Недоумение и растерянность: пожалуй, такие чувства Квентин Тарантино вызвал у своих верных зрителей впервые. Они привыкли возмущаться, восхищаться, негодовать, смеяться до колик, были готовы к самой неполиткорректной версии событий Второй мировой, но скучать? Злорадных хватало: многие сочли нужным уточнить, что никогда этот выскочка не умел снимать «настоящее кино» (а золотой стандарт военных фильмов — что европейских, что американских, что советских — обязывает к такому эпитету). Более милосердные констатировали, что Тарантино устал… постарел… Минуточку, ему пока всего 46 лет, и до пенсионного возраста Квентину еще снимать и снимать. Вспоминали о предыдущей работе режиссера — провалившемся в прокате «Доказательстве смерти». Однако коммерческий неуспех того фильма объяснялся концептуальной смелостью как замысла, так и исполнения — чего в «Бесславных ублюдках», невзирая на нахальный заголовок (отягощенный намеренными орфографическими ошибками: Inglourious basterds вместо надлежащего Inglorious bastards), категорически не хватает.

Эти ошибки видны сразу — если вы внимательны. Но есть вещи, за которыми невооруженный глаз не уследит. «Бесславные ублюдки» — отличный повод порассуждать о невидимом. Ведь здесь вроде бы есть все составляющие прославленного «тарантино-стиля», нет ни одного не выполненного обещания. Остроумный сюжет? Безусловно. Неожиданно опрокидывающий все стереотипы — и антисемитские, и юдофильские — спецназ жестоких евреев-партизан высаживается в оккупированной Франции, чтобы скальпировать и пытать нацистов. Легендарные диалоги? О да, можно понять, почему Тарантино так гордится первой сценой, в которой невыносимо куртуазный полковник СС Ханс Ланда, также известный прозвищем Охотник на евреев, убеждает французского фермера выдать ему целую семью, спрятанную в подвале. Причем не только фирменные длинные тирады — есть и краткие ударные bon-mot (к примеру, сказанное с техасским акцентом «бонджорно» хоть сейчас в учебник кинематографического мастерства включай).

Изысканные цитаты? Их не сосчитать и самому образованному безумцу-киноману — начиная с оригинальных «Бесславных ублюдков», снятых в 1978-м мэтром спагетти-вестерна Энцо Кастеллари (пожилой режиссер появляется у Тарантино в небольшой роли), продолжая пропагандистскими фильмами Третьего рейха (пародирующая их «Гордость нации» интегрирована в картину, причем ее режиссером выступил еврей и один из «ублюдков», автор ужастика «Хостел» Эли Рот) и заканчивая «коллаборационистскими» детективами Анри-Жоржа Клузо.

Саундтрек? Тарантино — в своем репертуаре, тут встречаются и Эннио Морриконе, и Дэвид Боуи, хотя ни одной оригинальной темы записной постмодернист Квентин, как водится, не использовал.

Оператор? «Оскаровский» лауреат Роберт Ричардсон, снимавший лучшие фильмы Скорсезе и Стоуна, знает толк в масштабе и значительности картинки. Актеры? Ну тут можно целую диссертацию написать. Бред Питт вырезает свастики на лбах врагов, Эли Рот вышибает им мозги бейсбольной битой. Немцы выставили восхитительный актерский батальон: красотка Диана Крюгер, обаяшка Даниэль Брюль, крепкий мужичина Тиль Швайгер. Умеет Тарантино со звездами работать — умеет и новых звезд создавать: на солирующих ролях в его обширном ансамбле — симпатичная французская старлетка Мелани Лоран (мстительница Шошанна Дрейфус) и блестящий австрийский телеактер Кристоф Вальц (тот самый эсэсовец Ланда), не допускающие за битых три часа ни одной фальшивой ноты. Дорогого стоит и гений немецкого театра Мартин Вуттке в маленькой, но колоритной роли Адольфа Гитлера — правда, чуть раньше уже сыгранной им в «Удивительной карьере Артуро Уи» Брехта.

Ингредиентов так много, они так хороши, что ирландское рагу по рецепту Квентина получается практически несъедобным. Тарантино дурманит зрителю голову своими, чего уж там, незаурядными способностями, и только после просмотра, встряхнувшись, понимаешь, что увиденное состоит исключительно из общих мест или на худой конец противоположных общих мест. Очень многие пытались за последнее десятилетие скопировать уникальный стиль Тарантино. Никому не удавалось. Теперь с чувством неловкости наблюдаешь за тем, как его копирует сам Квентин, погрязший в стереотипах собственного производства. Делает то, от чего предостерегал Ингмар Бергман: снимает не просто кино, а «кино по версии Тарантино».

Что заставило умного и талантливого человека, которому до сих пор ни разу не изменял безупречный вкус, так облапошиться? Отнюдь не тяга к легкой наживе и не дефицит идей. Идея-то как раз в фильме присутствует, но она настолько масштабна, что Тарантино не смог справиться с ее экранным воплощением.

Во всех предыдущих фильмах режиссер настаивал на одном тезисе: единственное божество, достойное молитвы, — кинематограф. В «Бесславных ублюдках» Тарантино возжелал доказать, что его идол способен спасти мир и уничтожить вселенское зло — воплощением какового по праву представлен фашизм. Одним из самых стойких борцов с нацистами представлен герой-кинокритик (харизматичный британец Майкл Фассбиндер), рядом с ним сражается немецкая актриса-подпольщица (Диана Крюгер), а осуществляющая возмездие еврейская красавица (Мелани Лоран) — директриса независимого парижского кинотеатра. Заправляющий силами зла Геббельс представлен в картине исключительно как крупный продюсер — что его и губит.

Переписывая Историю и низвергая Третий рейх во прах при помощи кинематографа (в самом буквальном смысле слова), Тарантино провозглашает манифест. Он бросает вызов всем гитлерам на свете. В своей вымышленной вселенной режиссер неуязвим, ему ничего не стоит уничтожить самого страшного тирана. И да поможет ему Бред Питт.

Единственный прискорбный нюанс в том, что даже самым великим титанам мирового кино не давалась не только победа над злом, но и борьба с ним. Идеализм Тарантино изобличает его поверхностность, превращая фильм о войне в глуповатую детскую игру. Не в политкорректности дело, не в историческом волюнтаризме, не в любви к штампам, а только в том, как неизбежно кинематограф пасует перед реальностью, когда пытается с ней состязаться.