«Пляж под асфальтом», - такое название носила лекция идеолога анархо-примитивизма Джона Зерзана, посетившего IV Московский международный открытый книжный фестиваль.

Американец Джон Зерзан получил скандальную известность из-за того, что выступил в защиту Теодора Качинского («Унабомбера»). Профессор математики Качинский, удалившись в леса Монтаны от «общества технократов», в течение 17 лет рассылал бомбы-посылки людям, которым, как он считал, ответственны за экоцид, и в 1998 году был приговорен за убийства и теракты к четырем пожизненным заключениям. Попутно он сделался культовой фигурой: не будь его, Чак Паланик вряд ли написал бы «Бойцовский клуб». Джону Зерзану, основоположнику неолуддистского направления в анархизме – анархо-примитивизму, - в манифесте Качинского «Индустриальное общество и его будущее» привлекла как раз критика технологии.

Я встретил Джона Зерзана, одетого в джинсовые шорты и потертую футболку со слоганом «No war but the primal war» («the primal war» - это и о борьбе за существование, и о войне с цивилизацией), у гостиницы «Марриотт Тверская», куда его поселили организаторы книжного фестиваля. Джон протянул мне руку и застенчиво проговорил, что, как настоящий анархист, он не привык к роскоши и был готов, например, спать на полу у кого-нибудь дома.

Спускаясь по Тверской к Красной площади, мы зашли в книжный магазин «Фаланстер». Там я показал Джону перевод его книги «Первобытный человек будущего». Этот тихий седобородый человек призывает к уничтожению цивилизации, которая основывается на символической культуре, одомашнивании и разделении труда. Другими словами, отрицает большинство социальных институтов, которых классики анархизма стремились сохранить. «Анархо-примитивизм – это анархизм XXI века. Мы больше не живём в мире Бакунина, Толстого и Кропоткина, зато столкнулись с глубочайшим кризисом – под угрозой не только окружающая среда, но и внутренняя природа человека. Наша цель – не самоуправляемое производство, а мир вообще без производства, без индустриальной жизни и массового общества. Общность людей была уничтожена, и только радикально децентрализированные, обращённые друг к другу объединения людей возвратят её», - пояснил Джон.

К руссоистским взглядам 65-летний американец из Орегона пришёл не сразу. Джон с улыбкой рассказал, как из хиппи превратился в профсоюзного босса. В конце 60-х он примкнул к студенческому движению против войны во Вьетнаме, за что отсидел в тюрьме две недели. Отказавшись от ЛСД, марихуаны и общения с «детьми цветов», в 1968 Зерзан принял участие в создании SSEU, профсоюза социальных работников Сан-Франциско, а уже через год возглавил его. Правда, профсоюзы и вообще организованный труд надоели Джону Зерзану уже к 1974 году: «Я отказался от профсоюзов, как от левацкого метода борьбы. Я вообще считаю левых провалившимся проектом. Левое движение стоит у нас на пути и должно отойти».

На Красную площадь мы так и не попали – она была закрыта из-за официальных мероприятий по случаю Дня России. Мы продолжили разговор за квасом, вкус которого американца приятно поразил. Закусывая пирожками с капустой, Джон Зерзан рассказал «Новой» о том, как он пришёл к анархо-примитивизму. На него повлияли книги Теодора Адорно, Фреди Перлмана и Жака Эллюля. А для подкрепления своей идеи воспользовался работами Маршалла Салинза, который в монографии «Экономика каменного века» пришел к выводу, что ранние земледельцы трудились больше, чем позднепервобытные охотники и собиратели, но уровень их жизни был ниже. Ему вторит американский биолог Джаред Даймонд, который в работе «Агрокультура – главная ошибка человечества» признал преимущество присваивающего хозяйства перед производящим. Охотники-собиратели, согласно его выкладкам, тратят на поиски пропитания всего около трех часов в день, имеют прекрасное физическое и душевное здоровье и живут в эгалитарном сообществе без собственности и насилия. По мнению Джона Зерзана, это и есть первобытная анархия, тот самый «золотой век», который люди потеряли, перейдя к земледелию.

Особое место в анархо-примитивизме занимает отрицание работы. «Никто и никогда не должен работать. Пролетарии всех стран, расслабьтесь!» - цитирует Джон статью американского анархиста Боба Блэка «Упразднение работы». Джон Зерзан рассказал мне, что в прошлом он работал, помимо прочего, на нефтеочистительном заводе, водителем такси и даже медбратом, получая дополнительные деньги от сдачи крови. «Я живу очень экономно и не работаю, чтобы больше писать. Работа отнимает слишком много времени и энергии, которая может быть использована с большим умом. Конечно, я мог получить ученую степень по истории, однако администрация Университета Южной Калифорнии (Это заведение Зерзан покинул, не доучившись. – Ред.) никогда бы не допустила этого из-за моих политических убеждений. Да и весь процесс мне глубоко противен», - усмехается Джон. Сейчас философ живёт на пенсию и средства, которые он получает от спонсоров. Например, Энди Харли, барабанщик рок-группы «Fallout Boy», настолько проникся идеями анархо-примитивизма, что выделяет Джону деньги на поездки по миру, во время которых тот читает лекции.

Потом мы отправились смотреть дом-музей Петра Кропоткина. «Несколько десятилетий назад наши товарищи не смогли одолеть Систему. А мы можем победить! Государство и капитализм не могут адекватно решить насущные проблемы. Система – банкрот, и всё больше и больше людей осознают это. Мы не должны идти роковым путём цивилизации», - заявил мне Джон, удивленный обилием в Москве памятников с революционными коннотациями.

По мнению Зерзана, анархистам стоит, во-первых, вклиниться в публичный диалог, например, инициировав переписку со СМИ, и добиться изменения доминирующего дискурса. «Эта монополия отрицания правды будет существовать столько, сколько мы ей позволим. Если посмеем, мы сможем переписать правила игры», - считает философ. А во-вторых, людям надо заново учиться разводить огонь и узнавать полезные свойства растений, делать каменные орудия и стоить убежища. Отказавшись от одомашненности, люди должны стать более автономными, независимыми от «Мегамашины».

Подобные проекты уже воплощаются в жизнь. Люди уезжают из городов. Конечно, они не могут выжить, занимаясь охотой и собирательством, поэтому важнейшим аспектом анархо-примитивизма является поиск альтернативы сельскому хозяйству. В качестве примеров Джон Зерзан перечислил «перманентную культуру» (хозяйство, действующее по принципу замкнутой экосистемы и минимизирующее внешнее воздействие), «природное», без удобрений, земледелие по заветам японца Масанобу Фукуока, «съедобные ландшафты» (это когда декоративные растения чередуют со съедобными) и так далее.

Рабочий график Джона Зерзана в Москве оказался очень плотным – встречи с журналистами, лекция в ЦДХ на книжном фестивале, семинар на «Винзаводе». Почти всё время вокруг Джона находились люди, задававшие вопросы или просившие дать автограф. Философ не отказывался. Вечером он признался мне, что очень устал и немного расстроился: «Знаешь, о чём меня чаще всего спрашивали? Почему я, отрицая современную цивилизацию, пользуюсь её достижениями – хотя бы вот этими очками. Я вынужден делать это. Я вынужден вести электронную переписку, потому что у меня нет большого выбора, как у современных американских учащихся нет возможности не использовать компьютер». Я предложил Джону выпить ещё кваса.

На прощание наши соотечественники-анархисты подарили Джону Зерзану Чебурашку. Джон долго не мог понять, как произнести это слово, а выслушав объяснения, пометил в дневнике: «Чебурашка. «Che» Guevara». Читателям «Новой» американец пожелал оставаться «как можно более здоровыми внутри нездоровой системы». «Боритесь и побеждайте! Сражение с существующим порядком – отличный способ оставаться в форме и здравом уме», - подытожил американец, который для своих 65 лет выглядит очень здорово.

Александр ТУШКИНдля «Новой газеты»