На днях состоится очередной визит Томаса Хаммарберга, комиссара Совета Европы по правам человека, в Цхинвали. Напомним, в тамошней тюрьме по-прежнему находятся несколько грузинских заложников, в том числе и дети 14 — 15 лет: Леван Хмиадашвили и Виктор Бучукури, задержанные югоосетинскими силовиками 4 ноября якобы за пересечение границы. Их должны были отпустить 12 декабря, об этом Хаммарберг заявил еще 2 декабря. До сих пор не отпустили.

К Левану Хмиадашвили и Виктору Бучукури никого не пускают. Судья Цхинвальского райсуда Нели Васильевна Тибилова сказала, что такое разрешение выписать не может: приговоры в их отношении уже вступили в законную силу (оба получили по году колонии, еще двое детей — условные сроки, и уже были освобождены). В субботу мне удалось пробиться к другим грузинским заключенным — Темури Чихладзе и Давиду Капанадзе. Они сидят с февраля — со стандартным обвинением в незаконном хранении оружия. Дело передано в суд 30 апреля, но до сих пор не было ни одного заседания суда. Пока надежда на освобождение есть только у 17-летнего Григория Арчвадзе — за незаконное пересечение границы ему присудили шесть месяцев заключения, и срок заканчивается 6 января 2010 года.

Детей же никто выпускать не торопится.

Но почему же Хаммарберг сказал, что их могут отпустить через 10 дней? Местный адвокат Альбина Газзаева, представляющая интересы всех грузин, задержанных югоосетинскими силами, советует спросить об этом самого комиссара.

В ответ на вопрос, подана ли кассационная жалоба, Газзаева удивленно спрашивает: «А что, надо? Ну если надо, я могу подать». Говорит, сами подростки после суда сказали: «Не надо», — надеются-де, что об их освобождении договорятся. Югоосетинский омбудсмен Давид Санакоев говорит, что их может помиловать президент, когда приговор вступит в законную силу. Что если будет подана кассация, придется вновь ждать решения Верховного суда, и пусть подростки сами решают…

В целом чиновники в Цхинвали придерживаются мнения, что грузины будут сидеть: «В Грузии наши сидят, и эти тоже будут».

Между тем Грузия, пусть и со скрипом, но свою сторону договоренностей выдерживает: 2 декабря пятеро осетин при посредничестве Хаммерберга были освобождены. Теперь они рассказывают историю своих злоключений.

После того как 4 августа всем им предложили признать вину и присудили по 5 лет условно (с освобождением в зале суда), всех поместили в КПЗ в здании горийской полиции. Скоро они узнали, что в тот день должен был состояться обмен заключенными с югоосетинской стороной, но он сорвался.

Под замком, в маленькой камере с небольшим окошком под потолком все пятеро провели четыре месяца. Два раза в день — еда: «доширак», чай, кусок хлеба, паштет. Из камеры выводили только в туалет. Спали впятером на одних нарах — по очереди, на боку, свесив ноги. Однажды им позволили позвонить родственникам. Говорить, где находятся, было нельзя — разрешили только передать, чтобы надавили на югоосетинские власти, и те согласились на обмен.

Однажды повезли в соседний город Карели, дали вымыться под душем и побриться. Оказалось, готовили к визиту Красного Креста. Проинструктировали: говорить, что в Гори привезли только что.

Всех пятерых арестантов легко узнать: бледные незагорелые лица. Только один — Владимир Елоев — отсидел полгода, остальные — больше года. Владимир не скрывает, что он служил в югоосетинских силовых структурах, что при задержании у него была граната. 69-летний Яков Техов говорит, что к нему подошли грузинские полицейские, когда он шел к соседу, и под руки отвели в машину. Его односельчанин Павел Техов искал своего быка. Огороды выходят на контролируемую Грузией территорию: село Дисеви отделяет от грузинской стороны только дорога.

В 1991 году горели дома Павла и Якова, они вынуждены были уйти. В 1999-м вернулись, получили стройматериал. Яков восстановил весь дом, Павел — несколько комнат. За год их заключения оба дома разграбили и сожгли — теперь уже осетины.

Павлу идти некуда. 5 декабря он устроился сторожем на стройке нового микрорайона «Московский» на севере Цхинвали. Дежурит две ночи через две. На две свободные ночи едет в свой сожженный дом в село, расчистил там угол.

Еды тоже почти нет — первая зарплата в январе. Чувствует себя плохо — год в тюрьме не укрепляет здоровье, но в больнице обследование предложили пройти за деньги. Чиновники посоветовали ему почаще приходить — может, что дадут.

«Московский» строится — для этого из земли вырывают фундаменты сгоревших домов. Полтора года назад здесь было грузинское село Тамарашени.