На прошлой неделе лидер «Яблока» Сергей Митрохин озвучил мысль, что если нельзя вернуть выборы губернаторов во всей стране, то можно сделать это хотя бы в Москве и Петербурге (еще и потому, что Лужков и Матвиенко не только губернаторы, но и мэры). Февральский опрос выявил аналогичное желание у самих москвичей — 74% желали бы голосовать за мэра сами, а не доверять это ответственное дело Мосгордуме. Кремль очень хорошо понимает, что три четверти — это много, и высочайшее соизволение на организацию выборов в Москве может выпустить значительное количество пара, скопившегося в котле.
Предположим, Медведев соглашается с заявлением Митрохина и со словами «от вертикали не убудет» пишет указ «Об особом порядке…», назначает выборы мэра на весну будущего года (дабы новый мэр приступил к работе в июле, когда у Лужкова завершатся полномочия), после чего отходит в сторонку и наблюдает за разгулом демократии.
Играть захотят все — лучшего тренинга перед большими, думскими выборами не придумать. Но как играть и кем? В отличие от «Яблока», у парламентских партий тут все очень и очень сложно с лидерами.
КПРФ совсем недавно «зачистила» свой московский комитет из-за его своеволия и самомыслия; это было бы внутренним делом коммунистов, если бы они не имели единственную оппозиционную фракцию в МГД. Три красных депутата «повисли в воздухе»; это не самая лучшая стартовая позиция перед выборами.
ЛДПР — партия одного человека, хоть это и козырь в колоде. Голый туз Жириновский, конечно, покажется на игровом столе, но вовсе не для реальной борьбы за власть — ему нужно кормить партию, а для этого выигрывать думские выборы, а не уходить в мэры. Кроме того, он слишком рано стартовал — теперь все знают, что Владимир Вольфович не любит Лужкова, потому что Лужков его обидел, а это личное, на этом не сыграешь большую игру.
Справедливороссы имеют в Москве крайне слабые позиции — горожане считают их куда большими «питерцами», чем единороссов, и не доверяют им именно по этой причине. Даже светлая голова эсеров — депутат Беляков, ареалом своей активности избравший именно Москву, — воспринимается людьми скорее как персонаж светской хроники, а не как реальный политик.
Непарламентские партии куда лучше чувствовали бы себя на этих выборах. Не зря о них заговорил именно Митрохин — он сильнее всего именно в Москве и даже сумел выстроить определенную систему отношений со столичными властями, в отличие от так называемой «несистемной оппозиции».
А вот единороссам сложнее всего. Возможная внезапная самопроизвольная отставка мэра Москвы еще недавно была одним из главных кошмаров Кремля. Эта отставка неминуемо влекла бы за собой значительный политический кризис — ведь свято место пусто не бывает, а реальной альтернативы Лужкову Кремль еще не раскрутил. Тем более что еще февральский опрос «Левада-центра» свидетельствует: более половины москвичей хотят, чтобы Лужков остался на своем посту в течение ближайших двух лет.
При этом сменщик Лужкова по определению должен быть более покладистым, более мягким и ворсистым — ведь у него нет задачи защищать город от федералов, а как бы совсем наоборот. Ему придется именовать себя «техническим мэром» (как и Лужкову в девяностые — после Попова он долго еще называл себя «прагматиком, стоящим на хозяйственной платформе»), прятать поглубже харизму и вообще вести себя тише воды ниже травы, быть согласным на любые манипуляции.
Конечно, в «Единой России» таких немало, и многие из них были бы не прочь… но у каждой куклы свои кукловоды. В анализе многочисленных единоросских кланов можно утонуть, но и без анализа ясно: абсолютного «никто», устраивающего абсолютно все кланы, не существует в природе. Так что у нас есть все шансы стать свидетелями борьбы ковров под бульдогом: они будут доказывать своим хозяевам, кто из них более покладист, а кто — более ворсист.
Кстати, один из возможных раскладов на возможных выборах мэра — это Лужков, сменяющий Лужкова. В этом случае президенту не придется его мучительно переназначать (и таким образом он избежит существенного ущерба для своего имиджа либерала), а москвичам — в растерянности рассматривать бюллетень с ничего им не говорящими фамилиями. И проблема отложится еще на четыре года, а там, глядишь, ее разминированием займется кто-то еще.
