Деревня Свеженькая расположена в совершенной глуши, в 100 километрах от райцентра Зубова Поляна. До Ширингушей час по терке из асфальта и ям. Затем от Выши до Извести девять километров щебня. А от Извести до Свеженькой еще девять километров — не песка даже, песчаной пыли. Пройти тут может только уазик или трактор. Осенью, когда пыль превращается в масло, пройти не может ничего. Короче, дороги до Свеженькой нет.

Ехать по стране нерадостно. Деревня не умирает, она уже умерла, а сейчас разлагается. Глаз везде цепляет то, что на языке чиновников называется «нежилые дома», а по-русски — развалины. Прогнившие избы с провалившимися крышами. Развалившиеся бараки ферм и кладбища ржавеющей сельхозтехники.

Везде интересуются, не скупщики ли мы, и пытаются продать скотину. Луга выгорели, зимой кормить нечем. Предлагают только телят. Хотел купить барана для шашлыка — нету. Гуся — нету. Утку — нету. В конце концов спросил про курицу — так и кур в деревне достать невозможно! Держат только по десятку несушек для себя, на продажу ничего. Только вдумайтесь: в деревне мясо выгоднее покупать, чем разводить самому. Скотина на земле нерентабельна.

Леса в Мордовии глухие. Видимость минимальная. Дорога, если можно так назвать две колеи по буграм и ямам, идет меж двух зеленых стен. Водитель Серега рассказывает, что раньше в этих местах лосей было, как комаров, во время миграции шли сплошным потоком. Сейчас лесников нет, делай что хочешь. Раньше в Свеженькой работала лесопилка, так даже при промышленном производстве лес не везли так, как сейчас. КамАЗами, с горкой. Грамотных, знающих землю лесников поувольняли, на их места набрали кумов-сватов, чтоб охотиться не мешали. Когда задымилось под Виндреем, два дня не могли найти очаг возгорания. Когда нашли, было уже поздно.

А лосей ни одного не осталось, всех убили.

Местный житель Николай, в советское время работавший лесником, рассказывает про засуху 72-го года:

— Мы же все это уже проходили. При верховом пожаре шишки от горящей сосны по ветру летят как трассера, метров за двести. Тушишь в одном месте, а вспыхнуло уже в другом. Чего проще: вырубить лес вокруг деревень, и все. Нет, этого не делается. Вот нам газ провели. По всем нормативам труба должна идти в отдалении, по лесу, по вырубленной просеке. А у нас она прямо под заборами. Если рванет, тут ни одного дома не останется.

Колодцы пересохли, водопровод дышит на ладан. Люди набирают воду в самодельные бассейны — накрытые брезентом ямы, и дежурят по ночам, несколько раз объезжая деревни в поисках задымлений.

• * *

Свеженькая выгорела две недели назад, в воскресенье, 25 июля, в 13 часов 10 минут. Пожар начался в одном из дворов, где загорелась трава возле бани, затем прошелся по деревне огненным валом, оставив после себя пустыню, и ушел в лес.

Деревни больше нет. Здесь теперь все в прошедшем времени. Вот тут был клуб. Тут почта. Тут — улица. Осталось лишь несколько домов по краям, между ними — засыпанный пеплом лунный пейзаж с печными трубами. Свеженькую теперь так и называют — Мордовская Хатынь. Обугленные остовы деревьев, свернутые огнем металлические кровати. Люди, в тапочках копошащиеся в углях в поисках оставшегося добра. Хотя «в углях» — это громко сказано, сгорело именно дотла, до уровня земли, даже кучек пепла не осталось.

Здесь было по-настоящему жутко. Огонь поднялся стеной и прошелся шквалом по всей деревне, почти от края до края. Со всех четырех сторон лес, бежать некуда. Жар был такой, что выгорел даже колодец. Внутренний сруб. До дна.

— Пожарные приехали, только когда наш дом гореть начал. Это сколько от леса — вон, смотрите сами, метров четыреста, да? Вот четыреста метров огонь беспрепятственно шел по деревне, — рассказывает Александра Иванцова, местная жительница. — Было очень страшно. Кругом горит, прятаться негде. Огонь нас окружил в кольцо, мы ничего не спасли, сами еле убежали. Пожарного пруда в деревне нет, за водой пожарки ездили за три километра. Дороги нет, «скорая» к нам не проходит, ложись и помирай. Сразу помощи никакой оказано не было. Обещают жилье, деньги, но пока на руки выдали только по 10 тысяч рублей материальной помощи. Никому мы не нужны.

Сейчас Марина с семьей грузит остатки своей жизни в прицеп. Нашли ванну, еще что-то. Два парня обгорели — красные распухшие лица, слезящиеся щелочки глаз…

Сразу за деревней, практически на огородах, до сих пор горит торфяное болото. Дым идет плотный. Огонь подземный, на глубине, залить его уже невозможно, да и нечем: пересохло все.

Начальник штаба МЧС в Свеженькой Вячеслав Арасланкин:

— Фронт пожара составляет около 80 километров. Есть верховые пожары, расчеты попадают в очень тяжелые ситуации. Аномальные погодные условия, горение идет неординарно, таких случаев даже в учебниках не описано. Ветер меняет направление по нескольку раз в день. Начинаешь резать делянку, огонь разворачивается и уходит в другую сторону. А при шквальном ветре верховой пожар может перекидываться по воздуху до трехсот метров. В Вадовских Селищах отработали авиацией примерно по тридцати очагам, была угроза перекидывания огня. Выгорело 18 домов. В Подлясове сгорело 27 домов. Сейчас работаем по Леплею, техника есть, прибыла также и из Москвы. В Сосновке огонь под контролем. Вопрос об эвакуации заключенных из колоний рассматривался, в плане он есть, но, думаю, до этого не дойдет.

Свеженькая разделена надвое железной дорогой. И находится в двух субъектах РФ. Одна половина — в Рязанской области, другая — в Мордовии. Два сельсовета, два председателя. По сути, это два разных населенных пункта. В мордовской половине есть газ и водопровод, в рязанской — нет. С мордовской стороны дежурят пожарные из Саранска, с рязанской — нет.

Это разделение проходит не через Свеженькую. Оно проходит через всю Россию. Мордовская пресса пишет, что в Свеженькой выгорело 40 домов. Рязанская — что десять. Мордовская пресса докладывает о трех погибших. Рязанская — о четырех. И никто не говорит, что это только на своей половине. Да даже и эта информация дается неполная. Выгоревшие 40 домов в мордовской части — это только жилые. Плюс 15 дачных и 22 пустующих. Всего 79. В рязанской: 10 — жилых, 15 — дачных. Всего 35. Итого: 114. Деревню слизало, как бульдозером. В рязанской части осталось 20 жилых домов, в мордовской — с десяток примерно. Поднимался вопрос о ликвидации Свеженькой.

Зинаида Ильева, председатель мордовской части:

— Сведения о пострадавших уже собраны. Людям будет предоставлено жилье по их выбору: квартиры в Саранске правительство республики может выделить уже сегодня, но желающих только двое. Тем, кто хочет переехать в райцентр, Зубову Поляну, а таких большинство, дома будут построены к 25 октября. В самой Свеженькой уже начата расчистка территории, работает техника. Тем, кто захочет получить деньгами, будет выделена компенсация. Сумму назвать не могу, не знаю. За имущество будет выплачено по 200 тысяч на каждого члена семьи. Сейчас люди размещены, большинство живет у родных. Дежурит «скорая», налажена поставка горячей пищи, гуманитарной помощи. Деревню планируем восстанавливать, в первую очередь — дорогу.

Строить погорельцам жилье будут истинно российским способом. Я бы даже сказал, истинно «единороссийским». Главу Республики Мордовия зовут Николай Иванович Меркушкин. Генеральным подрядчиком строительства определен холдинг «Саранскстройзаказчик». Президента холдинга «Саранскстройзаказчик» зовут Александр Иванович Меркушкин. Старший брат, да. Кто бы сомневался.

Но самое главное — деревня горит уже в четвертый раз. Первый пожар был в 2006 году, тогда сгорело 26 домов. Пожарной машины и пожарного пруда не появилось. Второй пожар был этой весной. Сгорело четыре дома. Пожарки и пруда не появилось. Третий — в середине лета. Пожарки и пруда не появилось.

Итог закономерен: в четвертый раз деревня превратилась в Хиросиму.

Ну, тут уж, конечно, Бе-200, пожарный поезд, Шойгу, губернатор, глава МВД, телевидение, «Саранскстройзаказчик», компенсации, первым делом восстановим дорогу… Поздно восстанавливать. Сгорело уже все.

Да и весной Свеженькая не выгорела полностью тоже только потому, что в соседней Извести есть лесничий Захар Шичкин. Шичкин — мужик уникальный. Взял да и построил пожарную машину. Приварил на «ЗИЛ-131» бочку, купил на свои деньги водяной насос, поставил, подсоединил шланг. Как загорелось, примчался первый, тушил. Водопровод в Извести есть тоже только благодаря ему. Водонапорная башня напоминает ежа — вся в дырках, которые Захар добросовестно заколачивает деревянными чопиками. Если водопровод гикнется, Известь останется без воды совсем.

Конечно, со своими идиотскими вопросами: «А вы голосовали?» и «А за кого вы голосовали?» — я к людям не лезу, но избежать таких мыслей не удается. Если люди не хотят решать свою судьбу сами, за них ее неизбежно будут решать другие. Вот кто-то и решил, что ни пожарная часть, ни пожарный пруд, ни дорога в Свеженькой не нужны.

Теперь за вас решили, что генеральным подрядчиком будет «Саранскстройзаказчик». Горите, крестьяне, горите. За каждого из вас премьер обещал по 2 миллиона вроде.

Понятно, что там, наверху, озабочены не тем, как выкопать пожарный пруд в Свеженькой, а тем, как выгоднее продать наши недра. Ладно, черт с вами, воруйте. Но оставьте тогда нам налоги. Мы сами сможем выкопать на них себе пруды, создать пожарные отряды, милицейские дружины, нанять врачей и провести дороги. Мы сорганизуемся, сумеем. Уж поверьте.

На обратном пути бывший лесник Николай просит:

— Ты про Захара Шичкина нашего напиши обязательно. У него трактор сгорел в Свеженькой. Личный. Помчался опахивать деревню, тракторист успел выскочить, а трактора больше нет. Гусеничный. Для нас это серьезная потеря. Теперь зимой дорогу чистить нечем будет. А снег здесь по пояс. Напиши, может, кто Захару трактор поможет вернуть. Денег-то не так уж и много надо, тысяч двести.

Пишу вот. Ребят, может, и вправду кто поможет хорошему человеку с трактором?

P.S. _ По дороге назад в Мордовских Полянах застали пожарную машину, стоящую около дымящихся углей только что сгоревшего дома. Пожарного пруда в этой деревне также нет._

Друзья!

Мы собираем помощь для деревни Свеженькой. Хотя на прошлой неделе там побывал губернатор Рязанской области и людей, потерявших кров, пообещали переселить во временные пристанища, многие со своих пепелищ уезжать не хотят. Ждут, что деревню будут восстанавливать. Погорельцы расселились по уцелевшим домам. Естественно, готовятся войти в нищенство.

Людям нужно:

— одежда (в том числе и теплая), нижнее белье, простая обувь (население в основном престарелое),
— полотенца и посуда,
— бакалея и консервы (колбаса не доедет),
— лекарства и средства гигиены. Памперсы для взрослых: в деревне есть несколько лежачих стариков, они памперсы и без пожара не могли себе позволить. А теперь нет даже бытовых условий, чтобы нормально за инвалидами ухаживать.

Очень нужны спазмолитики, препараты для гипертоников, валокордин.

Будем рады, если вы найдете возможность принести что-то из этого списка к нам в редакцию — в понедельник, 9 августа, или во вторник, 10 августа, с 12 до 18 часов. В среду машина отправится в Свеженькую.