«У нас всегда будет Париж», — говорит Рик Ильзе в финале «Касабланки», и его «мы» в этом случае, безусловно, включает в себя всех любителей кино. Меняются жанровые предпочтения публики, цифровые технологии переворачивают зрительское восприятие места действия, но Париж неизменно остается все таким же притягательным и бесконечно киногеничным.

Разумеется, любой город можно снять красиво. Но все же Париж — случай особенный. Его уникальный лабиринт узких улочек и широких бульваров предлагает, как кажется, бесконечный выбор ракурсов и настроений. Какую бы тему или мотив вы ни пытались показать на экране, идеальным местом для их воплощения скорее всего окажется Париж.

Париж можно моментально опознать на экране, даже если вам никогда не доводилось бывать в нем. А когда вы все же попадете в него, вас будет постоянно посещать странное чувство, будто вы оказались в кино. При этом нередко именно в кино этот город выглядит наиболее настоящим. К примеру, реальный Лувр, сколь бы импозантно он ни смотрелся, оживает в тот момент, когда камера Жана-Люка Годара быстро скользит по его галереям, следуя за персонажами фильма «Шайка посторонних».

Голливуд постоянно использует Париж как самый подходящий фон для триллеров, романтических или загадочных историй. Париж застыл в камне, но в то же время непрерывно меняется. Несмотря на свой возраст, он всегда остается молодым, и его можно раз за разом открывать заново: как это, к примеру, сделали чародеи студии Pixar, создав из достопримечательностей и духа Парижа обертку для сюжета фильма «Рататуй», или как это удалось Кристоферу Нолану, поместившему в рамку парижской топографии самую запоминающуюся сцену своего фильма «Начало».

Аналогичную дань городу отдал и Квентин Тарантино в «Бесславных ублюдках». Героиня фильма, бесстрашная светловолосая еврейка, работает в маленьком кинотеатре в тихом парижском квартале, и это обстоятельство играет в сюжете фильма важнейшую роль.

Ну и, наконец, кино немыслимо без Парижа, потому что именно там родился французский кинематограф с его блеском, который помнят все любители кино. Однако одно это обстоятельство не обязательно выделяет Париж из ряда таких городов, как Рим, Гонконг и любой другой центр кинопроизводства. Важнее, что именно в Париже фильмы, снятые в самых разных странах, получают пропуск на мировой экран. Лос-Анджелес, возможно, и впрямь является центром мирового кинопроизводства, но столица мировой синефилии находится в Париже.

Понимание того, что кинематограф может считаться полноправным искусством, зародилось не во Франции, но именно здесь оно стало аксиомой. После окончания войны и вплоть до конца 60-х годов Французская синематека под руководством Анри Ланглуа фактически стала неформальным институтом изучения истории кинематографа.

Именно здесь, в кинозалах комплекса Palais de Chaillot, молодые кинокритики журнала Cahiers du Cinema анализировали голливудское кино и формулировали принципы «новой волны». Именно здесь Жан-Люк Годар, Франсуа Трюффо и Эрик Ромер осмысливали и обсуждали достижения Говарда Хокса, Альфреда Хичкока, Николаса Рэя и Джона Форда, прежде чем сами взялись за камеры.

Классический американский кинематограф как канон и художественный идеал в большой степени изобретение французов, и познакомиться с ним можно не только в синематеке, но и во множестве разбросанных по городу маленьких кинотеатров, демонстрирующих старые фильмы.

Я знаю об этом не понаслышке. В юности вместе с матерью провел в Париже лето. По утрам я ходил на курсы французского, а остальное время просто гулял по городу, заходил в маленькие кинотеатры в районе площади Одеон и бульвара Сан-Мишель и смотрел там американские фильмы с французскими субтитрами.

Сегодня каждый из нас имеет доступ к цифровой синематеке. Каждый день становятся доступными широкой публике прежде мало кому известные и забытые фильмы. Но Париж остается столицей синефилии. В 2005 году Парижская синематека переехала в роскошное новое помещение, построенное по проекту Фрэнка Гери в другом конце набережной Сены. Но во время недавней поездки в Париж я навестил кинотеатры, в которых любил бывать в юности, и в них по-прежнему показывали те же фильмы. Эти кинотеатры казались чудом уцелевшими осколками хрупкого, ускользающего прошлого, и в то же время центрами мироздания — как и Париж в целом для всех, кто любит искусство кино.