СюжетыПолитика

Аушев — не фантом

Ингушетия первую неделю прожила без реальной президентской власти

Этот материал вышел в номере № 68 от 29 июня 2009 г.
Читать
В понедельник, после покушения на Юнус-Бека Евкурова, формально во главе республики встал Рашид Гайсанов. Это было механическое назначение: согласно ингушской конституции, в случае болезни действующего президента его временно замещает...

В понедельник, после покушения на Юнус-Бека Евкурова, формально во главе республики встал Рашид Гайсанов. Это было механическое назначение: согласно ингушской конституции, в случае болезни действующего президента его временно замещает председатель правительства.

В этом механическом назначении помимо прочего кроется и косвенное опровержение версии о том, что Евкурова пытались убрать изнутри республики претенденты на президентское кресло. Если бы это было действительно так, то злоумышленники позаботились бы, чтобы на месте Гайсанова к этому моменту сидел некто другой. Этого несложно было добиться: в кадровые вопросы Юнус-Бек Евкуров особенно не вникал.

У законного и.о. президента Гайсанова сейчас в руках чисто церемониальные полномочия. Реальная власть — т.е. возможность контролировать силовой блок — по прямому поручению Медведева перешла чеченскому президенту Рамзану Кадырову.

Формально полномочия Кадырова никак не закреплены, и ингушские первые лица твердят, что любые спецоперации в республике возможны только с ведома ее руководства. Но все понимают: Кадыров ни у кого разрешения спрашивать не будет. Всю неделю после покушения на Евкурова в республике не прекращались спецоперации — в рамках той самой войны с незаконными вооруженными формированиями, которую теперь, за отсутствием ингушского президента, возглавляет единолично Кадыров. Это, понятно, только начало. В республике и при Евкурове много убивали в рамках борьбы с подпольем. Но если прежде жители пользовались ритуальной возможностью пожаловаться президенту, что кого-то, по их мнению, безосновательно расстреляли, то теперь даже и жаловаться некому. Никто с ними не собирается впредь играть в гражданское общество.

Вслед за первыми уверенными высказываниями Кадырова о том, что война с бандитским подпольем теперь, слава богу, не будет знать границ, прозвучало другое жесткое заявление. Руслан Аушев сказал, что не считает необходимым передавать чеченцам вопросы наведения порядка в Ингушетии. У Кадырова, сказал Аушев, остались проблемы и в собственной республике. Также он сказал, что готов, если надо, взять на себя руководство Ингушетией — но только до выздоровления действующего президента.

Кадыров в ответ открыто обвинил бывшего ингушского президента в пособничестве террористам. Якобы тот во времена президентства «укрывал на территории Ингушетии Масхадова, Басаева и других главарей бандформирований. Устраивал развлечения для них и других известных главарей».

Подобные обвинения в кавказской политике — это атомная бомба. Если прежде два Героя, два президента братских субъектов (один прошлый, другой нынешний) существовали как бы в параллельных плоскостях, то теперь они пересеклись. И резкая реакция Кадырова позволяет судить о том, что возвращение Аушева ломает имеющиеся планы.

Тем временем экстренный съезд народа Ингушетии, который по республиканской конституции — высший институт власти, собирается рассмотреть вопрос о предложении Медведеву кандидатуры Аушева. А «Единая Россия», наоборот, высказалась против возвращения Аушева на пост президента — это якобы противоречит действующему законодательству. И сам факт, что ЕР дала свою оценку выступлению Аушева, свидетельствует: бывший президент Ингушетии — не политический фантом, а реальная фигура. И если еще в начале недели могло показаться, что нет у Ингушетии другой судьбы, кроме как Рамзан Кадыров, то теперь ситуация приобрела вариативность.

Что есть у Кадырова? У него есть давние планы по воссоединению Чечни и Ингушетии, которые встречают даже некоторую поддержку в Москве. Ну или по крайней мере они не встречают противодействия. У него есть реальные вооруженные силы и опыт по построению своей собственной вертикали. Сейчас у него есть и благословение федерального президента на вторжение в ингушские дела.

Чего у Кадырова нет — так это той самой легитимности. Ингушский народ в отличие от соседей плохо принимает идею братского единения. И, наверное, станет сопротивляться, если объединять будут насильно.

Что есть у Руслана Аушева? У него есть абсолютная поддержка со стороны населения. У него есть опыт руководства республикой и наведения там порядка. Хорош или плох этот порядок с федеральной точки зрения законов, но Аушев Ингушетию удерживал: даже в самые сложные времена республика не теряла управляемости.

Чего нет у Руслана Аушева — так это поддержки центра. И в прежних условиях это было бы абсолютным противопоказанием для его возвращения в республику. В нынешних условиях решение уже не столь очевидно.

Усиление такого лидера, как Кадыров — каким бы лояльным он ни был, — все же тревожная штука. И Аушев, если федеральная власть сможет забыть о своей неприязни к нему, мог бы здесь выступить неплохим противовесом.

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow