В откровенном интервью журналисту Нателле Болтянской в программе пресс-центра Михаила Ходорковского и Платона Лебедева «Территория гласности» ее гость Владимир Познер рассказывает о том, почему расценивает процесс в Хамовническом суде по делу Ходорковского и Лебедева как сугубо политический, о том, как изменились правила игры для олигархов с приходом к власти Владимира Путина. А также о том, что не пустят в эфир на госканалах из-за цензуры и можно ли представить ситуацию, когда в программе Владимира Познера на Первом канале гость или ведущий заговорят о Михаиле Ходорковском. Смотреть программу «Территория гласности»
Нателла Болтянская: Здравствуйте, вы смотрите «Территорию гласности». Я, Нателла Болтянская, представляю Владимира Познера. Здравствуйте.
Владимир Познер: Здравствуйте!
Нателла Болтянская: Говорим мы с вами, как водится, о процессе, и у меня к вам вопрос, Владимир Владимирович, который, в общем, можно квалифицировать как хамский: почему вы сюда пришли?
Владимир Познер: Потому что не прийти я не мог, вот если ответить совсем коротко. Я неоднократно высказывался по поводу того, что происходит с Ходорковским, но говорил в частных разговорах с людьми; меня никогда никто не спрашивал об этом в эфире. Ну, а коль скоро предложили такую возможность, я счел, что я должен это сделать. Я расцениваю этот процесс как чисто политический или сугубо политический, как угодно. И поэтому меня - даже не знаю, какое слово тут употребить – задевает, возмущает, вводит в депрессивное состояние – вот все, что происходит. Потому что я понимаю, что все, что говорится, не имеет отношения к основе. А основа политическая. Меня, как я уже сказал, очень беспокоит тот факт, что политический процесс проходит под таким общим заголовком «Нарушение экономических законов» – сначала уходы от налогов, потом кражи нефти, когда на самом деле подоплека совершенно другая, в этом я абсолютно убежден.
Нателла Болтянская: А вы бы ее могли охарактеризовать, эту совершенно другую подоплеку?
Владимир Познер: Да, конечно. Знаете, я, во-первых, хочу сказать, что ведь олигархов больше нет. Если только понимать это слово в его истинном смысле. Потому что слово это греческое, древнее, и олигарх – это человек, который не только богат, но и имеет политическую власть. Обязательно. Мне кажется, что у них нет настоящей политической власти – я имею в виду тех, кого называют олигархами. Ни Ходорковский, ни, конечно, там, не знаю, Потанин, ни Прохоров – никакой политической власти у них нет. У них есть деньги. Это называется магнат, как угодно можно назвать. Но были они. Они, конечно, были. И они были и до прихода к власти Путина, они имели большую политическую власть, я некоторых из них довольно близко знал, в частности, Березовского. И да, это были олигархи. С приходом к власти Владимира Владимировича Путина это стало меняться, и были предложены определенные правила игры, как я это знаю. Правила такие: мол, мы власть, знаем, как вы свои деньги заработали, мы не будем к этому возвращаться, зарабатывайте и дальше. Но не влезайте в политику. Не влезайте в политику<…>
Нателла Болтянская: А скажите, пожалуйста, надо ли объяснять, что ситуация в Бутово или ситуация нынешняя с «Речником» и ситуация с «ЮКОСом» – ведь это, на самом деле, звенья одной и той же цепи.
Владимир Познер: Надо объяснять.
Нателла Болтянская: Надо объяснять. Кто возьмет на себя эту функцию?
Владимир Познер: Вопрос не в том, кто возьмет эту функцию. Вопрос в том, дадут ли. Дадут ли? Потому что вот чтобы вот эту цепочку провести, в конце концов, куда она приводит? Она приводит в очень высокие эшелоны власти. Значит, опять: если мы захотим это сделать здесь, нам дадут, конечно же.
Нателла Болтянская: А вот на Первом канале…
Владимир Познер: А если я захочу это сделать на Первом канале – нет, не дадут. Я это понимаю прекрасно. Это и есть вот та политика, которой пока придерживаются. То есть, не вообще запретить, вообще – никакой «Новой газеты», никакого «Эха Москвы» – ничего этого, вот нет и все. Это все-таки более тонкий расчет такой. Потому что до подавляющего большинства населения это не доходит, ну и все, и ради бога. И гласность вроде бы есть, и свобода слова. Что вы возразите? Разве вы не можете говорить? Можете. Не можете на Первом канале? Ну и что? Это же еще ни о чем не говорит.
Смотреть полную версию интервью на сайте khodorkovsky.ru
