День сто двадцать седьмой
Очередным свидетелем стал Богдан Конашенко, в прошлом сотрудник банка МЕНАТЕП, затем — ЮКОСа, где ему предложили стать гендиректором занимающегося покупкой нефти ООО «Ратмир». Последнее обстоятельство и явилось причиной восьми вызовов Конашенко в прокуратуру, а теперь — в Хамовнический суд. Суть такова: прокуратура утверждает, что сырая нефть, добываемая некогда дочерними предприятиями ЮКОСа — «Юганскнефтегазом», «Самаранефтегазом» и «Томскнефтью-ВНК», на бумаге поставлялась «подставным компаниям» (например, тем самым ООО «Ратмир»), зарегистрированным в зонах со льготным налогообложением, а купленное по заниженным ценам сырье ЮКОС реализовывал уже по рыночным ценам, то есть минимизация налогообложения, в понимании следствия, — конечно же, криминал. Именно за это два года назад получили тягчайшие приговоры (по 11 и 12 лет строгого режима) бывший замруководителя дирекции внешнего долга ЮКОСа Владимир Переверзин и гендиректор компании «Ратибор» Владимир Малаховский, и этот приговор лег в основу обвинительного заключения по второму делу Ходорковского и Лебедева. Между тем схему налоговой оптимизации, идентичную той, за которую преследуют ЮКОС, использовали многие компании. Однако Федеральная налоговая служба, обнаружив подобное у других крупных нефтяных компаний, ограничилась взысканием с них недоимок по налогам и штрафов, а Генпрокуратура отказалась квалифицировать действия акционеров и топ-менеджеров как хищение нефти.
Свидетелю Конашенко возглавить ООО «Ратмир» предложил находящийся ныне в международном розыске Владислав Карташев. И теперь свидетель ссылался на него, да и прокуроры интересовались только Карташевым, словно тот сидел в «аквариуме». Про Ходорковского и Лебедева — ни слова. Карташев был повинен в том, что приносил на подпись договоры купли-продажи нефти и нефтепродуктов, которые Конашенко заключал от имени «Ратмира» в том числе и с юкосовскими «дочками»…
— В мои обязанности только входило подписание договоров… — рассказывал свидетель, подчеркивая, что в суть сделок не вникал. В итоге никаких сведений криминального свойства Конашенко суду не поведал, однако тоже рассказал о тайном расследовании, которое ведется параллельно судебному процессу. Это случилось после того, как Лебедев поинтересовался у Конашенко, когда того в последний раз допрашивали.
— Примерно месяц назад, — сообщил свидетель.
— Богдан Александрович, характер вопросов на этом допросе был тот же, что и сейчас, когда вас допрашивали прокуроры?
— Прошу снять этот вопрос! Это не относится к делу! — закричал прокурор Лахтин, с грохотом отодвигая стул.
— Ваша честь, откуда Лахтину известно, что это не относится к делу? Он знает, какие следователи свидетелю вопросы задавали? — интересовался Лебедев. Судья молчал. А Лахтин, пристально посмотрев на Конашенко, грозно продекламировал:
— Существует статья 161-я «о недопустимости разглашения данных предварительного следствия»! И свидетель обязан знать положения этой статьи! Он не вправе разглашать данные предварительного следствия! Я его предупреждаю! На всякий случай!
— Я действительно давал подписку о неразглашении… — признался судье Конашенко. И судья запретил Лебедеву расспрашивать свидетеля.
— Ваша честь, в связи с этим запишите, пожалуйста, в протокол возражения на ваши действия, действия председательствующего, которому со слов свидетеля известно, что того месяц назад допрашивали, — потребовал Лебедев.
— Запишите возражения! — раздраженно продиктовал секретарям Данилкин. — «На действия председательствующего»…
Под конец заседания Лебедев напомнил судье, что предварительное следствие по делу было окончено еще в феврале 2007 года, а допросы свидетелей продолжаются. Данилкин на это ничего не ответил.
День сто двадцать восьмой
Продолжилась эпопея с «пустыми» свидетелями — в суд опять пригласили номинального директора из секретарской компании, хотя, казалось бы, за три прошлые недели уже всем стало ясно, что они абсолютно ничего не знают. И свидетель — Алла Арефьева — не добавила к делу ничего нового.
На смену Арефьевой пришел отчего-то все время улыбающийся господин Георгий Тян, вплоть до банкротства ЮКОСа (ноябрь 2007 года) числившийся ведущим специалистом дирекции по торговле и транспортировке нефти. После банкротства сразу же был взят на работу в «Роснефть», которой и достались основные активы ЮКОСа. Сейчас Тян трудится там в должности главного специалиста.
— Грубо говоря, нефть покупалась, потом продавалась… — рассказывал свидетель, отмечая, что цены, по которым ЮКОС продавал нефть, были сопоставимы с ценами других компаний.
День сто двадцать девятый
Нефть похитить было невозможно — таков итог допроса подсудимыми бывшего нефтяника из ЮКОСа Георгия Тяна. Это был один из тех редких дней, когда говорили конкретно по теме процесса. И аргументы свидетеля обвинения сработали исключительно против самого обвинения. Так, из его ответов следовало:
— нефтедобывающие предприятия ЮКОСа (по утверждению следствия, «потерпевшие», у которых якобы была похищена вся нефть) сами поставляли нефть трубопроводной компании «Транснефть»;
— «Траснефть» перекачивала нефть на неф-теперерабатывающие заводы и никуда более;
— нефть до заводов доходила.
А помог свидетелю разбить все доводы обвинения Михаил Ходорковский. С помощью проектора на стене появились балансовые документы ЮКОСа.
— Графа «Потери на транспорте», — указывал Ходорковский. — Что это?
— Это потери при транспортировке нефти по трубе «Транснефть».
— А до НПЗ эта нефть доходила?
— Да. Баланс полностью соблюдался.
— Поясните физический путь нефти: цех подготовки, узел учета. Дальше? — требовал Ходорковский.
— Ваша честь, ну про Японию еще осталось спросить! Ходорковский настраивает свидетеля дать показания, — напомнил о себе заметно нервничавший Лахтин.
— Прокурор Лахтин осуществляет неприкрытое давление на свидетеля, — жестко ответил Ходорковский, — с целью, запугав его тем, что он дает показания, отличные от тех, что на предварительном следствии, исключить получение судом информации, имеющей НЕПОСРЕДСТВЕННОЕ отношение к обвинению в присвоении мной всей нефти, добытой компанией ЮКОС!
День сто тридцатый
Прокурор Гульчехра Ибрагимова полдня не появлялась в зале — писала ходатайство в комнате прокуроров. К вечеру его озвучила. И случился скандал.
Речь зашла о свидетеле обвинения Дагласе Роберте Миллере, в прошлом — директоре многолетнего аудитора ЮКОСа компании PricewaterhouseCoopers. В 2007 году, по настоятельной просьбе прокуратуры, PwC отозвала свои аудиторские заключения по ЮКОСу сразу за 10 лет из-за того, что якобы «представлялись необъективные данные». Наравне с генпрокурором Чайкой об этом от имени PwC рапортовал как раз Миллер. Не сообщал Миллер только о том, что, как только PwC отозвала эти заключения, возбужденное Генпрокуратурой дело против самой PwC было тотчас же закрыто.
Сейчас Даглас Роберт Миллер приезжать в Россию и давать официальные показания в суде категорически отказывается. Но об этом в ходатайстве Ибрагимовой не говорилось. Ибрагимову и всю Генпрокуратуру задело поведение защитников подсудимых, которые летом этого года обратились в суд Южного округа штата Калифорния (там проживает свидетель) с просьбой снять с Миллера показания по нынешнему делу руководителей ЮКОСа. Суд США просьбу удовлетворил и 16 октября (здесь очень важны даты) вынес постановление, обязывающее Миллера явиться для дачи показаний 18 декабря. На обжалование этого решения американцы дали российской Генпрокуратуре срок до 12 часов дня по калифорнийскому времени 11 декабря. А 11 декабря — как раз сегодня… И в самый последний день прокуратура (внимание!) попросила судью Хамовнического района Москвы запретить суду калифорнийскому выслушивать показания свидетеля. Основание — показания Миллера будут якобы «заведомо ничтожными». Откуда прокуроры знали, что показания свидетеля «заведомо ничтожные», если они еще не даны, а если и будут даны, то только через неделю, Ибрагимова не поясняла, а лишь ругала адвокатов:
— Ни Хамовнический суд Москвы, ни Генпрокуратура не были уведомлены о ходатайстве. Защитники ввели суд в заблуждение. Они заявили, что показания Миллера невозможно получить иным путем. Но у Ходорковского и Лебедева есть возможность получить его показания в российском суде. Просто адвокаты подсудимых не обратились к вам, Ваша честь, с ходатайством о запросе в правовой помощи (то есть чтобы Данилкин направил запрос в суд США. Но прокурор лукавит: в марте-апреле защита обращалась с таким ходатайством, однако суд по просьбе тех же прокуроров в ходатайстве отказал. — В. Ч.).
В итоге, сделала вывод прокурор Ибрагимова, показания Миллера, который тот должен дать через неделю, «не могут быть признаны доказательствами по делу», а московский райсуд должен повлиять на калифорнийский.
— Я… — растерялся судья Данилкин. — Я должен оценивать решение суда США?!
— Конечно! Конечно! — повелительным тоном настаивала Ибрагимова. — Показания ведь к вам придут, к вам!
Судье обвинители передали пришедшее в Генпрокуратуру письмо-предупреждение посольства РФ в США о деятельности адвокатов Ходорковского и Лебедева. Защита и подсудимые ознакомились и изумились:
— Мы не вводили никого в заблуждение. Правительство РФ было заблаговременно уведомлено о ходатайстве, направленном в суд США, — отметил адвокат Константин Ривкин.
А Платон Лебедев сообщил суду, что это прокуроры вводят судью Данилкина в заблуждение: «Посольство РФ в США было уведомлено о повестке в адрес Миллера 27 ноября 2009 года. И только почему-то 9 декабря возникает истерика, посольство по факсу оправляет это письмо в Генпрокуратуру РФ».
Прокуроры загнали Данилкина в ловушку — решение нужно было вынести сегодня, иначе истекал срок обжалования. Растерянный судья дал 1,5 часа защитникам и подсудимым на подготовку ответных речей. И после этого будет вынесено решение по еще не существующим доказательствам.
Адвокаты Клювгант и Ривкин объяснили необходимость допроса американским судом Дагласа Миллера следующим:
— На стадии подготовки к даче показаний в федеральном суде США Южного округа штата Калифорния г-н Миллер представил в распоряжение суда полные копии его допросов в органах прокуратуры РФ, в том числе те, которые не включены в уголовное дело, рассматривающееся в настоящее время в Хамовническом районном суде. Анализ указанных показаний свидетельствует, что допрашивающие лица неоднократно вводили Миллера в заблуждение своими вопросами, пытаясь получить от него выгодные следствию ответы… В дополнение хотели бы обратить внимание суда на то, что вчера, в 18 часов по американскому времени, официальный представитель господина Дагласа Миллера — адвокат Даглас Кертис поставил в известность защиту Ходорковского и Лебедева о том, что Миллер ни при каких обстоятельствах в Россию не приедет и показаний в Хамовническом суде давать не будет.
— Ваша честь, чтобы было вам понятно, о чем идет речь, — взял слово Лебедев. — Я кратко процитирую документы, которые мы потом будем приобщать к делу. Речь идет о прямой переписке между следствием и свидетелем Миллером. Подчеркиваю: речь о прямой переписке! — и подсудимый зачитал то, что повергло присутствующих в шок: следователи российской прокуратуры инструктировали свидетеля относительно выступления того в российском суде.
«Следователь Михайлов: «Даг, извиняюсь, что ответил не сразу. Конкретно ответить могу только на некоторые ваши вопросы. <…> Кто из сотрудников PwC включен в список свидетелей? Ответ: конкретный ответ могу дать 30 марта. Сейчас точно могу сказать, что вызывать будут всех, кого допрашивали на следствии. То есть кроме вас — Зубкова, Зайцева, Клубничкина, Турчину и других. <…> Второй ваш вопрос: для каждого свидетеля по каким-либо доводам или пунктам они должны выступать на свидетельском показании? Ответ: показания каждого свидетеля…»
Лахтин терпеть дальше был не в силах:
— Ваша честь, это бесконечно можно слушать! Пусть Лебедев объяснит, на основании какого решения суда был наложен арест на почтово-телеграфную корреспонденцию и на основании чего он цитирует эти документы?!
— Валерий Алексеевич! Присядьте… — охладил пыл прокурора заинтересовавшийся перепиской судья. Лебедеву было разрешено продолжить:
— Ответ: показания каждого свидетеля из числа работников вашей компании должны быть ЕДИНЫ. ТО ЕСТЬ СВИДЕТЕЛЬСТВОВАТЬ ОБ ОДНОМ И ТОМ ЖЕ. В ЕДИНОМ СМЫСЛЕ. И В ЕДИНОМ СМЫСЛЕ (НАСТУПАТЕЛЬНОМ, АГРЕССИВНОМ) ПО ОТНОШЕНИЮ К СТОРОНЕ ЗАЩИТЫ. Естественно, в зависимости от степени информированности каждого свидетеля. Вопрос третий: можем ли мы получить список примерно ожидаемых вопросов от обвинителя К КАЖДОМУ СВИДЕТЕЛЮ? Ответ: внимательно проанализировав ваши показания и протоколы допроса и вспомнив НАШ НЕДАВНИЙ РАЗГОВОР, ВЫ ПОЙМЕТЕ ОБЩИЙ СМЫСЛ таких вопросов. Конкретные вопросы надо сформулировать НАМ С ВАМИ ВМЕСТЕ, ПОСЛЕ ТОГО КАК ВЫ САМИ ВНИКНИТЕ В СИТУАЦИЮ. Четвертый вопрос…
— Платон Леонидович, — аккуратно заметил судья, — достаточно… Понятна суть того, что вы говорите. Можно и два вопроса прочитать — это будет вполне достаточно…
Прокурор Лахтин закашлялся.
— Последняя переписка, — воскликнул Лебедев, — относится к периоду, когда Даг Миллер уже покинул PwC! Это уже 12 мая 2009 года (второе дело Ходорковского и Лебедева вовсю слушается в суде. — В. Ч.). Очень короткое! Тот же следователь Михайлов: «Здравствуй, Даг! <…> Возможные последствия вашего отъезда (из РФ. — В. Ч.) я пока оценить не могу. Возможно, они будут положительными не только для вас, но и для нас. <…> В любом случае прошу вас оставаться на связи, в случае чего вы можете обращаться ко мне по любым вопросам. Мои контакты вам известны». Ваша честь, я о чем говорю, — оставил цитирование Лебедев, — на самом деле уровень нашей информированности, как проходит тайное преступное следствие, намного больше, чем я процитировал сегодня. Фамилии следователей я уже неоднократно вам приводил, а фамилии остальных свидетелей, которые общались и готовились следствием, мы вам приведем чуть-чуть попозже. Я полагаю, на процессе в Российской Федерации нужно стараться избегать международных скандалов. В этом у меня к вам, Ваша честь, только пожелание…
— Понятно… Пожалуйста, Михаил Борисович, — отозвался судья.
— Ваша честь, у меня создалось неприятное ощущение, что сторона обвинения желает дискредитировать суд. И я, и вы себе представляем, как прозвучит предписание суда о том, что он заведомо отказывается рассматривать показания свидетеля или какие-то другие доказательства — вне зависимости от того, что в этих доказательствах, показаниях будет изложено. Как подсудимому, мне в гораздо большей степени безразлично разрешение вами данной конкретной ситуации, поскольку я прекрасно понимаю, что вы можете отказать в приобщении тех или иных доказательств и на другом этапе или вообще не принять их во внимание. Мне гораздо менее безразлично как гражданину России, что судебная система России и так подвергается критике, а тут наши уважаемые оппоненты и вовсе подставляют эту систему под какой-то уж совсем запредельный уровень демонстрации заведомой недобросовестности…
Судья постановил:
— В удовлетворении ходатайства государственных обвинителей отказать, поскольку в соответствии с УПК РФ никакие доказательства не имеют заранее установленной силы. Вот и все, что я могу сказать. На сегодня судебное заседание кончено…
То есть показания Миллера, данные им в американском суде, попадут-таки в Хамовнический суд, будут озвучены, и им будет дана оценка. Трюк не удался. Прокуроры не ожидали подобного поворота событий и сидели, опустив головы.
— И это только начало… — резюмировал Лебедев.
