В редакцию «Новой» обратился Александр Навроцкий, в прошлом — военный журналист, капитан запаса ВВ МВД, прошедший не одну горячую точку. В 1990-м он служил в Нагорном Карабахе, участвовал в боевой операции со спецназом внутренних войск. В августе 91-го был в числе защитников Белого дома, за что первый президент страны Борис Ельцин наградил его медалью. И, конечно, меньше всего Александр ожидал, что очередной горячей точкой окажется его собственный дом. Этот дом — в Москве, на территории садоводческого товарищества «Речник».
Как уже рассказывала «Новая» (см. № 59 за 2009 год), товарищество «Речник», созданное еще в 1950-х годах, теперь рассматривается властями как самострой. Проблема в том, что местные жители так и не смогли оформить право собственности на свои постройки и земельные участки в рамках «дачной амнистии» — их документы «зависли» в управлении Федеральной регистрационной службы. Теперь поселок грозят снести — без выплаты каких-либо компенсаций.
Исчерпав возможности для юридической защиты единственного жилья, Александр решил попробовать сделать это с помощью публичных действий. Он принял участие в Дне гнева, который прошел в Москве в середине марта. Навроцкий не из тех, что тщательно подбирает слова, он не способен к самоцензуре, поэтому выступление получилось жестким.
И уже через несколько дней — 17 марта, ранним утром, в дом ворвались 8 вооруженных людей в масках и в форме спецподразделений силовых структур, а следом за ними — около 15 сотрудников из угрозыска ГУВД и УВД ЗАО. С ними вошли понятые. Спецназовцы с криками: «Кто в доме есть еще?» — прочесали все комнаты, хотя формально это называлось не обыском, а «осмотром помещения». Сотрудник милиции Игнатов, по версии следствия, обнаружил на шкафу дамский пистолет «Браунинг» (сам Навроцкий этого момента не видел). Заодно изъяли газовый нерабочий пистолет «Рек–говермент», хранение которого Александр не отрицал и не отрицает, поскольку газовое оружие, в соответствии с решением Верховного суда, декриминализировано.
Разложив на кровати детский автомат и две немецкие каски времен Второй мировой войны, сотрудник милиции Козарев старательно сфотографировал все это. Наверное, рассчитывал, что в деле Навроцкого можно будет обнаружить признаки экстремизма.
По результатам обыска было возбуждено уголовное дело, причем не по факту обнаружения оружия, а конкретно в отношении Навроцкого, по двум эпизодам ч. 1. ст. 222 УК РФ — за незаконное хранение оружия.
В ходе судебных разбирательств, из показаний понятых и свидетельницы Козыревой выяснилось, что пистолет со шкафа доставал не Игнатов, а некий Эдуард, который не присутствовал ни на суде, ни в ходе следственных действий. Хотя, по словам Навроцкого, понятые вообще не могли видеть момент изъятия пистолета со шкафа, так как находились в это время в коридоре.
Обвиняемый требовал провести исследования на полиграфе, экспертизу по ДНК и пр. Однако, как и дознание, так и судья Киртичук в экспертизах отказали, при том, что не было проведено даже дактилоскопическое исследование — сотрудники милиции не придумали ничего лучше, нежели взять пистолет в руки еще во время обыска. Сторона защиты обращала внимание на тот факт, что накануне в этом доме Навроцкого прошло собрание членов садоводческого товарищества, и оружие вполне могло быть подброшено кем-то из них. Суд аргумент проигнорировал.
В общем, Кунцевский районный суд 18 мая 2009 г. вынес обвинительный приговор, который был обжалован в Мосгорсуде. Суд высшей инстанции снял обвинения в хранении газового пистолета, но тем не менее по итогам заседания, длившегося 5—6 минут, Навроцкий получил полтора года условно.
Но и на этом история не закончилась. Некоторое время назад Навроцкому начала регулярно звонить дознаватель УВД ЗАО Виноградова, которая без повестки потребовала приехать и дать показания «по факту сбыта и продажи оружия». Попытка «пришить» второе дело по одному и тому же поводу не может не вызывать серьезных опасений.
P.S.«Новая» отправила официальные запросы на имя начальника департамента собственной безопасности МВД Юрия Драгунцова, начальника УВД по ЗАО г. Москвы Алексея Лаушкина, прокурора г. Москвы Юрия Семина, прокурора Западного административного округа г. Москвы Станислава Иванова. Ответы до сих пор не получены.
