В Балашихе идет скандальный судебный процесс: Александра и Зинаиду Лапиных лишают родительских прав. По уверениям прокуроров и милиционеров, Зинаида Лапина избивала свою пятилетнюю дочь. По рассказам врачей, воспитателей и знакомых — это полная ерунда.

Как за 18 дней не стало одной семьи

29 марта. Зинаида рассказывает, что в этот день купала Владилену и, чтобы девочка не клюнула головой о нависающую над ванной раковину, придерживала рукой ее сзади, за шею. Девочка выскользнула, Зинаида инстинктивно и сильно сжала пальцы, и на шее осталось четыре царапины от ногтей.

30 марта. Сотрудники детского сада просигнализировали о травме в органы опеки.

1 апреля. В квартиру Лапиных пришли сотрудники органов опеки с внеплановой проверкой. Сделали несколько замечаний про расположение книг и игрушек, но в целом остались довольны.

2 апреля. По словам Зинаиды, Владилена разрисовала лицо фломастерами, и мама ее отмывала. Мыло попало в глаза, девочка заплакала, и бдительный сосед вызвал наряд милиции.

3 апреля. С утра к Лапиным пришла делегация из десяти человек — сотрудники милиции, органов опеки, заведующая детсадом. Родителям объяснили, что ребенка забирают по устному распоряжению помощника прокурора города Шавыриной.

Лапин сказал, что по устному распоряжению ребенка не отдаст, но согласился проехать с девочкой на медосвидетельствование. Результаты родителям не показали.

4 — 14 апреля. Инспекторы стали приходить к Лапиным каждый день. Вот их отчеты: «Мною посещена семья Лапиных без предупреждения <…>. Девочка была спокойна, улыбалась <….>. Для ребенка имеются необходимые продукты, овощи, фрукты, лекарства <…>. Мною осмотрена девочка. Тело чистое <…>. Отдельное спальное место. Игрушек в достаточном количестве <…>. Девочка проснулась и стала искать маму…»

15 апреля. Новое медосвидетельствование девочки, включавшее гинекологический осмотр. Травм не выявлено.

16 апреля. Сотрудники милиции и органов опеки предъявили Лапиным «распоряжение об отобрании» Владилены. Александр заявил, что документ неправомочен — по закону на распоряжении должна стоять подпись главы муниципалитета. Тогда сотрудники опеки предложили отвезти Владу на очередное медосвидетельствование. «Владочку посадили в «скорую помощь», мы поехали следом на машине, — рассказывает Зинаида. — «Скорая» въехала на территорию больницы, и сразу на ней ворота закрылись. К нам вышла Шавырина и сказала, что интересы ребенка мы уже не представляем и что против меня возбуждено уголовное дело».

С тех пор Лапины не видели свою дочь.

Владилена и родители

Александр и Зинаида Лапины преподают в Московском государственном университете приборостроения и информатики. Женаты семь лет.

Год назад они нашли Владилену в провинциальном детдоме. В 4 года она весила 9 килограммов 300 граммов (норма — 16,5) и имела несколько недетских диагнозов.

Далее — обычная история: суд, удочерение, смена имени и даты рождения девочки. Из детдома девочку отдали голую — одежды в детдоме было немного, и новоиспеченные родители до Москвы ее везли, завернув в армейский плащ.

Владилена прятала хлеб под подушку, съедала по 10 сосисок за раз, панически боялась кошек (в детдоме воспитатели обещали запереть шалунов в чулане вместе с кошкой: «Она-то вам ноги пообгрызает»). Владилена не умела мыться, боялась садиться на качели, почти не улыбалась. Увидев ананас, устроила истерику: «Я не буду есть эту шишку!»

Через пару недель Владилена стала вставать по ночам: столбиком стояла у кровати родителей. Они просыпались — молча хватала за руку, сжимала. То и дело с удивлением повторяла: «У Владочки — своя кроватка? У Владочки — свои игрушки? Платьица свои?»

Через месяц, по свидетельствам знакомых и соседей, Владилена смеялась, первая здоровалась со взрослыми, болтала без остановки.

Через год читала по слогам, выполняла простые арифметические действия в пределах сотни. Сотрудники детсада, врачи, милиционеры — все — характеризуют Владилену как коммуникабельную, открытую, очень развитую для своего возраста девочку.

Люди, бывавшие дома у Лапиных, свидетельствуют — баловали ребенка оба родителя. Санаторий, танцевальный кружок и уроки рисования, музеи и театры, быстрорастущая гора игрушек… Эта симпатяшка была долгожданным ребенком.

Милиция и прокуратура

На суде по лишению родительских прав милицию представляет сотрудница отдела по делам несовершеннолетних Ольга Головченко. Она говорит, что «у девочки было фактически оторвано ухо». По словам Головченко, сотрудники детского сада утверждают, что Лапины душили девочку веревкой.

Как долго продолжались избиения? Помощник городского прокурора Людмила Шавырина намекает, что проблемы в семье Лапиных были довольно давно: «Органы опеки своевременно не среагировали. На некоторые факты они должны были обратить внимание, ходить чаще…»

Следствие не верит Владилене, которая говорит, что «мама меня поцарапала нечаянно». Начальник отдела по делам несовершеннолетних Балашихинского УВД Елена Быватова уверена, что девочка не дает показания на родителей, потому что боится. Вообще сотрудники милиции говорят о Владилене, как о свидетеле преступления, ушедшем «в глухой отказ», и все повторяют: «Ребенок взвешивает каждое слово», «страх в глазах». У меня сложилась своя версия, откуда у пятилетнего ребенка этот страх.

На суде Ольга Головченко заявила, что Владилена «уже не вспоминает родителей, не скучает по ним. В приюте ей нравится».

Врачи, воспитатели, психологи

Вера Александровна Гаврилина, медсестра детского сада № 33, куда ходила Владилена, «оторванного уха» не видела. Говорит, что было «пятно под ухом и серо-голубо-розовые кровоподтеки от 4 пальцев — будто ее за загривок схватили». Утверждает, что раньше травм у Владилены не видела.

Детский врач Алевтина Николаевна Бериллова, наблюдавшая Владилену последние полгода, также считает, что Лапины не били девочку: «Я осматривала девочку чаще, чем раз в месяц, и никогда не находила следов насилия: ни синяков, ни ссадин. Постель чистая, гора игрушек кругом. Владка всегда в хорошем настроении, приемных родителей называет папа и мама. Родители очень о ней заботились. Пьяными я их вообще не видела ни разу. Мама выросла на моем участке. Я не могу представить, что она избивала ребенка».

Татьяна Валентиновна Иванова, заведующая инфекционным отделением ЦРБ, куда поместили Владилену 16 апреля, говорит: «Девочка совершенно не производила впечатления забитой. Постоянно спрашивала, почему к ней не приходят родители».

Из больницы Владилену перевели в приют «Преображение» города Железнодорожного. Балашихинские органы опеки не сообщили приюту, почему девочка оказалась разлученной с родителями, в ее личном деле — только имя и дата рождения. Но воспитатели и сотрудники приюта считают, что «Влада явно из благополучной семьи»: «Дети, пережившие насилие, зашуганные, истеричные, боятся любой протянутой в их сторону руки. Владилена же абсолютно коммуникабельная, для своих лет прекрасно образованна, очень сообразительная. Девочка очень скучает по родителям, особенно по матери. Органы опеки запретили нашим психологам с ней работать, запретили нам говорить с ней о родителях, о доме. Но она заговаривает об этом сама. А еще рисует родителей, подписывает сверху: мама и папа. Один из таких рисунков мы вложили в ее личное дело». В приюте Владилена прожила чуть больше месяца.Где девочка находится сейчас — неизвестно.

Уже готовы результаты психологической экспертизы Владилены. Психологи Института им. Сербского отмечают «глубокую эмоциональную замкнутость», связанную с «тяжелой психологической травмой», наступившей в результате «отлучения ребенка от эмоционально близких людей». Рекомендуют немедленно вернуть девочку в «замещающую семью».

В детском саду, из которого, по официальной версии, поступил сигнал о жестоком обращении с Владиленой, меня приняли странно. Сначала отказались пускать на порог и что-то комментировать. Потом догнали, провели к заведующей и два часа не отпускали: поили чаем, устроили экскурсию по территории. Заведующая Надежда Николаевна Романова за это время сказала три вещи: следов жестокого обращения ранее на Владке не было, о сигнале она (Романова) не жалеет, никаких конфликтов с садиком у Лапиных не возникало («они люди вообще неконфликтные»). Остальное время рассказывала, что садик работает «в тандеме с замечательной администрацией города и с департаментом образования в частности». Номер детского садика попросила не называть.

Свидетели

Я не верю следствию. Не в последнюю очередь — из-за свидетелей, которых обвинение нашло в подтверждение своей версии.

Свидетели обвинения — два соседа и продавщица из соседнего магазина. Поставив под показаниями «с моих слов записано верно», на очную ставку идти отказались. При личном разговоре и вовсе вышел конфуз. Соседка Алевтина Николаевна Иванова говорит, что все беды научных сотрудников Лапиных — от заумности: «Книг — до хера, больные этими книгами. Уезжают утром, приезжают вечером — работают в институте. Вообще обнаглели, да? Диссертация вот на фиг нужна? Лучше одевайтесь и ешьте нормально!»

Другой свидетель — местный экстрасенс Сергей Корнеев, тот самый, который вызвал милицию 2 апреля. Природа его неприязни к Лапиным так и осталась мне непонятной. Но отчим Сергея рассказал мне, как самолично порезал входную дверь Лапиным, подозревая, что они пытались его собственную дверь подпалить. На мое замечание о том, что на день появления пятна от зажигалки на корнеевской двери Лапиных просто не могло быть в городе, Корнеев-старший самокритично согласился: возможно, имела место ошибка…

Третий свидетель — продавщица. Судя по материалам уголовного дела, она свидетельствовала об Александре Лапине, ежедневно читающем лекции студентам, как о запойном алкоголике. Но при этом не смогла опознать якобы своего постоянного посетителя ни по фотографии, ни по имени.

Я не верю такому следствию.

Я не верю в энтузиазм помощника балашихинского прокурора Шавыриной, которая лично поехала в больницу, чтобы сообщить Зинаиде о возбужденном против нее уголовном деле. А затем написала в местную газету «Факт» статью об издевательствах Лапиных над малолетней дочерью.

И мне удивительно, что прокурор Московской области (областную прокуратуру возглавляет Александр Михайлович Мохов. — Е. К.) звонит в балашихинскую прокуратуру и лично интересуется совершенно не резонансной историей Владилены Лапиной (об этом мне рассказала Шавырина. — Е. К.). И на следующий день возбуждается уголовное дело, а органы опеки выносят «распоряжение об отобрании»…

Я предполагаю, что это распоряжение органы опеки вынесли под давлением.

Чтобы разлучить ребенка с родителями, нужны крайне серьезные доказательства того, что жизнь в семье для ребенка опасна. Но до 16 апреля у органов опеки не было претензий к Лапиным.

Шавырина обмолвилась, что органы опеки «были вынуждены» отобрать Владилену после возбуждения уголовного дела. И подтвердила, что по итогам прокурорской проверки двум сотрудникам органов опеки были объявлены административные взыскания за ненадлежащее исполнение служебных обязанностей. Могу предположить (и вряд ли ошибусь), что наказали инспекторов, посещаюших семью Лапиных и не нашедших ничего предосудительного.

Зачем?

Зачем балашихинская милиция и прокуратура так стремятся разлучить Владилену с родителями? Нужно начинать расследование, собирать информацию, рассылать запросы, искать источники. Но суд над Лапиными уже идет, и через неделю Владилена может снова стать сиротой. Пока мы можем только назвать вероятные мотивы происходящего.

Возможно, это служебное рвение. Уголовные дела по жестокому обращению с детьми имеют свои печальные особенности. 2007 год был объявлен Годом ребенка, и речи первых лиц государства о необходимости защиты «нашего будущего» на местах превратились в директивы. Были ужесточены так называемые внутренние нормативы милиции и прокуратуры — уголовные дела по издевательству над детьми были вынесены в отдельную строку «палочной системы». Это привело к валу сомнительных уголовных дел. Сейчас грядет вторая волна показухи — Совет Федерации по предложению Медведева ужесточил наказания за педофилию. (Кстати, балашихинские милиционеры активно пытались подтолкнуть свидетелей к подобным утверждениям в отношении Лапиных). И скольких невиновных эта волна погребет под собой — неизвестно.

Возможно, ценой страданий Владилены сводят счеты с Лапиными. Адвокаты Лапиных считают: имеет место политический наезд. Лапины — политические активисты, леваки. Издают газету «Большевистская правда», организуют митинги и пикеты. Зинаида баллотировалась в горсовет… С ноябрьской демонстрации прошлого года им раздавались звонки с угрозами. Раздаются и сегодня, я — свидетель.

И третья версия — самая мерзкая. Владилену присмотрел кто-то другой. Некоторые оговорки свидетелей и сотрудников милиции позволяют предположить, что, если суд лишит Лапиных родительских прав, в детском доме девочка не задержится.

Очевидно, что дело Лапиных явно должно рассматриваться на более высоком уровне. Потому что в случае ошибки жизнь пятилетней Владилены будет искалечена снова — и уже навсегда.