиками не поспоришь. Еще труднее спорить с судом. Ну а кто же возьмется спорить с судом, защищающим способных к самозащите медиков? Такому человеку, пытающемуся пробиться сквозь двойной заслон, могут сказать: «Ты что? Больной, что ли?»

Конечно, больной. Именно поэтому Владимир Зубков, более 30 лет страдающий ишемической болезнью сердца, перенесший два инфаркта и аортокоронарное шунтирование, пытается доказать произвол и той, и другой системы — лечебной и правовой.

«Я делаю это и потому, — пишет он, — что миллионы подобных мне льготников по Федеральному закону № 178 остались за пределами крайне необходимой медицинской помощи».

С первых дней действия этого закона, подразумевающего льготное лекарственное обеспечение, Зубкову, как он утверждает, отказывали в необходимых бесплатных лекарствах. Какие именно лекарства необходимы, определял, разумеется, не сам больной. Мало ли что он попросит. Это определяли специалисты. Так, рекомендации на вполне конкретные лекарственные средства Владимиру Николаевичу выдал в прошлом году кардиологический диспансер Казани после тщательного обследования в стационаре. Но вот выписался он из диспансера 10 ноября и на другой день с рекомендациями от кардиологов пришел к врачу-терапевту в поликлинику госпиталя для ветеранов войн за льготными рецептами.

— Я полагал, что выводы кардиологов являются серьезным медицинским обоснованием, — говорит Зубков. — Зачем же иначе направлять больных на обследования к специалистам? Однако врач-терапевт, осмотрев меня, отказала мне в нескольких рекомендованных препаратах. А другие заменила, выписав мне лекарства, которые якобы имеют аналогичные свойства.

Возражения пациента были восприняты как непозволительная дерзость, и он вынужден был письменно обратиться в министерство здравоохранения Татарстана. Ответа не последовало, и Зубков подал исковое заявление в суд.

Судиться у нас порой не под силу и здоровому человеку, а Владимир Николаевич с его-то сердцем перенес аж четыре суда. Причем поначалу показалось, что достаточно и одного. Первая же попытка оказалась удачной. Московский районный суд Казани пришел к такому выводу: «Каких-либо объективных доказательств целесообразности замены одного препарата на другой ответчиком предоставлено не было». Суд даже постановил взыскать с госпиталя в пользу пациента компенсацию за моральный ущерб — 500 рублей.

Эта сумма не могла окупить даже канцелярские и транспортные расходы истца. Она вызвала у него улыбку, но самим решением он был доволен: суд подтвердил законное право больного человека на необходимые и тщательно подобранные для него медикаменты.

— Грешным делом, я подумал, не результат ли это реформирования судебной системы, — говорит Зубков.

Но и 500 рублей получить не удалось, и судебная система принесла ему в дальнейшем одни разочарования. После того как ответчик, госпиталь для ветеранов войн, при юридической поддержке министерства здравоохранения Татарстана подал кассационную жалобу, Владимир Николаевич проиграл три суда: Верховный суд Татарстана, районный суд (куда дело вернули на новое рассмотрение) и снова Верховный. Здесь нет возможности изложить подробности этих судебных процессов, и остается лишь сказать, что доводы выигравшей стороны, показавшиеся суду убедительными, свелись к тому, что пациенту не было отказано в лекарствах — ему предложили препараты, идентичные рекомендованным. И, дескать, не случайно предложили, а продуманно: врач-терапевт глубоко вник в ситуацию (хотя осмотр больного в поликлинике никак нельзя сравнить с обследованием в диспансере).

Возможно, Зубков, отстаивающий свои права, в чем-то субъективен. Так же возможно, что какими-то его вопросами суд напрасно пренебрег. Но есть вопрос, который возникает вне зависимости от личности пациента и состояния его здоровья: «Если препараты идентичны, то почему бы не выписать сердечнику то, что ему рекомендуют специалисты-кардиологи? Зачем терапевту и руководству госпиталя, а также минздраву упорно стоять на своем, мобилизуя юридическую и фармацевтическую службы министерства на отпор больному человеку?»

— Ответ лежит на поверхности, — считает Владимир Николаевич. — Вот этот препарат, который мне был рекомендован кардиологами, стоит 380 рублей, а вот этот, который выписала терапевт, — 120.

Зубков подсчитал, что медицинское ведомство, заменяя лекарства на более дешевые, каждый месяц экономило на его здоровье 3709 рублей. А общая экономия с ноября прошлого года по август нынешнего составила 33 тысячи 318 рублей. Именно в этом, полагает он, заключаются истинные мотивы действий людей самой гуманной профессии. «Ситуация в здравоохранении такова, — написал Владимир Николаевич в редакцию, — что к управлению пришли чиновники, ориентированные не на оказание реальной медицинской помощи, а на сугубо финансовые расчеты. Ограничения в лекарственных средствах нельзя рассматривать иначе как проявление античеловеческой политики по отношению к социально незащищенным гражданам, как правило, людям преклонного возраста. Политика ли это государства? Вопрос дискуссионный».

С политикой государства не все ясно. Как раз, когда мы с Зубковым сидели и рассуждали на эту тему, президент Дмитрий Медведев на совещании в городе Козельске давал губернаторам поручение навести порядок в сфере обеспечения льготников лекарствами. О поставленной им задаче можно судить по сообщениям официальных агентств: «Основная задача правительства — сократить финансовые издержки федерального и региональных бюджетов, одновременно обеспечив полноценное лекарственное обеспечение для пенсионеров».

— Тут одно исключает другое, — уверенно говорит Владимир Николаевич. — Мои оппоненты в суде, объясняя замену дорогого препарата дешевым, тоже, видимо, исходили из того, что колбасы по цене 75 и 250 рублей идентичны.

А через несколько дней после совещания в Козельске появилось сообщение, что Минздравсоцразвития РФ не включило некоторые жизненно необходимые для лечения онкологических больных лекарственные препараты в перечень бесплатных. Фонд «Подари жизнь», помогающий онкобольным детям, уже высказал несогласие с решением ведомства, считая, что оно продиктовано не качеством препаратов, а их стоимостью. «Подобная позиция министерства, — говорится в заявлении фонда, — по существу звучит как приговор для многих больных онкологическими заболеваниями».

Вряд ли это преувеличение. Именно так остро стоит вопрос в подобных случаях. Отказ в лекарствах — можно сказать, утрата надежды. А что такое надежда для больного? «Надежда выздороветь — половина выздоровления» — это высказывание Вольтера приводится в той же книге «Мудрость тысячелетий», упомянутой нами в самом начале. Автор-составитель 860-страничного сборника — Владимир Николаевич Зубков. Это увлечение у него такое — собирать афоризмы и составлять из них книги. Ну и свои собственные мысли (правда, еще не прошедшие проверку веками) приводит он на страницах сборников. В последнее время работать Владимиру Николаевичу стало труднее. Есть объективные показатели, что его здоровье ухудшилось: в дополнение к неприятностям с правой коронарной артерией выяснилось, что левая артерия закупорена на 80 процентов. «А это значит, — пишет он, — что мое сердце питается энергией только на 20 процентов, чего пока хватает только на физиологическое существование». И делает вывод, что это своеобразный «итог медицинской помощи»…

Не журналистам об этом судить. Тут можно только привести еще один афоризм из «Мудрости тысячелетий». Латвийский писатель Цаль Меламед (родившийся ровно век тому назад) как-то заметил: «Сердце очень хрупкая вещь: оно бьется».