В четверг в Верховном суде РФ устоял приговор по делу о покушении на одного из двух оставшихся в живых братьев Ямадаевых — Ису.

Это уголовное дело стало плодом многомесячной совместной специальной операции МВД, ФСБ и ГРУ и чувствительно задевает лично Рамзана Кадырова.

Примерно с 2006 года, еще в бытность президента Чечни Аллу Алханова, Кадыров и Ямадаевы повели себя как чеченские Монтекки и Капулетти. (По некоторым данным, рознь возникла сразу после убийства Ахмата Кадырова в 2004 году.)

За конфликтом локальным (за власть в Чечне), обострившимся в результате смены российских президентов, маячил второй конфликт, куда более масштабный и затяжной. Это был конфликт двух могущественных спецслужб страны — ФСБ и ГРУ. В результате ФСБ «съела» ГРУ, которое было максимально сокращено, а спецназ ГРУ был переподчинен Сухопутным войскам (что способствовало массовому увольнению спецназовцев). Тем самым была достигнута одна из важнейших задач — ослабление армии как политического игрока.

В Чечне были ликвидированы оба батальона ГРУ. Батальон «Запад», который возглавлял Саид-Магомед Какиев, перешел на сторону Кадырова мирно. А в результате гудермесской осады батальона «Восток», который возглавлял Сулим Ямадаев, чуть было не началась третья чеченская кампания. С апреля 2008 года конфликт между братьями Ямадаевыми и Рамзаном Кадыровым окончательно перешел на личности. В сентябре 2008 года в центре Москвы был убит Руслан Ямадаев, в марте 2009 года в Дубае был убит Сулим Ямадаев. Руслан и Сулим были стержнем семьи Ямадаевых, после их смерти сила этого клана оказалась утрачена. Двум последним братьям — Исе и Бадику — оставалось надеяться на чудо.

И чудо произошло. Совсем недавно Рамзан Кадыров и Иса Ямадаев публично примирились. Официально — по просьбе матери братьев Ямадаевых Патимат.

Это уже второй случай, когда матери самых видных чеченцев оказывают влияние на своих воинствующих сыновей.

Способом борьбы за власть в Чеченской Республике стала череда политических убийств в России и за ее пределами. Результатом борьбы — уголовные дела, международный и федеральный розыск, запрет на выезд за пределы страны. Только сейчас наступает отрезвление и понимание, насколько осложняют дальнейшую жизнь эти, казалось бы, очевидные последствия. Однако самым неприятным откровением стал тот факт, что даже поддержка В.В. Путина не гарантирует иммунитета от уголовного преследования. Даже в России. Дело Хаважа Юсупова — тому жесткое подтверждение.

Версию «враги Кадырова убили очередного врага Кадырова с целью опорочить имидж руководства Чечни» не раз повторяли должностные лица и руководители правоохранительных органов России. Если придерживаться этой версии, то получается следующее.

В октябре 2008 года (сразу после убийства депутата Госдумы Руслана Ямадаева) «враги Кадырова» — а именно начальник и замначальника департамента уголовного розыска МВД России И.Г. Галимов и А.С. Савин соответственно — санкционировали операцию по компрометации имиджа руководства Чечни: «В период времени с октября 2008 года по июль 2009 года департаментом уголовного розыска МВД России получены оперативные сведения в отношении участников ПГ, занимающихся совершением убийств на территории Московского региона. В июле 2009 года проводились оперативно-разыскные мероприятия, направленные на документирование преступной деятельности Юсупова Х.Х…»*

Оперативно-разыскные мероприятия позволили зафиксировать следующую цепочку: некие «неустановленные следствием лица», проживающие в селе Центорой**, попросили советника президента Чечни Шаа Турлаева нанять исполнителя для убийства Исы Ямадаева. Шаа Турлаев предложил эту почетную роль своему давнему знакомому и по совместительству охраннику Исы Ямадаева — 23-летнему Хаважу Юсупову. Свозил его два раза в село Центорой, где Хаваж общался с «неустановленными следствием лицами», которые посулили ему за убийство хозяина $3 000 000. Но в задаток дали всего 100 000 рублей и авиабилет Грозный—Москва. Хаваж вернулся «охранять» Ису Ямадаева.

Через две недели — 16 июня 2009-го — на два дня в Москву вылетел Шаа Турлаев и при личной встрече передал Хаважу Юсупову орудие убийства. Специальный пистолет ПСС (официальный индекс 6П28, кодовое обозначение «Вул») считается чуть ли не лучшим в мире самозарядным бесшумным оружием. Этот пистолет был разработан в период с 1979 по 1983 год для вооружения персонала КГБ и военной разведки. В обеих чеченских кампаниях состоял на вооружении военной же разведки — то есть спецназа ГРУ, впрочем, не только. В Чечне любое оружие — даже самое специфическое — приобретает особое свойство: попадать не в те руки.

Во-вторых, заказчики убийства Ямадаева в который раз продемонстрировали нетривиальный подход к деталям. На рукояти пистолета ПСС выгравировано: «От брата Сулима брату Исе». В случае если бы покушение стало удачным, возле трупа Исы Ямадаева (после смерти авторитетных Руслана и Сулима отношение к нему было довольно пренебрежительным) нашли бы не просто орудие убийства, а издевательское «послание». В этом смысле золотой «стечкин» в Дубае был данью бесспорного уважения к смертельному врагу.

Частично проплаченный и вооруженный Хаваж Юсупов все еще никак не решается поднять руку на хозяина. Его подгоняют из Чечни. Шаа Турлаев звонит чуть ли не каждый день. Но Хаважу одному неуютно, и он вербует себе в компанию другого охранника Исы Ямадаева — Азиза Альвиева. Все мучительные раздумья фиксируются оперативниками из департамента угрозыска МВД.

Из рассекреченных материалов уголовного дела № 201/383078-09, из «Стенограммы аудиозаписи диалога между Юсуповым Хаважем (разговорное имя Валид) и Азизом (охранником Ямадаева И.Б.)»:

В. — …Знаешь, кто мне звонил?

А. — Шаа?

В. — Да. Знаешь, что говорит? … (Пауза.)… Короче, с «этим» сказали заканчивать…

А. — А они не кинут нас?

В. — Нет, не кинут… Короче, сказали сделать «движение» и уходить… (Фраза неразборчива.) Нас законно устроят и никому не позволят… (Фраза неразборчива.)… Эти задницу морочат по поводу, что Сулим жив. Сулим мертв.

А. — … (Фраза неразборчива.) …Бог его наказал…

В. — … (Фраза неразборчива.) …Он же (Иса Ямадаев. — Е.М.) дверь открывает?

А. — Да.

В. — Остается «дынк-дынк», дверь захлопнуть… Так же?

А. — Открывает, но не сразу, сначала посмотрит, кто, что, только потом.

В. — Я об этом и говорю. Как откроет, зайду, «чик-чик» сделаю…

А. — Зайдешь поговорить…

В. — «Чик-чик» сделать… Сказали пистолет тоже бросить там.

А. — Там. В комнате бросить?

В. — Да, там бросить сказали… Открывает, в затылок выстрелить… Он же сразу умрет? Прямо в затылок «тык-тык»… (Фраза неразборчива.) …Туда бросить… (Фраза неразборчива.) …Потом выбежать… Сказали, на такси в центр приехать, и они домой отправят… (Фраза неразборчива.) …Сказали, что у них ничего нет… Один Иса и Бадик остались…

А. — Денег у них нет… Блин, я так не хочу делать.

В . — Что?

А. — Если бы они хотя бы сто тысяч, двести долларов наперед дали бы. Я что, боюсь?!

В. — (Перебивает.) Так они не доверяют. Боятся, что мы сбежим.

А. — А почему я должен им верить, например?

В. — С Рамзаном был отдельный разговор…

А. — Ты же знаешь, что потом они нас потеряют с лица земли. Вот если у нас с тобой будет по пятьсот тысяч долларов, мы бы сделали дело и скрылись бы, не выходя ни с кем на связь. Нам даже и три миллиона не нужно…

В. — Отход… (Окончание фразы неразборчиво.)

А. — Поэтому я говорю, после того, как сделаешь «движение», тебя должны увезти. Ты не один должен уходить, а за тобой должны приехать. Я с тобой уйду сразу… в «Президент-отель» или куда-то еще там…

В. — Главное — до «Президент-отеля» добраться, а там сразу самолет прилетит с ними.

А. — А кто прилетит самолетом?

В. — Шаа… наверное.

А. — Клянусь Аллахом, лично Шаа самолетом не прилет за тобой.

В. — Конечно, прилетит. Он же пистолет тоже привез самолетом. Он же привез пистолет… Знаешь, Азиз… (Потирает ладони.)… (Напевает.)… Жениться надо, дом построить… Утром на машину в охрану президента (имеется в виду в охрану Кадырова). После работы, вечером, домой, даешь указание жене ужин приготовить, потом трусы снять.

А. — (Смеется.)

В. — (Монолог содержит нецензурный смысл.)

А. — Рамзан бы принял нормально, после этого «движения»

В. — Клянусь, он мне клялся всеми клятвами.

А. — Он тебе лично говорил?

В. — Лично мне клялся Аллахом, Кораном, что у меня, как у нормальных людей, будет свой дом, женит меня, на работу устроит. Просил, чтобы я не был дураком и не портил свою жизнь, а сделать это дело и возвращаться домой.

А. — Он прямо тебе сказал?

В. — Да! Прямо так мне и сказал. Он напротив меня сидел в кресле, я сидел напротив него и кушал. Клянусь Аллахом, он мне сказал: «Валид, ты свою жизнь не губи, нормально живи, зачем тебе нужно перед этими бегать?»

А. — Короче, сказал убрать Ису и вернуться?

В. — Да. Сказал мне: «Возвращайся и живи нормально. Клянусь Аллахом, тебя никто не тронет, будешь работать, свой дом у тебя будет, жена будет». Вот такие дела. Я ответил ему согласием. Сказал, что поклянется в том, что меня никто не тронет и никто не узнает.

А. — Сказал, на Коране поклянется?

В. — Клянусь Кораном, сказал: «Никому не скажу, и никто не узнает. Короче, ты знаешь, я знаю, и Шаа знает, и больше никто об этом не узнает, и никто тебе ничего не скажет. А если ты не убьешь его, все равно я этого козла и всю его семью поубиваю!» Вот так он мне сказал. Сказал, что тот грозился поиметь его мать, жену, но он самим покажет, кого на самом деле поимеют. Сказал, что Сулиму он показал уже, а теперь Исе покажет.

А. — Нормально он поговорил с тобой.

В. — Клянусь Аллахом, так и говорил. Я даже удивился его откровению, как будто мы с ним вместе росли.

А. — А какой он сам по себе?

В. — Клянусь, законный.

А. — А общение? Не наезжает?

В. — Ни в коем случае. Разговаривает, шутит, улыбается. А знаешь, как он подшучивает?

А. — Блин! Ты с Рамзаном сидел и разговаривал?!

В. — …(Начало фразы наразборчиво.)…Я сидел за столом, который был накрыт яствами. Он меня посадил прямо напротив себя и начал расспрашивать, как в Москве, какая у меня зарплата. Я ответил, что зарплаты нет, что лишь 25 тысяч рублей дают на питание трех-четырех человек. А он мне сказал, что 25 тысяч не хватит и на один выход в город.

А. — Да. Купишь булку хлеба, банку сгущенки, уже почти тысяча уходит.

В. — Я сказал, что мне давали «Ренж-Ровер», ну и его Иса забрал. А он мне сказал: «Пускай он засунет себе в задницу этот «Ренж-Ровер».

А. — (Смеется.)

В. — Вот эти ребята, перебежчики…

А. — Ну.

В. — Такое ощущение, что они всю жизнь с ним рядом проработали. С рациями, со «стечкиными», на хороших машинах, хорошо живут…

Если внимательно прочитать стенограмму, станет очевидной настойчивая логика, по которой Альвиев выстраивает разговор с Юсуповым. Он блестяще справляется с задачей получить от Хаважа четкий ответ на вопрос: кто заказчик убийства? Другая цель — спровоцировать Хаважа Юсупова, чтобы опять попросил денег у Шаа Турлаева, — тоже удалась.

В ответ на телефонную просьбу Юсупова Шаа Турлаев через своих знакомых, которых оперативники вычислили и допросили (поскольку — немаловажный факт — эти люди живут в Москве!), передает Хаважу еще 200 000 рублей. На следующий день Хаваж молится, берет пистолет, стучится в квартиру Исы Ямадаева, входит… и не стреляет.

По версии следствия, убийство не состоялось по «не зависящим от Хаважа Юсупова причинам». За пару дней квартиру, в которой жили охранники Исы Ямадаева, обыскали, установили прослушку и видеокамеры, в пистолете заменили боек на сточенный, боевые патроны — на холостые.

Но мне все-таки ближе версия защиты. Адвокаты Хаважа Юсупова задали следствию важный вопрос: почему не удалось записать на видео сам момент покушения? Следствие говорит, причины были чисто техническими, но в это верится с трудом. (Квартира была напичкана спецустройствами, в операции по задержанию участвовали две группы оперов, фиксирующие происходящее на аудио- и видеоносители.) Адвокаты полагают, что на этой пленке было записано вовсе не покушение Юсупова на Ямадаева, а драка Ямадаева с Юсуповым. Иса сам набросился на своего нерешительного убийцу, потому что этого покушения устали ждать не только заказчики, но и жертва — тоже.

Для Исы это уголовное дело — единственный шанс выжить в войне кровников.

С формулировкой «учитывая личность потерпевшего, большой общественный резонанс и значимость данного преступления, настоящее уголовное дело необходимо передать для дальнейшего расследования в Главное следственное управление Следственного комитета…» дело по распоряжению Александра Бастрыкина попало в руки следователя Тутевича. Он занимается вообще всеми уголовными делами, в которых фигурирует окружение Рамзана Кадырова.

Несмотря на показания обвиняемого Юсупова, потерпевшего Ямадаева и многих других, следователь Тутевич ни разу ни на одной странице ни в одном из 5 томов уголовного дела так и не назвал имени заказчика. Следователь Тутевич вынужден обходится формулировкой «неустановленные следствием лица». Формально (и неформально) я его понимаю. Чечня — территория, на которой российский закон или еще или уже не действует. Поэтому объявленный в федеральный розыск советник президента Чечни (должность указана в протоколе допроса, т. 3, л.д. 222 материалов уголовного дела) Шаа Турлаев может не волноваться и даже являться на допрос в следственный комитет Чечни. Ему ничего не угрожает, пока он на территории республики. Но, как ни странно, это не бесит следователя Тутевича. Этот факт бесит чеченцев. Все больше и больше высокопоставленных и высокоамбициозных чеченских деятелей оказываются загнанными в угол, потому что убивать безнаказанно все-таки нельзя. Те, кто добровольно лишает себя свободы передвижения, на что надеются?

Не сразу и не вдруг, но уже стало очевидно, что железный занавес от российского закона, который Чечня последовательно выстраивала по своему периметру, надо ломать. Я думаю, именно поэтому в Чечне национальным проектом № 1 объявлено примирение кровников. Именно поэтому идут переговоры чеченского правительства с Объединенными Арабскими Эмиратами о пересмотре приговора по делу об убийстве Сулима Ямадаева…

Но в четверг утвержден приговор Верховного суда по делу Юсупова. На подходе приговор по делу об убийстве Руслана Ямадаева. Еще ничего не решено с делом об убийстве в Вене Умара Исраилова. И главное — с делом об убийстве Наташи Эстемировой.

В результате смены президента в России отношение к Чечне все-таки поменялось. Разница эта неочевидна, но в Чечне ее осязают. Как сказал мне чеченский адвокат, который защищает в деле Хаважа Юсупова не столько самого Хаважа, сколько интересы чеченского руководства: «Неустановленные лица в любой момент могут быть установлены».

* Из постановления о предоставлении результатов оперативно-разыскной деятельности, л.д. 242, т. 1 материалов уголовного дела № 201/383078-09.

** В этом селе находится резиденция главы Чечни Рамзана Кадырова.