15 сентября 2010 г. в Госдуме РФ прошли слушания законопроекта «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности», подготовленного Комитетом ГД по делам общественных объединений и религиозных организаций.
Слушания проводились тем же комитетом. В Думе существует также Комитет по культуре, мнение которого о законопроекте, мягко говоря, не очень лестное. В этой связи Комитет по культуре попросил специалистов в области музейного дела подготовить выступления и настоял, чтобы их имена были внесены в список докладчиков. Специалисты выполнили это поручение, но Комитет по делам религиозных организаций слова им не дал. «Недопущенными» оказались известный историк Г.Д. Назаров, зав. Лабораторией музейного проектирования Института культурологии, доктор искусствоведения А.В. Лебедев, на полуслове оборвали зам. директора Музеев Московского Кремля А.Л. Баталова и ученого секретаря ИКОМ Международный совет музеев Г.Б. Андрееву. Вместо квалифицированных мнений высокое собрание слушало председателя Комитета ГД по делам общественных объединений и религиозных организаций Попова, который рассказывал о чудесах, случившихся в элитном поселке, построенном главой холдинга «Сапсан» Сергеем Шмаковым. В ноябре прошлого года этот бизнесмен обратился к патриарху Кириллу с просьбой привезти из Русского музея чудотворную икону Богоматери Торопецкой на освящение построенного им же элитного храма Александра Невского. Под страшным давлением Русский музей был вынужден выдать памятник древнерусской живописи ХII века якобы во временное пользование. Именно с этой иконой, по словам чиновника, и произошло чудо: восьмисантиметровая трещина, образовавшаяся на ней при хранении в музее, заросла от прикладываний к ней верующих. Так как экспертам не удалось сразиться с подобной аргументацией в стенах Думы, предлагаем вниманию читателей одно из несостоявшихся выступлений.
Алексей Лебедев ,_ зав. Лабораторией музейного проектирования РИК, доктор искусствоведения:_
— Начну с одной ошибочной формулировки: «Действие настоящего Федерального закона не распространяется на имущество религиозного назначения, относящееся к музейным предметам и коллекциям, входящим в состав Музейного фонда Российской Федерации…» (статья 1).
Ошибка состоит в том, что музейные предметы и коллекции не являются имуществом. Они даже на бухгалтерском учете не состоят и балансовой стоимости не имеют. Любое общество осознает некоторые объекты как культурные ценности, подлежащие изъятию из обихода для сохранения и передачи из поколения в поколение. Для этого обществом созданы специальные институты, именуемые музеем и архивом. В тот момент, когда культурный объект попадает в государственный музей, он перестает быть имуществом религиозного или любого другого назначения. Он становится памятником истории и культуры. <…>
Здесь мы подходим ко второй грубой ошибке в тексте законопроекта. Она содержится в определении «Имущество религиозного назначения — недвижимое имущество (здания, строения, сооружения, включая объекты культурного наследия (памятники истории и культуры) народов Российской Федерации, монастырские, храмовые и иные культовые комплексы…» (статья 2). Ошибка состоит в том, что, говоря о недвижимости, также следует разделять имущество религиозного назначения (например, храм Христа Спасителя) и памятники истории и культуры народов РФ (например, дворец Олега в Рязанском кремле, где уже в 1914 г. была открыта первая музейная экспозиция). Тем не менее РПЦ претендует на передачу ей этого общественного здания (архиепископ Павел хочет превратить его в свой особняк), а заодно и всей территории Рязанского кремля, что создает постоянную почву для конфликтов, протестов общественности и антицерковных демонстраций в Рязани. <…>.
Отмечу еще одну формулировку, допускающую, мягко говоря, неоднозначное истолкование. Согласно ей, объектами передачи являются «здания для временного проживания паломников, помещения в не относящихся к имуществу религиозного назначения зданиях, строениях, сооружениях, предназначенные либо предназначавшиеся для совершения и обеспечения указанных видов деятельности религиозных организаций…» (статья 2). Это прямое основание для реквизиции много чего. Давайте представим себе это на практике. Возьмем что-нибудь совсем далекое от церковной жизни. Например, систему фортификационных сооружений. Многие русские города были обнесены крепостной стеной, существовали кремли — крепости в центре поселений. А внутри кремлей находились в том числе храмы и монастыри. Получается, что крепостные стены вместе с башнями и пушками могут пониматься как имущество, подлежащее передаче. Если сейчас запереть ворота от туристов, то это может обеспечить «молитвенное уединение» и тем самым способствовать «совершению деятельности религиозных организаций».
И это не фантазия. РПЦ уже претендует на Александровский, Астраханский, Дмитровский, Зарайский, Соловецкий, Тобольский, Рязанский кремли. Кстати сказать, на Соловках недавно произошла крайне неприятная история. Правительство захотело передать весь центральный Соловецкий ансамбль, включая крепостные сооружения, РПЦ, но не получилось. Законодательство не позволило: это памятник федерального значения, в котором расположен музей-заповедник федерального подчинения, и к тому же объект культурного наследия ЮНЕСКО. Поэтому в конце прошлого года был совершен тонкий политический шаг: раз не можем передать де-юре, передадим де-факто. Музей формально остался государственным, но его директором сделали настоятеля Соловецкого монастыря. Тем самым под управление директора-настоятеля попали не только фортификационные сооружения, но и весь историко-культурный ансамбль Соловецких островов. В результате неумелого управления этим сложным комплексом на Соловках впервые за 10 лет провален туристический сезон. Но это не самое страшное. Думаю, все читали недавно появившееся коллективное обращение жителей Соловецких островов к руководству страны: «Мы можем стать первыми гражданами России, вынужденными просить убежища за рубежом из-за религиозных притеснений на родине». Таковы первые следствия поспешных и непродуманных политических решений. <…>
